«Так, кто это тут у нас? Ага, Марина из параллельного класса. Как же, помню», — ухмыльнулся он, глядя на знакомое лицо.
И кого тут только не было — и Федор, и Петька, и даже Галина Петровна — преподаватель информатики…
— Дружим? — пришло сообщение.
— Хм, — ухмыльнулся Владимир и нажал «ДА».
Сообщения от Катрин посыпались горохом:
— А ты возмужал! — разглядывая фотографию, написала она. — Привет, Володька, не узнал?
— Стараюсь понемногу, мужаю, как могу. Тебя я не узнал. А разве должен был? — поинтересовался в свою очередь Локис, стуча по клавиатуре.
Ответ крайне удивил Владимира, не ожидавшего такого поворота:
— Ну как же так — в одной школе учились.
— Как в школе? — изумился он. — Только-только познакомились ведь, Катрин! — недоуменно писал Локис.
— Правильно, да ведь только это — мое интернет-имя.
Весьма удивленный Локис пытался найти хоть какие-то данные о девушке, беседовавшей с ним. Но тщетно — ни фотографии, ни возраста, ни страны проживания.
— Имя, напиши имя! — несло Локиса по течению флирта.
Он мучился загадкой — кто бы это мог быть, но, естественно, пока что в голову ничего не приходило.
— Что в имени тебе моем? — острила и его собеседница. — Вова, а я ведь правда тебя знаю!
— Немудрено, знакомы уже час! — изнывал от нетерпения Локис.
— Ладно, не буду дурачиться. Катя из соседнего дома, мы ведь с тобой чуть ли не женихом и невестой были. Помнишь? — сжалившись, наконец решила прояснить ситуацию собеседница.
— Дела-а, — после непродолжительной паузы написал Локис.
Теперь все прояснилось. Собеседницей действительно оказалась его давняя знакомая — первая невинная любовь, случившаяся еще в классе четвертом, жили они тогда в соседних домах. Но потом родители Кати уехали вместе с ней в Израиль. С тех пор, понятно, не виделись. И вот благодаря ресурсу «Одноклассники», знакомые нашлись в этом мире.
— Вот и не верь после этого в судьбу. Выходит, мы с тобой два раза знакомы, — продолжила Катя. — Постоянно убеждаюсь: жизнь подкидывает такие сюрпризы, которые не увидишь ни в одном сериале.
— Так где же ты сейчас живешь? — разбирало любопытство Локиса. — Рассказывай, я же просто сгораю от интереса. Столько лет не то что не видеться — не слышать ничего друг о друге! В Израиле? В Штатах?
— В современном мире это и неважно, — уклончиво ответила Катрин, — сейчас географические понятия значат куда меньше, чем это было когда-то.
— Чем занимаешься? — продолжал общение Владимир. — Где работаешь?
— Ух ты, какой быстрый! — ехидничала собеседница. — Все вам, мужчинам, вынь да положь. Все хотите знать. Не спеши, Вова, дай девушке пококетничать.
— Ну а фото я хоть заслужил? — не сдавался в своем напоре сержант. — Или это тоже пока в твои планы не входит?
— Нет, рановато еще, — остудила его пламенные устремления Катрин, — я хочу, чтобы ты представлял меня такой, какой знал в детстве. А позднее — увидим.
Тем не менее Локис узнал, что Катя не замужем, работает на какой-то госслужбе. Беседа шла на самые разные темы.
Во время общения между молодыми людьми зашел спор: кто виноват в конфликте, которому уже более полувека? Арабы или евреи?
Локис был склонен считать виноватыми и тех и других. Его аргументы были просты: сами народы ни в чем не виноваты, а все дело в руководстве, идеологах и денежных воротилах.
— Еврейская верхушка исторически виновата в том, что сама устроила своему народу гетто в виде Израиля. Зачем? — писал Владимир. — А затем, чтобы денежки качать из единоверцев по всему миру на возрождение Земли обетованной. А сегодняшние палестинские руководители озабочены только тем, чтобы конфликт никогда не кончился. Да, именно так! Пока он длится, можно «пилить» западную помощь и помощь мусульманских спонсоров. А суммы там немалые.
Катрин частично принимала аргументы Владимира, но, в свою очередь, упрекала его родину за то, что Россия помогает арабам, в том числе оружием. Мол, теперь нас «Хамас» обстреливает российскими установками «Град».
— Зачем вы им продаете? — получил колкий вопрос Владимир. — Это что, вклад России во всемирную борьбу с терроризмом? Или вы хотите, чтобы мир был достигнут кровопролитной войной?
— Ничего мы не продаем, — горячась, писал Локис. — Россия вообще ни на чью сторону в конфликте не становится. Нам что иудеи, что мусульмане — одинаково. А если слушать и воспринимать всерьез все бредни, которые рождаются в головах у разных отморозков, тогда и себе верить перестанешь!
