Этот стоявший на отшибе и совершенно заурядный с виду дом был необычен, хотя и скрывал свою истинную природу: на самом деле он был богат воспоминаниями и незабываемым прошлым. А еще от строения исходило внутреннее тепло, которое раскрывалось лишь тому, кто давал себе труд всмотреться в него по-настоящему.
Вот почему Элиасу понравился дом: в сущности, он был похож на него самого…
3
Он завершил последние формальности, связанные с переездом, а заодно довольно быстро нашел себе приходящую домработницу в лице суровой женщины, типичной австриячки по имени Рената Польстер.
Это была особа лет пятидесяти, некрасивая и неприветливая, но на редкость расторопная.
Они договорились, что Польстериха, как ее за глаза называли в округе, приступит к работе послезавтра.
* * *
Дело было в сентябре. Браунау казался сонным – больше, чем когда-либо.
В один из самых заурядных дней, ближе к вечеру, Элиас решил пройтись по улочкам деревни и по такому случаю заинтересовался темной и пыльной антикварной лавкой, которая выглядела совершенно безлюдной. Но его взгляд привлек особенный предмет, царивший в витрине на старинной деревянной подставке.
Подойдя поближе, он смог рассмотреть его во всех деталях: это была великолепная древняя шахматная доска, инкрустированная пластинками белого мрамора и черного дерева. Казалось, она слегка вибрирует в полумраке.
Дверь была приоткрыта. Элиас вошел в лавку. Никого.
И тут он сообразил, что положение фигур на доске говорит об идущей партии, о беспощадной схватке, в которой у черных преимущество.
Чувствуя, что ему брошен вызов, он потянулся рукой к белому королю.
– А почему вы решили, что ход за белыми? – спросил чей-то глубокий, прямо-таки замогильный голос.
Элиас вздрогнул. И заметил в глубине помещения два светящихся пятна с опаловыми переливами – устремленный на него взгляд.
Он не ответил.
Но почувствовал, что незнакомец приближается к нему. Наконец перед его глазами предстал настоящий ветхозаветный старец, в некотором роде патриарх – сфинкс, охранявший врата таинственного храма.
Элиас попытался скрыть удивление и после короткого молчания, позволившего ему вновь обрести хладнокровие, сказал:
– Прекрасная вещь, не правда ли?
– В самом деле прекрасная, – подтвердил старец, – для настоящего знатока шахмат. Для тех, кто посвящен в тайну Короля, кому небезызвестно, что шахматы – это борьба, в которой порой можно потерять жизнь…
Осторожный Элиас снова помолчал, потом спросил:
– И какова их цена?
– Они не продаются…
– Могу я спросить почему?
Патриарх пробормотал себе под нос, словно говоря с самим собой:
– Лишь в тот день, когда эта партия будет закончена, я смогу с ними расстаться.
Элиас полностью повернулся к нему. И его лицо, похоже, чем-то заинтриговало антиквара.
– Мы с вами уже где-то встречались? – спросил старец.
– Не думаю.
– Правда? Однако вы не ответили на мой вопрос… Так почему же вы полагаете, что ход за белыми?
– Простая логика, – ответил Элиас. – Вернее, математическая дедукция. Белые в четырех ходах от шаха, и мне кажется, я даже могу проследить развитие партии в обратном порядке.
Старца это озадачило на какое-то время. Помолчав, он сообщил:
– На самом деле игрок черными ждет хода противника… уже целых восемьдесят лет.
– Ну, тогда я куплю их у вас еще не скоро!.. – простодушно заметил Элиас.
Таинственный антиквар сделал шаг к витрине, словно чтобы получше рассмотреть посетителя.
И вдруг его светлые глаза удивленно округлились. Подавив сильное волнение, он тихо сказал:
– Зоф, меня зовут Густав Зоф.
– Очень приятно. Элиас Эйн. Зовите меня просто Элиасом.
Они раскланялись, не переставая наблюдать друг за другом.
– Герр Зоф, – продолжил Элиас учтиво, – позвольте вручить вам мою визитку. В том случае, если эта партия когда-нибудь закончится, я, быть может, смог бы предложить вам хорошую цену…
– Благодарю, – рассеянно ответил старый торговец, думая о чем-то другом.
