Ознакомительная версия.
– Знаешь, как правильно маленьких змей брать?
– Как? – поинтересовался Ваня.
– Нужны веник и ведро.
– Зачем?
– Пошли, возьмём их, а по дороге я всё объясню…
Когда вернулись, змеи и след простыл. Ваня долго плакал и, глотая слёзы, причитал:
– Хочу змею, дай змею!
– А ты знаешь, как они кусаются? – спросил дедушка, когда безутешные Ванечкины рыдания пошли на убыль.
– Кусаются? – удивился мальчик.
– Очень сильно кусаются.
– А почему?
– Они маленькие и слабые. Им надо защищаться. Поэтому, чтобы они не укусили, надо взять веник и ведро, аккуратно смести змею в ведро, отнести далеко в лес и аккуратно отпустить. Понял?
Ванюша кивнул.
– Теперь возьми ведро с веником – и отнеси их домой, чтобы потренироваться. И в следующий раз, когда увидишь змею, быстро сбегаешь за ними.
Ваня пронёс ведро с веником два шага, поставил на землю:
– Тяжёлые.
– Конечно.
Ещё немного подумав, Ванечка произнёс:
– Дедушка, я передумал носить змею в лес. Лучше я тебя позову. Или папу.
– Хорошо, – согласился дедушка.
Возвращаясь домой рядом с несущим ведро и веник дедушкой, малыш добавил:
– А если змея большая, она из ведра убежит.
– Или уползёт, змея ведь – не сороконожка! – улыбнулся старик.
Вечером после работы, во время семейного ужина, узнав подробности этой истории, Мама сказала:
– Ванюша, у меня к тебе предложение.
– Какое? – поинтересовался мальчик.
– На свете много неизвестных вещей, которых мы с тобой раньше не видели: змеи, глубокие реки, шаровые молнии, незнакомые люди, хищные звери и многое другое. Я тебе обещаю, что если увижу что-нибудь впервые, не стану это трогать, а, прежде всего, приду к тебе – и расскажу, что видела. Потом мы вместе пойдём к дедушке или папе – и посоветуемся с ними: как нам с новой неизвестностью быть. Я многого не знаю – и обещаю тебе, сынок, что без совета с тобой и взрослыми мужчинами не стану играть с Неизвестностью.
– Хорошо, Мама, – поразмыслив, сказал Ванечка. И добавил: – Я тоже буду советоваться с взрослыми мужчинами.
Дедушка и папа деликатно отвернулись, пряча добрые улыбки.
Ванюша допил компот, поставил стакан на стол и добавил:
– А тебя, Мама, я буду любить и не огорчать.
– Ну, до вечера, Ванюша, – сказала Мама, погладила сына по голове и ушла.
Ваня честно подумал, что ему совсем и не интересно, что там в подвале. Вслух подумал:
– И правда! Дом большущий: три этажа, куча комнат. Больно нужен этот подвал! – Да, если вспомнить, то Ваня и не думал никогда раньше про этот подвал. Не только не думал, а даже и не думал думать. И думать не думал. Вот! Что там, в подвале интересного? Да ничего ровным счётом нет в этом подвале! – Вон сколько игрушек в детской. Сейчас разложу их и поиграю. А подвал этот мне и ни к чему. Ну его, этот подвал! Нет в подвале ничего хорошего. Да и подвала тоже нет. А раз подвала нет, то и хотеть в него пойти тоже незачем.
Странно, что игрушки стали какими-то скучными. Ваня подумал, что это от того, что он вдруг повзрослел – и даже обрадовался немножко по такому замечательному поводу. Но тут снова вспомнился подвал. Вот странный! Ваня про него и не думает вовсе, а он сам в голову лезет и специально вспоминается. Дразнится, наверное. А раз так, то Ваня в него точно не пойдёт! Вот! Нечего дразниться. Тоже мне! Подумаешь – подвал!
Старший брат Изя появился незаметно. Как фокусник!
– Привет, Иванушка! Чем занимаешься?
Ваня сидел на ковре с вытканными на нём лесом, полем, пасущимися на поле овечками, едущей по дороге машиной, стоящими вдоль дороги знаками дорожного препинания, которых взрослые почему-то называют «сотрудники гибэдэдэ поганые», лежащими поверх всего этого разнобезобразия игрушками… И молчал.
Изя сел напротив и поделился сокровенным:
– А я сегодня в университете доклад читал о средствах массовой коммуникации и необходимости нового подхода к глобальной систематизации информации с использованием усовершенствованных постиндустриальных методик на базе метакомпьютерных гиперносителей.