На кухне появилась Антонина Тимофеевна.
— Хватит глаза портить! — с порога сказала она. — Ни к чему хорошему эти посиделки у компьютера не приводят.
— Да обожди, мама! — отмахнулся Локис, набирая очередное послание. — Ты же видишь, я занят.
— Он занят, нет, вы только посмотрите! Тоже мне, нашел где знакомиться с девушками. В наше время на танцах знакомились, так там сразу видно, кто перед тобой! А сейчас что — сидит человек на другом конце света и пишет невесть что. Как это ты, интересно, проверишь — правду он тебе напишет или нет? Вот то-то. В Интернете можно кем угодно назваться! — справедливо напомнила мать. — Наверное, пишет тебе, что парижская манекенщица, а на самом деле может оказаться девицей из школы-интерната для умственно отсталых.
Локис расхохотался. Да, в чувстве юмора маме отказать было трудно.
— Да нет, это же Катя, девочка, с которой я в школе учился. Помнишь, такая, с косичками… — рассказал Владимир матери. — Они еще в Израиль потом уехали.
— Родителей ее помню, — наморщила лоб Антонина Тимофеевна, — а саму — нет. Мало ли кем она теперь стала! И дался тебе этот компьютер! Скоро в робота превратишься. Я вот читала, что у таких любителей появляется зависимость от компьютера и они уже ничего другого и замечать не хотят. Ты что, тоже хочешь таким роботом стать?
— Ну, мам, это мне не грозит. Я ж не какой-то червяк компьютерный. Но иногда компьютер нужен, и ничего страшного тут нет. Не зря же меня командование премировало за хорошую службу. Думаешь, трусы-носки выдавать легко? — развел руками Локис. — А я ведь образцовый каптерщик!
Антонина Тимофеевна, конечно же, ни сном ни духом не подозревала, что занятия сына бесконечно далеки от каптерки. Как, впрочем, и то, что Володя служит контрактником в элитном спецназе ВДВ. Для Локиса это было, как говорится, ложью во спасение: он просто не хотел волновать мать — она и так за время его срочной на Северном Кавказе ночи не спала. «Семейная» легенда выглядела вполне правдоподобно — Владимир действительно пошел в армию по контракту, но служит каптерщиком, хэбэ и сапоги выдает.
Локис уже собирался отправить написанное, но тут ему пришло короткое сообщение:
— Извини, мне надо бежать. Работа. Договорим как-нибудь в другой раз, — значок абонента «Катрин» стал из зеленого красным.
«Разъединилась. Конец связи», — констатировал Локис и захлопнул крышку ноутбука.
«Странно, какая работа? — пожал он плечами, глядя на часы. — Теперь уже поздний вечер. Хотя, кто ее знает, где она живет… Может, там и утро?»
Этой ночью он долго еще не мог заснуть.
«Судя по всему, Катрин совсем не глупа, — вспоминал Локис разговор с Катей. — Интересно, как она выглядит сейчас? Ничего толком про себя не написала…»
Сектор Газа давным-давно стал для политиков, журналистов-международников и просто потребителей ежедневных новостей в полном смысле притчей во языцех. Да и немудрено — это административное название стало нарицательным. Не проходит и недели, а то и дня, чтобы там не случился обстрел жилых кварталов, теракт, бомбежка и прочее. Причем инициатива исходит то с одной, то с другой противоборствующей стороны. У большинства простых граждан, живущих в России, Аргентине или Канаде, глядящих на экран телевизора, подчас складывается впечатление, что мир в этих местах — понятие довольно абстрактное.
Полуразрушенный квартал вблизи границы с Израилем являлся излюбленным местом дислокации террористов. Место было удобным. Давно нежилой дом, фасад которого «украшали» следы десятков пуль, выпущенных с израильских вертолетов во время обстрелов, молчаливо взирал на происходящее. А посмотреть здесь было на что. Во дворе, на бортовом полугрузовичке размером с небольшой кроссовер, стояла реактивная установка «Град». Запах свежей краски и машинного масла, веявший от нее, красноречиво свидетельствовал о новизне агрегата. Вокруг сновали с десяток боевиков, каждый из которых был занят порученным ему делом.
Двое палестинцев, стоя у окна, мирно покуривали, делясь мнениями. Автоматы, стоявшие в углу, отбрасывали тени на стену, залитую солнцем.
— …Да уж, шарахнули мы по евреям в прошлый раз неплохо, — продолжал разговор один из них, вспоминая обстрел двухдневной давности. — Пускай теперь дрожат днем и ночью. А мы по мере сил и возможностей им в этом поможем!