Но когда Элиас уже приготовился переступить порог, тот его окликнул:
– Простите меня, герр Эйн, на самом деле я хотел бы заключить с вами сделку…
Элиас наклонил голову.
– Я готов уступить вам шахматы… – продолжил Зоф, – при условии… ведь это уникальная вещь, знаете ли… При условии, что вы согласитесь закончить эту партию, играя против меня. Что скажете?
– Ну что ж, я только что переехал в Браунау… И буду не против приятной компании. Согласен! Скажем, завтра вечером?
– Очень хорошо! Тогда до завтра, – заключил Зоф и стал задумчиво смотреть, как Элиас медленно удаляется по извивам мощеной улицы.
4
Прошло уже семь дней, как Элиас поселился в Браунау, но многие его вещи по-прежнему находились в картонных коробках, наваленных в прихожей возле входной двери.
Дом Элиас приобрел очень быстро. И осмотрел его всего один раз, так что не был особенно удивлен, когда, разбирая эту груду и разнося вещи по комнатам, случайно обнаружил на антресольном этаже за лестницей помещение, о существовании которого даже не подозревал. Это была маленькая комнатка, со стенами, выкрашенными голубой краской, бывшая детская.
Удивляла лишь ее хорошая сохранность; можно было подумать, что в отличие от остальных комнат время ее почти не коснулось. Хотя агент по недвижимости и уверял его, что в доме никто не жил уже много лет.
* * *
Было одиннадцать часов утра, когда Элиас внезапно ощутил большую усталость. Приписав ее своим хлопотам по обустройству на новом месте, он присел на детскую кроватку, оставленную в углу голубой комнаты, и ненадолго закрыл глаза.
Вдруг из-за накатившей на него сонливости, которой он наверняка был обязан возрасту, а может, и игре судьбы, его рука выронила трость на пол.
Элиас удивился необычному звуку, который издала палка, упав на косые плашки паркета.
Старик продолжил лежать, но его правый глаз медленно открылся и осмотрел пол в этом месте. И он заметил щель, которая выдавала присутствие замаскированного люка.
Движимый любопытством, он с удивительным проворством вскочил, чтобы рассмотреть поближе таинственный ход.
С трудом отодвинув маленькую кровать, он полностью освободил крышку старого люка. Однако на ней не было ни кольца, ни какой-либо ручки. Тогда Элиас подобрал трость и попытался воспользоваться ей как рычагом.
Наконец дерево с треском уступило, и под крышкой обнаружилась древняя лестница со множеством ступеней, терявшихся во мраке.
Элиас стал спускаться в черноту неуверенным шагом. У него возникло впечатление, что он углубляется в какой-то бездонный подвал под домом. Потом почувствовал, что оказался в обширном помещении без малейшего проблеска света и гулком, словно подземный собор.
Его рука нащупала старый фонарь, свисавший с плиты перекрытия. Чиркнув зажигалкой, Элиас зажег фитиль и тут осознал, что попал в самое необычайное место, какое ему только доводилось видеть в жизни.
5
В слабом свете фонаря проступили контуры монументального зала, от которого на двух уровнях отходили и возвращались многочисленные кольцевые коридоры, образуя упорядоченную замкнутую систему. Элиасу показалось, что он находится в огромной, нереальных размеров библиотеке, поскольку все стены помещения, насколько хватало глаз, были покрыты бесчисленными рядами совершенно одинаковых книг, роскошно переплетенных в благородную кожу.
Зал с потолком многометровой высоты образовывал совершенный квадрат. Посредине стояли старинный письменный стол и простой деревянный стул. Стены сходившихся тут коридоров тоже были наполнены книгами. Увиденное сверху все вместе напоминало «розу», круглый витраж в соборе с квадратным алмазом посредине.
Это место было отмечено сверхъестественным величием. «По какой причине здесь, под домом, оказался скрыт этот словно забывшийся сном грандиозный зал?» – недоумевал Элиас. Такой огромный, упорядоченный, со сложной структурой…
