– Если она попадет к Гитлеру, он наверняка использует ее в своих целях, – пробормотал Эрик.
В комнате воцарилось тягостное молчание. Элиас снова осознал всю серьезность ситуации. И впал в глубокое уныние: он все погубил. Не только позволил Гитлеру остаться в живых, но и втянул Ти-Тома в свое безумие. Теперь они рискуют погибнуть оба, навсегда застряв в этом зловещем периоде Истории.
Хуже всего то, что по его вине Божественная Книга может попасть в руки самого дьявола! К каким ужасающим последствиям это приведет?
Город окутала холодная ночь, и он обратил свои мысли к Ти-Тому. Все теперь лежало на хрупких плечах ребенка. Удалось ли ему ускользнуть от штурмовиков? Сумел ли он найти убежище для себя и Книги?
Под ногами Элиаса Мудрого разверзался ад.
41
День еще не совсем занялся, а Ти-Том уже висел на водосточной трубе гостиницы, стараясь соскользнуть на землю как можно бесшумнее.
Он приземлился на тротуаре небольшого тупичка и, подняв воротник, быстро пошел прочь.
Шагая по Берлину этим холодным утром, он искал выход из тяжелого положения, согреваясь от соприкосновения с томами Книги.
– Вон он! – раздался чей-то голос с другой стороны улицы. Это был муж хозяйки гостиницы, который заметил его и теперь звал полицию.
Ти-Том понесся во весь дух, но за ним уже погнался какой-то человек в темной униформе. Привлеченная шумом группа штурмовиков в коричневых рубашках тоже бросилась в погоню. Был предупрежден и вчерашний офицер с площади, до сих пор не оставивший поиски.
Мальчик улепетывал словно заяц, петляя между прохожими и мусорными бачками, которые опрокидывал по дороге. Мчался как угорелый. Вскоре он заметил, что его догоняют штурмовики во главе с преследовавшим его накануне офицером.
– Тебе не уйти, крысеныш! – вопил тот. Потом бросил своему отряду: – Разделиться! Мы его схватим!
Нацисты быстро рассыпались по соседним улочкам. Ти-Том свернул в какой-то узкий проход и на другом его конце увидел многочисленную группу людей в гимнастерках навыпуск, по-русски. Это были ротфронтовцы, а среди них Эрик и Хильге, спорившие с Кеплером.
Метелка воскликнул:
– Это он! Мальчишка с книгой, я уверен! Ему обязательно надо помочь! – и обратился к Кеплеру: – Беги скорей, предупреди Гомеля и Эйна! Скажи им, что мальчишка здесь!
Кеплер был крайне изумлен: выходит, старик сказал правду. И он понесся через Берлин как сумасшедший, ворвался в дом и крикнул:
– Идемте скорей, малыш нашелся, за ним гонятся штурмовики! Давайте за мной!
Тем временем Ти-Том пытался оторваться от преследователей. Летя наугад по узким улочкам, он выскочил на широкий проспект. Нацисты сделали круг и теперь сжимали тиски.
Вскоре на проспект вслед за Гомелем и Кеплером выбежал и Элиас. К ним присоединились Хильге и другие товарищи из «Рот Фронта».
Ти-Том решил было, что спасся. Но пока он бежал посереди улицы, штурмовики появились у него за спиной. Грохнул выстрел. Ребенок резко остановился и метнулся в сторону, к какой-то будке из гофрированного железа.
Между ротфронтовцами и штурмовиками завязалась перестрелка, превратившаяся в свинцовый дождь. Стрелки с обеих сторон устроили баррикады.
Несколько пуль пробили гофрированное железо будки. На глазах Элиаса выступили слезы. Он стал звать Ти-Тома.
И вдруг, пнув по железной стенке, скрывавшей его от баррикады ротфронтовцев, мальчуган появился шагах в пятнадцати от них. Элиас его заметил. Но огонь был таким плотным, что у Ти-Тома не было шансов добраться до старого друга без риска для жизни.
Элиас закричал:
– Спасайся, Ти-Том! Уходи!
Стрельба звучала адским громом. Ребенок выпрямился и показал Книгу Элиасу, словно говоря: «Она у меня, не беспокойтесь!»
Пуля слегка оцарапала ему плечо. Другая на глазах старика и Гомеля сразила бойца-коммуниста.
Элиас снова крикнул:
– Уходи! Уходи с помощью Книги!
