— Я же говорила, что мы встретимся!
Он гладил ее по плечам ладонью и сбивчиво говорил:
— Я клял себя последними словами, что оставил тебя погибать. Как тебе удалось спастись? И что это за взрыв был?
Дарья рассмеялась:
— Не зря же меня четыре года воевать учили! Я их на осыпь завела.
Даша села рядом с Шахтером:
— Почему ты всегда молчишь? И в глазах тоска стоит?
Он опустил голову и вздохнул:
— Меня Николаем зовут. Я был шахтером. В шахте произошел взрыв, погибла целая бригада, кроме меня. Я в тот день отпросился у бригадира и возил жену в роддом. Целый год просидел в следственном изоляторе. Следователь пытался доказать, что это я устроил диверсию. Меня оправдали. Но кое-кто поверил в мою вину…
Девушка положила ему руку на плечо:
— Главное, что ты не виноват. Они тоже когда-нибудь поймут это, а сейчас доказывать бесполезно. Надо просто жить и не замыкаться в себе.
Он помолчал, а потом спросил:
— Я не верю, что прапорщик сам принял решение, отправить меня с тобой в рейд. Твоя идея?
Она усмехнулась:
— Правильно делаешь, что не веришь! Нерудный, наверное, места себе не находит после этого взрыва. Не удивлюсь, если он нам навстречу ребят пришлет…
Волынцева не успела закончить фразу, как их окружило шесть разведчиков во главе с прапорщиком. Все они тяжело дышали. Данила буркнул:
— Мы думали, вы тут бой ведете, а вы треплетесь. Что это за взрыв был?
Ответил Шахтер:
— Дарья отряд боевиков на минное поле завела.
Прапорщик заметил чеченца и солдата:
— А эти откуда?
И снова, к его удивлению, заговорил Шахтер:
— Парнишку мы с Дашей у трех чехов отбили. Двоих сержант пристрелила, а этого я оглушил. Пришлось брать с собой. Отряд боевиков неподалеку был. Выстрелы расслышал и за нами сломя голову рванул. Вот и поплатился…
Трое прибывших разведчиков по следам Даши кинулись к месту взрыва. Остальные расселись на земле вокруг девушки. Боевик понял, что влип крепко и решил поторговаться. Он неожиданно заговорил на ломаном русском:
— Дайте мне слово, что отпустите и я вам все расскажу. Я много знаю.
Нерудный обернулся:
— Да ты нам и так все скажешь. А не скажешь и не надо. Уж этот парнишка молчать не будет!
Чеченец сразу приуныл и замолчал. Даша вполголоса доложила обо всем произошедшем. Вернувшиеся разведчики принесли два паспорта и продырявленную карту:
— Ямища такая, танк вместе со стволом влезет! Два трупа целых, а остальные в клочья. Даже не знаем сколько их было. Все кусты и деревья в лохмотьях и крови. Пара фугасов была, если не три! Оружие все искорежено, брать нечего. Карту эту уже на обратном пути на кустах заметили. Маршрут в ней отмечен.
Прапорщик встал. Даша сказала:
— Парнишка обессилел, его Шахтер на себе нес. Он тоже устал.
Разведчики мгновенно расстелили на земле плащ-палатку, уложили солдатика. Взялись за углы и легко понесли в лагерь.
Дарьины «вещи» один из разведчиков завернул в жилет и подхватив под мышку, понес вслед за товарищами. Нерудный, Шахтер и Даша шли последними. Прапорщик вздохнул:
— Теперь точно майор за твои подвиги мне взыскание объявит…
Она успокоила:
— Данила, обещаю весь огонь взять на себя. Ты сейчас сообщи ему новости. Наверняка, он захочет меня отсюда забрать. Мне влетит, а о тебе он за восемь дней забудет. Хочу попросить тебя — отдай мне в напарники Шахтера. Снайпера парами ходят.
Нерудный растерянно ответил:
— Если он сам не против, я согласен.
Даша обернулась к разведчику:
— Что скажешь? Хочешь прикрывать мне спину? Я не обижусь, если откажешься. Подумай.
Николай пристально посмотрел ей в глаза:
— Согласен.
Майор был ошеломлен докладом Нерудного. Ругаться по рации не хотелось и он резко приказал:
— Завтра же сержанта Волынцеву с пленным чеченцем и освобожденным солдатом отправить в Ведено на одном из БТРов. С вами, прапорщик, мы после поговорим.
Дарья сидела рядом и слышала каждое слово. Она весело ухмыльнулась:
— Я же говорила!
Прапорщик ее веселья не разделял:
— Вот снимет он с тебя завтра стружку, мигом перестанешь самовольничать!
Даша обернулась на спящего солдатика и серьезно сказала:
— Данила, этот парнишка с матерью встретится. Это главное! Ну, попадет мне и что? Ерунда!
