Сергей Соболев - Террорист №1

Начальник отдела спецопераций дипломатично промолчал. Тем более что эта реплика, кажется, адресовалась не ему, рядовому, в сущности, исполнителю, а присутствующему здесь его начальнику.

— Нам пока не удалось обнаружить ни людей, кто за всем этим стоит, ни самой лаборатории по производству чертового зелья, — ровным тоном сказал Кеннет. — Препарат под названием «джанк», партию которого вам, Уитмор, удалось обнаружить, а затем и изъять у местных наркодилеров, — это не только самый опасный наркотик за всю историю нашей страны, но еще и прямой вызов национальной безопасности Соединенных Штатов. Формулу данного препарата нашим экспертам воссоздать пока не удалось. В известном смысле любой сильный наркотик позволяет воздействовать на человеческое подсознание, дает возможность манипулировать личностью или даже группой людей. Но «джанк» — это… совсем другой, качественно иной уровень. Вот почему, Чарльз, поиском разработчиков и распространителей данного препарата заняты не только сотрудники нашего Бюро, но и специалисты ФБР, причем из числа самых опытных и проверенных.

— Определенно, за всем этим стоит какая-то тайная организация.

— Оставим этот разговор, Дэниел! — недовольным тоном сказал Кеннет, несколько смягчив свою резкую реакцию на произнесенное Даркменом тем, что назвал того по имени. — Обсудим данную тему как-нибудь в другой раз!

К изумлению Уитмора, его вашингтонский босс, только что продемонстрировавший свой истинный норов, уже мгновение спустя наградил Даркмена дружелюбной улыбкой:

— Наши интересы совпадают, Дэниел, а раз это так, то мы непременно найдем общий язык… Ну а сейчас предлагаю вновь вернуться к нашим баранам.

Уитмор, хотя и был предельно вымотан событиями последних двух суток, все же обратил внимание на довольно резкие реплики Кеннета. Препарат «джанк»… Нельзя исключить, что за всем этим стоит одна из правительственных организаций, к примеру, то же ЦРУ. Возможно, проводились некие эксперименты, а теперь вот ситуация полностью или частично вышла из-под контроля федеральной власти. Так, как это едва не случилось с печально известной программой ЦРУ «МК-ультра» и с некоторыми другими подобными проектами американских спецслужб[9].

Будь по-другому, этим делом не занималось бы ФБР в лице Даркмена и его спецагентов. Потому что наркотики, даже самые крутые, находятся в компетенции ведомства ДЕА. Но когда происходят такие из ряда вон выходящие вещи, как с этим невесть от чего сгоревшим коттеджем, — особо удивляться уже ничему не приходится.

И еще об одном успел подумать Уитмор, пока Даркмен собирался с мыслями, вперив в него тяжелый неподвижный взгляд. Он подумал о том, что в принципе все могло быть и хуже. Двое его людей получили легкие ожоги, еще один с сердечным приступом был увезен в больницу. После оглушительной неудачи в Бостоне, как он слышал, полетело немало голов. Но не за то, что там погибло семеро сотрудников, и еще полтора десятка получили тяжелые травмы и сильные ожоги. Совсем по другой причине. А именно: информация о данном ЧП попала в СМИ, а этого не должно было случиться ни при каком раскладе.

— Уитмор, мы будем наращивать усилия, чтобы выйти на след распространителей препарата «джанк», — нарушив наконец молчание, сказал Даркмен. — Не получилось в этот раз, получится в другой или третий. Но сейчас речь о другом.

— Я весь внимание, сэр.

— Вы принадлежите к сравнительно узкому кругу людей, знакомых с секретной директивой Совета национальной безопасности, которая проходит под кодовым названием «671/1/СНБ».

— Это очень короткий и емкий документ, сэр. Я знаю его наизусть.

— Наиболее важен для всех нас тот пункт, где говорится о необходимости соблюдения тайны.

— Полностью с вами согласен, сэр.

— Пресса, конечно же, оказывает большое давление на вас и ваших коллег, Уитмор?

— Да, сэр. Мы пока воздерживаемся от комментариев, но это не может длиться вечно.

— Надеюсь, вы и ваши коллеги предприняли все необходимые меры, чтобы никто из журналистов не оказался в непосредственной близости от места событий?

«Нужно будет переговорить с Колхауэр, — подумал Уитмор. — Потому что дело оказалось серьезнее, чем можно было ожидать».

— Мы действовали строго по инструкции, сэр, — выдержав его взгляд, сказал Уитмор. — Не думаю, чтобы кто-то из масс-медиа знал подробности случившегося.

В этот момент они вынуждены были ненадолго прерваться. В помещении появился один из спецагентов ФБР, являвшийся, по-видимому, ближайшим помощником Даркмена. Он прошептал что-то на ухо своему шефу, затем выпрямился, ожидая, очевидно, каких-то распоряжений.