Том всем своим видом выразил недоумение: «Но как же вы?»
Штурмовики приближались. Укрытие Ти-Тома рухнуло под градом пуль. Одна из них прочертила по железу длинную диагональ. Гомель похолодел: ребенку никак оттуда не выбраться. И вдруг соратники Элиаса увидели, как из поверженной будки над улочкой разлилось золотое зарево.
Ти-Том исчез. Вернулся.
– Книга там! – крикнул Эрик. Он лежал на груде ящиков и все видел сверху.
– Надо непременно до нее добраться, – взмолился Элиас.
– У нас людей меньше, – ответила Хильге, целясь из револьвера во врагов. – Если замешкаемся, нас всех тут перебьют!
– Я пойду! – сказал Элиас. – Пора исправлять ошибки!
И он уже приготовился броситься вперед, как вдруг над ними выросла громадная тень. Это был Тильманн, вернувшийся, чтобы помочь своим товарищам.
Гигант пристально посмотрел в глаза Элиасу, словно хотел извиниться за то, что не поверил ему. Потом, не говоря ни слова, поднял с баррикады тяжеленный щит из деревянных брусьев и, держа его перед собой, ровным шагом двинулся в сторону неприятеля. Нацисты открыли по нему шквальный огонь.
В него уже попало несколько пуль, но он продолжал идти на штурмовиков, сея замешательство в их рядах. Элиас посмотрел на него: нет, Тильманн не был неуязвимым героем; он был просто юношей, который присоединился к правому делу и решил пожертвовать ради него жизнью.
И тогда Элиас, словно сомнамбула, двинулся к Книге. Без помощи Тильманна он бы стал легкой мишенью. Гомель попытался остановить старика, но безуспешно, и в конце концов сам последовал за ним, несмотря на опасность.
Перестрелка достигла апогея. Тильманн, не доходя нескольких метров до позиции штурмовиков, поднял свою тяжкую ношу над головой и с грохотом обрушил ее на стрелков в коричневых рубашках. Потом рухнул сам, и его массивный силуэт исчез в облаке пыли.
Друзья, потрясенные его мужеством, решили последовать за ним, а тем временем Гомель с Элиасом уже добрались до сломанной будки. Адвокат удивился:
– Это и есть Книга?
– Да, она. Если бы не Ти-Том, мы могли бы потерять ее навсегда, – ответил Элиас.
Потом открыл ее, побормотав несколько псалмов.
– Что вы делаете? – спросил Гомель, стараясь перекричать грохот перестрелки.
– Собираюсь докончить свою миссию!
Элиас уже приготовился положить пальцы на пламенеющий текст, когда Гомель неожиданно ухватился за него.
– Я с вами! – крикнул он.
Их обволокло световым облаком, затопившим всю улицу, на которой штурмовики и ротфронтовцы сошлись в последнем смертельном бою.
42
Гомель пришел в себя первым и обнаружил рядом Элиаса. У адвоката не было ни малейшего представления о том, где он очутился и в какой эпохе. Его пробирал холод, по всей видимости, тут тоже была зима и уже спустилась ночь. Город был ему совершенно незнаком, а вид конных экипажей напомнил 20-е годы.
Он слегка потряс Элиаса за плечо, чтобы тот очнулся. Открыв глаза, старик увидел осунувшееся лицо Гомеля.
– Вот уж не думал встретить вас здесь! – возмутился он.
– Да полно, я ведь могу оказаться полезным. Для того, что нам предстоит совершить, два человека – совсем немного…
На самом деле присутствие Гомеля даже успокоило Элиаса. Тот обладал силой и энергией, которых ему недоставало. И потом, ему стало легче, ведь больше не надо было в одиночку нести тяжесть его тайного замысла.
Вдруг внимание Гомеля привлекла красная листовка, валявшаяся на земле. Она была смята, словно ее хотели выбросить, но, развернув бумажку, адвокат смог прочитать следующее: «Was uns not tut!» («То, что нам нужно!») Выступления доктора Иоганнеса Дингфельдера и Антона Дрекслера. Присоединяйтесь к нам 24 февраля в 19 часов в актовом зале Хофбраухауса». И вместо подписи стояло: DAP [10].
Элиас и Гомель переглянулись. Книга снова направила их по верному следу. DAP была предшественницей нацистской партии. Вполне возможно, что на этом собрании будет присутствовать и Гитлер.
