кем тебе придётся воевать.
– Мы не уйдём Саид, – сухо произнёс Владимир, после нескольких секунд молчания в их тяжёлом разговоре.
Масуд что-то сказал девочке на своём языке и она, хмуро озираясь на Владимира, быстро пошла в направлении укрытий, где засели моджахеды.
– Жаждущий тянется к кувшину с водой, чтобы наслаждаться
жизнью – с сожалением и усилием сказал Ахмад – Шах. – Ты же Володя, подобен безумцу и хочешь насладиться смертью, забыв о том, что от смерти лекарства нет. – Не спеша развернувшись Масуд ушёл в след за девочкой.
Вернувшись к группе Владимир взял свой автомат.
– Радист! На связь с батальоном и вызывай десант. При подлёте вертушек зелёной ракетой указать наше местонахождение. Букреев! По моему сигналу начинайте обстрел из ДШК скальной стены справа. До прибытия основных сил держим оборону. Штурм начинаем вместе с высадившимся десантом.
Через минуту Богдан доложил Владимиру, что десант вылетает из места дислокации.
К Ахмад-Шаху через пещерные ходы сообщения прибыл его начальник штаба.
– Масуд, шурави молчат. Я думаю, что они ждут подкрепление. Может мы атакуем их первыми?
– Нет. Где американец?
– На вершине. С ним наши люди со «Стингерами».
– Очень хорошо. Если ракеты не подведут, и мы собьём вертолёты, то сразу начинайте атаку на шурави. А если всё произойдёт наоборот и эти «Стингеры» окажутся бесполезными против тепловых ловушек, американца тут же расстреляйте и спускайте с верхних баз дополнительные силы. И ещё… Богданов мне нужен живым. Предупреди об этом всех.
– Товарищ командир! Десант! – крикнул связист.
Со стороны перевала Саланг Владимир увидел семь стрекочущих чёрных точек. Это были МИ-24. Выстреливая тепловые ловушки, они шли на бреющем полёте.
– Живо ракетницу, – скомандовал он. – Приготовиться к бою! Огонь!
Шкал огня вырвавшийся из тридцати пяти автоматных и пулемётных стволов, направленный на скальные укрытия моджахедов, на первый взгляд мог показаться разрушительным. Но душманы по странным обстоятельствам ответным огнём отвечать не торопились. Тем временем, вертушки начали снижаться для высадки десанта. Когда всем казалось, что высадка личного состава пройдёт под надёжным огневым прикрытием, случилось непредвиденное. Все семь вертолётов, один за другим, на высоте около ста метров ярко вспыхивали и разламываясь в воздухе падали на скалы словно огромные горящие факелы.
– Прекратить огонь! – закричал Владимир.
В наступившей тишине, вдыхая едкий, разъедающий глаза пороховой дым, все молча наблюдали как последние объятые пламенем обломки фюзеляжей вертушек с грохотом и скрежетом скатывались по склону на дно ущелья. Из наушников, висевших на шее у радиста молдаванина, донёсся громкий басистый голос руководителя операции вызывающего дежурного вертолётной эскадрильи: «Омега! Омега! Я Сатурн! Что с десантированием? Почему блядь ни одна вертушка не выходит со мной на связь?
Тут же руководитель операции запросил по радиостанции группу Владимира. Тот подполз к радисту и взял микрофон. На требование доложить обстановку и что случилось с десантом, Владимир совершенно бесцветным голосом произнёс: «Десанта больше нет…».
– Комбат! Духи! – крикнул Букреев.
Владимир резко оглянулся. Толпа моджахедов в количестве около пятидесяти человек с автоматами наперевес бежала к месту, где группа заняла оборону. Не дожидаясь приказа на открытие огня, пулемётчик узбек Искандер, матерясь на ломаном русском длинными очередями стал прижимать душманов к камням. Те залегли, но рьяно огрызались. Пули, чеканя по скальным камням выбивали снопы искр и пыльную крошку. В горячке боя кто-то крикнул: «Командир! Смотри обходят с фланга!