Стаценко быстро ходил по палатке и ругался. А на улице возле брезентовой стенки столпились разведчики, внимательно прислушиваясь к каждому слову. Даша сидела за столом и чистыми, невинными глазами следила за майором. Этот взгляд выводил его из себя, он едва не кричал от осознания собственного бессилия:
— Даша, что я Артему скажу, если с тобой что-то произойдет? Что ты сама полезла в пекло? Какой же я офицер после этого? Может мне тебя обратно в Питер отправить? В связи с несоответствием и за неподчинение приказу?
Девушка улыбнулась:
— Думаешь, у тебя получится? Послушай, Юра, мне давно не тринадцать лет. Меня учили воевать в элитных войсках и я хочу применять эти знания на практике. Я не собираюсь учиться на чужой крови. Ты будешь получать сведения и будешь знать, в каком квадрате я нахожусь. И от заданий я не отказываюсь, но дай мне свободу действий.
Он остановился напротив:
— Даша, ты находишься здесь всего полмесяца и должна учиться. Вчера ты рисковала жизнью из-за глупой бравады и желания что-то доказать.
Она встала напротив:
— Ошибаешься! Этот русский парнишка стоил того, чтобы рискнуть! Хотя бы потому, чтобы его мать не плакала.
Он сел на ящик и твердо сказал:
— Пока ты не подберешь напарника, я запрещаю тебе покидать территорию лагеря!
Даша улыбнулась:
— А у меня уже есть напарник!
— Лесник?
Разведчики за стенкой насторожились. Девушка покачала головой:
— Не угадал! Шахтер.
— Почему именно он?
— Николай умеет ждать.
Стаценко понял, что это самая лучшая рекомендация Даши. Контрактники посмотрели на сидевшего у костра Шахтера. Тот вытаскивал из углей печеную картошку. Забыв, что они подслушивают, кто-то громко спросил:
— Шахтер, чем это ты Недотрогу очаровал, что она тебя в напарники взяла?
Майор услышал вопрос, замер в удивлении и выскочил из палатки. Весь отряд стоял у брезентовой стенки, окружив командирскую палатку со всех сторон. Сашок Горяев пожал плечами с невинным видом:
— Подслушиваем, товарищ майор! Надо же сравнить разнос, который вы устраиваете нам, с тем, что устроили сейчас Дарье. Вам осталось только стащить с нее штаны и отлупить ремнем по мягкому месту! Не разрешите поприсутствовать?
Стаценко понял, что мужики смеются. Схватил подвернувшийся под руку шнурованный ботинок и запустил в шутников. Разведчики с хохотом разбежались. Юрий улыбнулся, покачал головой и вернулся в палатку:
— Тебя защищать приходили. Из-за этого и подслушивали. Защитнички!
Прошла еще неделя. Даша и Шахтер возвращались с задания. Она не знала, что в этот день Борис Васильевич отпустил из госпиталя Тихоню. Отморозок ходил по лагерю необычайно тихий и все удивлялись, куда девался его задиристый нрав. Снайперы столкнулись с ним нос к носу. Он отвернулся, но Волынцева успела заметить сверкнувшие лютой злобой глаза. Она насторожилась и сразу поняла, что нужна подстраховка. Посмотрела на устало шагавшего рядом Николая и решила не втягивать его в это дело.
Всех дружелюбнее к ней относились братья Горяевы, да и она к ним чувствовала доверие. С ними Даша и решила поговорить…
Поужинав, постучалась в палатку, где они жили и попросила налить чайку. Сашок находился внутри. Она внимательно поглядела мужчине в глаза и чуть кивнула на выход. Он замер, а потом моргнул глазами. Волынцева с кружкой в руках вышла и уселась посреди площадки на камень. Подслушать их разговор здесь никто бы не сумел. Старший Горяев вскоре вышел. Закурил и как бы случайно сел рядом с ней:
— Что случилось?
— Сашок, мне не совсем удобно просить об этом, вы с Мишаней и так много для меня сделали. Но вас я считаю друзьями…
Он усмехнулся:
— Дашка, Дашка! Ребенок ты еще! Говори, чего хочешь?
— Тихоня из госпиталя вышел. Мы с Шахтером с ним столкнулись, когда с задания возвращались. Столько злобы во взгляде я ни разу не видела! Я не боюсь встречи с ними лицом к лицу, ты знаешь, но они могут выстрелить в спину. Шахтера мне не хочется подключать. После целого дня на жаре бдительность притупляется. Вот я и прошу вас — последите за отморозками, пока Артем не вернется.
Он взглянул на нее очень серьезно и кивнул:
— Не проблема! По очереди с брательником следить будем. Если на задание уйдем, ребята надежные есть. Со своей стороны тоже хочу тебя попросить…
Сашок вытащил из нагрудного кармана мятую фотографию и протянул ей:
