прицел для наблюдения за базой, он отдал Терпу свой двадцатипятимощный бинокль вместе с сектором безопасности, за которым нужно было следить, а затем вернулся к работе над прицеливанием своей винтовки для определения приблизительного расстояния, с которого он будет стрелять позже.
Молодой человек спросил: «Должны ли мы связаться с Хадиром и Юсуфом, чтобы убедиться, что они на месте?»
«Пока нет». Портативные радиостанции Motorola военного образца, которые носили мужчины, были зашифрованы, и их радиус действия составлял более тридцати миль. Тем не менее, Корт приказал другой команде держаться от них подальше, пока он не передаст сообщение, за исключением крайних случаев. Он меньше беспокоился о том, что сами передачи будут перехвачены, но он знал, что всегда была возможность, что передачи могли создать электронный сигнал, который можно было идентифицировать как неизвестную силу в этом районе на УВЧ, и русские могли таким образом определить, что они были не одни.
Он посмотрел на свои часы. «Уже почти семь утра, понятия не имею, во сколько придет Аззам, но вы можете быть чертовски уверены, что мы увидим его, когда он придет».
Корт не сказал этого, но он беспокоился, что встреча с сирийским президентом — это все, что он сможет сделать. Он был слишком далеко, чтобы чувствовать уверенность в своей способности поразить цель размером с человека.
Корт открыл пакет MRE с красной фасолью и рисом, в котором было много натрия, в котором он нуждался, поскольку последние двенадцать часов потел от соли. Пока он ел, он выпил целую бутылку воды и убедился, что молодой сириец сделал то же самое рядом с ним.
Пока Терп съедал пайки, он долго смотрел на Корта. Наконец Корт сказал: «Я бы предпочел, чтобы вы не пялились на меня».
«Извините. Вы не похожи на других солдат, которых я видел».
«Нет?»
«Нет. Какое у вас подразделение?»
Корт отправил в рот ложку риса. «Я в подразделении, которое не чувствует необходимости рассказывать всем о том, что мы за подразделение».
Сириец, казалось, обдумывал это. «Не думаю, что я когда-либо встречал кого-либо из этого подразделения».
Корт улыбнулся усталой улыбкой в ответ на это. «Расскажи мне о себе, малыш. Как ты здесь оказался?»
«Я тот идиот, который согласился пойти с тобой».
Корт снова улыбнулся. «Ты слишком долго общаешься с умными американцами».
Терп отхлебнул воды, затем сказал: «Как я уже говорил вам, я учился в университете в Хомсе. Я начал ходить на протесты, когда они были мирными, просто пел песни и все такое. Но протесты стали более жесткими, люди начали бросать камни в полицию, а полиция начала отстреливаться. Некоторым студентам удалось раздобыть оружие. Я был против этого, но что я мог поделать? Довольно скоро протесты переросли в сражения, но я отказался сражаться. Мухабарат схватил моего брата, сказал, что он был главарем, но я в это не верю.
«Он так и не вернулся домой».
Молодой человек смотрел вдаль, вспоминая те дни.
«Я отслужил год в армии, когда мне было восемнадцать, но к тому времени мне был двадцать один, и я водил трактор, когда служил в SAA, так что я мало что знал о боевых действиях. И все же… когда Мохаммед не вернулся, а сердца моей матери и сестры были разбиты, я решила присоединиться к сопротивлению. Я не был особенным, просто еще одним повстанцем, сражающимся в Хомсе и Пальмире, но когда пришли американцы, им понадобился кто-то для перевода».
«Что вы будете делать, когда война закончится?»
Молодой человек бросил на Корта странный взгляд. «Когда война закончится, я буду мертв».
Корт бросил на него быстрый взгляд, затем вернулся к оптическому прицелу своей винтовки, чтобы просканировать российскую базу. «Ты не думаешь, что переживешь это?»
«Нет. Я умру шахидом. Ты называешь это… мучеником.»
Корт только вздохнул, и Терп услышал шум.
«Ты не хочешь быть шахидом?»
«Я позволю какому-нибудь тупому сукину сыну на другой стороне стать шахидом».
«Я не понимаю».
«Паттон», — сказал Корт. «Генерал Паттон. Это была его реплика. Ну… вроде того.»
Это никак не помогло устранить замешательство молодого сирийца. «Кто это?»
«Я просто говорю… что если ты идешь на войну, готовый умереть, то ты, вероятно, умрешь. И если ты умрешь, то другая сторона победит».
«Конечно, но я знаю, что Аллах может забрать меня в любое время».
Корт отвел глаз от прицела и посмотрел на сирийца. «Ты думаешь, ты мог бы попросить его подождать, пока я не закончу с тобой?»
Молодой человек улыбнулся. «Это… это так не работает».
«Вы, ребята, разговариваете по пять раз на дню и у вас не получается попросить его о чем-нибудь?»
Терп засмеялся. «Ты неверующий. Неверующий».
Корт пожал плечами. «Неверующий думает, что у него есть ответы на все вопросы. Это не я. Я не знаю, что там, за пределами моей способности видеть. Все, что я знаю, это то, что я не знаю, и я действительно знаю, что чертовски много людей в этом мире намертво настроены убить друг друга из-за вещей, в которых они кажутся чертовски уверенными».
«Да, моя страна долгое время проливала кровь. Мой друг, у нас с тобой одна судьба. Мы с тобой умрем, как и все остальные».
Корт снова посмотрел на юг, в аэропорту. В поле зрения не было никаких самолетов, что показалось ему интересным. Он сказал: «Я не планирую умирать, пока не убью хотя бы еще одного мудака».
«Аззам?»
«Ты можешь представить себе здесь мудака покрупнее?»
«Нет… Он определенно самый большой мудак здесь».
Закончив говорить это, Корт оторвал глаз от прицела и посмотрел на голубое небо перед собой. За его правым плечом в поле зрения появился самолет, летящий низко, с выключенной передачей. Суд признал его российским Як-40 Яковлева, старым, но надежным транспортным самолетом.
Терп сказал: «Аэропорт открыт!»
В небе над ним оба мужчины увидели кружащую пару истребителей МиГ-29. Они не готовились к посадке, но они явно защищали транспорт.
Корт сказал: «И прибыла VIP-персона».
«Ты думаешь, это Аззам?»
«Мы проделали долгий путь, поэтому я пристрелю того, кто выйдет сухим из воды».
Терп сказал: «Мне нравится этот план».
Корт полез в свой рюкзак и достал три литра воды. Это было все, что у него осталось. «Малыш, мне нужно, чтобы ты разлил это по всему полу и по стенам, на три метра в каждом направлении».
«Но… почему?»
«Когда я выстрелю из этого пистолета, он поднимет много пыли. Если мы не замочим территорию, мне придется подождать последующих снимков». Корт