Рассредоточившись насколько это возможно было сделать на минимальной площади, бойцы с трудом сдерживали натиск наступающих. Понимая, что выкурить группу из укрытий, а затем сбросить вниз сходу не получиться, моджахеды пустили в ход реактивные противотанковые гранаты РПГ-18 «Муха». Группа понесла первые ощутимые потери: шестеро убитых и трое раненых, один из которых санинструктор. Оставшийся второй санинструктор, ползая между ранеными вкалывал им промедол. Владимир понимал, что эвакуировать раненых и убитых будет невозможно. Неожиданно небо затянулось тучами и пошёл стеной проливной дождь. Но несмотря на этот фактор, моджахеды не собирались ослаблять натиск. Обстрел только усилился. Душманы яростно рвались в атаку, словно волна за волной, затем откатывались, оставляя горы трупов. Повсюду доносились душераздирающие крики и стоны раненых. Накопившаяся в выемках верхних склонов дождевая вода, бурно падала водопадом вниз и вымывая кровь из огнестрельных ран убитых, уже окрашенная в ярко красный цвет и имеющая тошнотворный запах, стекала в укрытие, где находилась группа. В какой-то момент все осознавали, что ещё несколько таких атак и дело дойдёт до рукопашной. Количество душманов увеличивалось настолько, что уже не хватало времени на перезарядку магазинов. Увеличилось и число погибших бойцов. Сам Владимир был ранен в левую руку чуть выше локтя. Она хоть и свисала плетью, но он, изловчившись скрипя зубами зажал-таки пальцами магазин вставляя в него последние шесть патронов.
– Богдан! М олдова! – окликнул он затихшего радиста.
Тот не отозвался.
– Саша! Букреев! Ты жив? – громко, чтобы тот услышал его, крикнул Владимир.
– Жив.
– Проверь-ка радиста. Только что вроде, как крутил рацию, а сейчас…
Букреев подполз к лежавшему у большого камня молдаванину. Осмотрел его и рацию.
– Он убит комбат. Рация разбита. Снайпер…
Владимир тяжело вздохнул.
– Сколько нас осталось Саша?
Букреев осмотрелся по сторонам, приглядевшись к тем, кто подавал хоть какие-то признаки.
– С тобой комбат вроде как семеро. Но стрелять… – он сморщился от боли, – думаю смогут не все. Да и нечем. Цинки пустые.
Пользуясь неожиданным затишьем, Владимир, высунув голову бегло осмотрел прилегающую к ним территорию. Метрах в ста пятидесяти от них он заметил несколько групп моджахедов. Было понятно, что те готовятся к последнему штурму.
– Всем, кто может двигать руками достать гранаты, – сказал он шевелившимся бойцам. – Никому не приподниматься и не вставать. Как только они подойдут вплотную…прижимаем гранату к себе и рвём чеку. Вопросы…есть? Я понял, вопросов нет. Благодарю…за службу.
Пусть неразборчиво и даже не в один голос, но он всё-таки услышал: «Служим… Советскому Союзу…».
Вдруг, сквозь шум дождя, со стороны, где находились моджахеды, из рупорного армейского громкоговорителя послышался знакомый Владимиру голос: «Володя, оставь в живых хоть несколько своих бойцов, хоть несколько…Подари им жизнь. Даю честное слово, что я дам возможность им уйти к своим. Мои люди помогут им спуститься с вершины. Они же ранены, я знаю…Мне сейчас нужен только ты. Даю тебе десять минут. Если не выйдешь, я пошлю к тебе своих особых людей, а у них нет жалости. Будь мужчиной, выйди ко мне».
– Не выходи комбат, – сказал Букреев. – Он убьёт тебя. Да и нас стопудово.
Владимир посмотрел на Букреева.
– Помнишь, ты говорил, что как вернёшься сразу женишься?
Тот невесело улыбнулся.
– Помню…Но как-то вот не получается. Наверное, чуть попозже.