Ваня отреагировал никак, но Изю по жизни трудно смутить или вывести из себя – и он продолжил:
– Вообще-то, я ожидал гораздо большего интереса к этой животрепещущей теме современности, но аудитория попалась какая-то вялая. Нет, не подумай, они, конечно, слушали внимательно, только… понимаешь… как-то без энтузиазма, без души. И дело даже не в том, что их было всего двое, а скорее в том, что это были моя очень хорошая знакомая и мой научный руководитель… Впрочем, тебе это, наверное, неинтересно…
– Ну почему же, – сказал Ваня. Эту короткую фразу Изе говорили все в семье – и она его чрезвычайно воодушевляла. Воодушевила и на этот раз. Старший брат продолжил развитие мысли в направлении необходимости активизации мобилизации ресурсов, направленных на обоснование и внедрение разрабатываемых систематизационных методик, но тут Ваня сбил его с панталыку вопросом:
– Изя, а ты был в подвале?
– В каком подвале, Ванюша? – Изя даже головой потряс, пытаясь осознать, куда его братишка низверг с заоблачных высот глобальной систематизации.
– В нашем. У нас в доме есть подвал.
– Есть, – согласился Изя.
– И что?
– Я там никогда не был. А ты?
Изя помолчал, приводя свой внутренний компьютер в порядок. Наконец он ответил вопросом на вопрос:
– А почему ты об этом спрашиваешь, братишка?
Ваня посмотрел в глаза Изе, сделал значительную паузу и произнёс максимально серьёзно:
– Мама! – И замолчал.
Молчание длилось долго.
– Что Мама? – наконец нарушил его старший из братьев.
– Мама сказала, чтоб я туда не ходил.
– Хорошо, не ходи.
– Ты что, не понимаешь?! – удивился Ваня.
– Нет, но надеюсь, что ты мне объяснишь, – попытался оправдаться, как мог, Изя.
– Хорошо, – вздохнул Иванушка и добавил единственную фразу дяди Буди, которую от него слышал за без малого пять лет: – ты знаешь: меня очень трудно вывести из себя…
В этом месте Изя засмеялся, а когда успокоился, похлопал себя ладонью по губам и сказал:
– Продолжай!
– Так вот, – продолжил Ваня, – проблема в том, что после того, как Мама попросила меня не ходить в подвал, я только и думаю о том, чтобы туда пойти.
Неожиданно лицо Изи стало серьёзным. Чувствовалось, что он подыскивает слова, но никак не может найти необходимые.
Наконец он сказал:
– Вань, а ты поесть не хочешь? Я ведь на пару минут домой забежал – перекусить. Меня в универе ребята ждут. Мы договорились поиграть в баскет. Если я вовремя не приду, то подведу команду. Понимаешь? Так что предлагаю тебе продолжить наше общение за бутербродами с вареньем и чаем. Идёт?
– Идёт, – тяжко вздохнул малыш и направился за старшим братом в ванную мыть руки.
Изя закатал рукава, обнажив глубокие неровные шрамы на запястьях, и взял мыло. Запахло свежестью. Этот запах очень нравился Иванушке и он тоже стал мыть руки, улыбаясь длинноволосому отражению Изи в зеркале. Всё в старшем брате нравилось Ване: большие печальные глаза, маленькая бородка клинышком, привычка бродить по дому по выходным в длинном простом хитоне… Ваня часто мечтал, что, когда вырастет, тоже отпустит длинные волосы, бородку, заведёт себе серый хитон. Как Изя!
Однако, мечты – мечтами, а дело – делом.
Прихлёбывая из блюдца лимонный чай, Ваня внимательно смотрел на старшего брата, но тот только улыбался и ничего не говорил. Разве что спросил, намазать ли ещё батон вареньем. Наконец, Ваня не выдержал и задал вопрос:
– Так был ты в подвале или нет?
– Был, – жуя, ответил брат.
– И что?
– Знаешь историю о Ходже Насреддине? – улыбнулся Изя.
– Какую?
– Ходжа сказал одному человеку: ты можешь думать о чём хочешь, не думай только о большой белой обезьяне.
– И что? – насторожился Ваня.
– После этого человек стал замечать, что только об этой обезьяне и думает. – Изя доел и допил свою порцию. – Понимаешь, братишка?
– Понимаю, – ответил Ваня. И продолжил: – Значит, чтобы я не думал о подвале, ты мне сейчас о нём расскажешь?
Изя медленно с улыбкой поставил чашку на стол и произнёс:
– Хорошо. Вот что я тебе, Ванюшка, скажу. В этом подвале нет ровным счётом ничего интересного. И никого интересного там нет. Ходить туда – себя не уважать. И вообще, я хочу предложить тебе роскошную идею: сходи в комнату к дяде Буде – и попробуй вывести его из себя. А то дядя Будя совсем чего-то замедитировался – три месяца уже на семейный обед не выходит, а это – непорядок.
Сказав так, Изя громко вздохнул и, уходя, добавил:
– И вообще, все они там злые и неблагодарные. Я их совершенно не понимаю!
И ушёл. И чашку за собой не вымыл. Ваня смиренно вздохнул: весь Изя в этом! Вечно Мама за ним моет чашку!
Ознакомительная версия.