— Черти бы его побрали! — помрачнев, выругался Даркмен. — Ладно, скажите Сатеру, что я сам сейчас к нему выйду.

Дождавшись, пока его сотрудник закроет за собой дверь, Даркмен передал Уитмору тонкую папочку.

— Не сейчас, — сказал фэбээровец, заметив, что Уитмор вытащил из папки пару машинописных листов и намерен углубиться в чтение. — Ознакомитесь с бумагой, когда мы закончим разговор.

— Что это, сэр?

— Пресс-релиз, подготовленный моими специалистами. Вначале прочтете сами, затем передадите своему сотруднику по связям с прессой. Брифинг для прессы проведете не позднее десяти утра завтрашнего дня. И не дай бог вам, Уитмор, или вашим людям сболтнуть хоть одно лишнее слово!

«Значит, мне нельзя будет сказать ни слова правды, — подумал про себя Уитмор. — Остальных, рангом поменьше, тоже припугнут. И если продолжать вести себя по-умному, все может закончиться легким испугом».

— Уитмор?

— Да, сэр.

Даркмен вновь уставился на него своим тяжелым парализующим взглядом.

— Я хочу, чтобы вы поняли, что все это — очень серьезно.

— Да, сэр.

— Есть вещи поважнее чем свобода слова и права личности. Вы со мной согласны, Уитмор?

— М-м… Да, сэр.

— Итак, вы готовы поддержать официальную версию? А также позаботиться о том, чтобы и ваши подчиненные держали рот на замке?

— Сделаю все, что в моих силах, сэр.

Скосив на мгновение глаза, Уитмор успел уловить реакцию своего вашингтонского босса. Тот прикрыл глаза, показывая тем самым, что именно таких ответов от него здесь и ждали. Что же касается целой уймы вопросов, которые имелись у самого Уитмора, то он давно уже понял, что задавать их не только бесполезно, но даже и небезопасно.

— Это хорошо, Уитмор, что вы все схватываете на лету, — вставая из-за стола, сказал Даркмен. — Хотелось бы надеяться, что вы нас не подведете.

Даркмен обнаружил своего конкурента в экспертной лаборатории, где тот о чем-то беседовал с двумя криминалистами ДЕА. Сатеру полагалось иметь при себе охрану, но как это часто бывало и прежде, его бодигардов поблизости не наблюдалось. Даркмена даже здесь, в тщательно охраняемой штаб-квартире филиала ДЕА, повсюду сопровождали люди из его личной охраны. Поэтому поведение Сатера, который, вне всякого сомнения, являлся носителем многих секретов, было в его глазах чем-то сродни преступному недомыслию.

Двое криминалистов, уловив недвусмысленный жест замдиректора ФБР, молча убрались в другое помещение, закрыв за собой дверь.

— Какого черта вы повсюду шныряете, Сатер? — мрачно осведомился фэбээровец, сверля своего визави недобрым взглядом. — Мне уже надоело, что вы постоянно наступаете мне на пятки!

— Мне сказали, Даркмен, что вы хотели меня видеть, — спокойным тоном сказал Сатер. — Давайте отбросим в сторону ненужные эмоции и поговорим о деле…

— Как вам удалось пронюхать об этом новом «графике»? — перебил его Даркмен. — Вы были, насколько я знаю, в Сиэтле, а оказались здесь едва не раньше меня!

— Как и у вас, Даркмен, у меня есть собственные секреты.

— Я считаю большой ошибкой, что вас допустили к таким делам.

— Вы это уже мне говорили, Даркмен, — усмехнулся Сатер. — Не думаю, что ваше мнение в данном случае играет большую роль.

Фэбээровец смотрел на него с плохо скрываемой неприязнью. Ему не нравилось, что сразу две организации занимаются одной проблемой. В Белом доме рассудили, что так будет надежнее, что так им будет проще контролировать ситуацию. Еще меньше ему нравился этот Сатер, который вел себя то как заурядный частный детектив, прикидываясь до поры эдаким наивным простачком, то, наоборот, пускал в ход свои мощные связи и возможности, источник которых не до конца был ясен даже самому Даркмену.

И вообще… Эндрю Сатер с его независимой манерой общения, открытой улыбкой и даже внешностью более всего смахивал на какого-нибудь молодого профессора из гуманитарного колледжа, по которому сохли все без исключения студентки, — а такого рода личностей Даркмен просто на дух не мог выносить.

— Вы не носите при себе МЛ-датчика, — ощупав взглядом фигуру эксперта, сказал фэбээровец. — Хотелось бы знать, почему вы нарушаете меры предосторожности? Или вы не боитесь нападения?