пришлось снять пальто. Деревья возле аэропорта еще даже не пожелтели.
– Семен Павлин? – спросила маленькая изящная девушка в форме пограничника.
– Вы совершенно правы, – ответил Сиверов по-немецки.
И тут же улыбнулся ей. Так улыбаются только уверенные в себе мужчины.
Девушка смутилась и тут же протянула ему паспорт, стараясь не встречаться глазами с этим элегантным гостем их страны. А то еще пригласит в кино…
И она не подумала о том, что документы у этого плейбоя могут оказаться фальшивыми. Да и сделаны они были по высшему разряду – что называется, комар носу не подточит.
Покинув аэропорт, Глеб взял такси и попросил отвезти его на Александерпляц. В Берлине он не был уже очень давно, еще с тех времен, когда город разделяла стена. Поэтому прежде всего ему хотелось немного осмотреться. И только потом уже переходить к делу.
Восточный Берлин, где когда-то ему пришлось провести несколько месяцев, изменился с тех пор до неузнаваемости. Старые здания куда-то исчезли или же были полностью завешены огромными рекламными щитами. То тут то там попадались новенькие небоскребы.
Да и западная часть города тоже стала немного другой. Прогулявшись по центральным улицам, Глеб выпил чашечку кофе в уютной кондитерской и решил, что наступило самое время отправиться в отель.
Прямо неподалеку как раз светилась огромная надпись «Hotel», но Сиверов решил, что это слишком шумное место. Ему хотелось найти небольшую гостиницу, и спустя еще полчаса это удалось. Маленький двухэтажный домик с вывеской «Рейн» как-то не особо вписывался в берлинский ландшафт. Но Глеба он вполне устраивал.
Сняв одноместный полулюкс, Слепой решил спуститься в бар, чтобы поужинать. Времени было уже шесть вечера, а обед на авиалайнере показался ему неубедительным.
Но тут он вспомнил старую английскую поговорку «Business first» – «Сначала дела». И, открыв прикроватную тумбочку, вытащил телефонный справочник. Нужный номер нашел без труда.
Еще во время полета он решил, что лучше всего будет сообщить престарелому немцу о цели своего визита при личной встрече. Потому что в противном случае тот может заупрямиться и отказаться разговаривать.
…На том конце провода послышался чей-то кашель, который сменил бодрый старческий голос.
– Добрый вечер, это герр Вольфганг Грюмер? – вежливо спросил Глеб.
– Он самый. А вы кто?
– Я… репортер из английского журнала «Researcher», – ответил Слепой. – Мне хотелось бы побеседовать с вами о…
– А я с вами беседовать не хочу, – отчеканил ветеран. – С меня хватит. Достали уже эти журналисты. Не хочу вспоминать о войне.
«Вот те на! – подумал Слепой. – Хорошо, что я сразу к нему не сунулся. А то иначе информацию из него было бы не выбить даже теми методами, которыми он пользовался в молодости».
Однако надо было срочно придумать новую версию.
– Да нет, нас интересует совсем другое, – сказал Глеб. – Просто… в ходе нашей журналистской акции мы берем интервью у каждого миллионного европейца. И выбор случайно пал на вас.
– Ну и что? Я старый больной человек, да и Европу эту вашу видел… Тоже мне, объединились!
– Да нет, что вы, это большая честь представлять целый миллион своих соотечественников, – возразил Глеб.
– Не нужна мне ваша честь, – проворчал герр Вольфганг.
Слепой понял, что надо задействовать другие средства.
– К тому же… каждый интервьюируемый получит вознаграждение, – бодро сказал он. – Его сумма – три тысячи евро.
Слепой тут же подумал, что сумма может показаться неправдоподобно большой. Зато результат превысил все ожидания.
– Да? – тут же подобрел старичок. – Ну, это другое дело. Когда вас ждать?
– Как вам удобнее. Назначьте время, и я к вам подъеду.
– Хорошо, давайте завтра в шесть вечера.
– Простите, а раньше нельзя? – Глеб снова вспомнил английскую пословицу. – А то у меня самолет.
– Ну ладно, давайте хоть прямо сейчас, – согласился немец. – Где вы находитесь?
– В центре Берлина.
– У-у, тогда вам понадобится много времени, чтобы добраться. Поэтому жду вас в восемь. Да, и запишите адрес.
Как выяснилось, герр Вольфганг жил в пригороде Берлина. Значит, добираться до него действительно было долго. Да и этого района Глеб совсем не знал. Впрочем, всегда можно положиться на таксиста.
* * *
Прикинув, что за час он вполне сможет добраться на такси в любую точку Берлина, Сиверов все-таки решил отужинать. Ведь немцы – народ не особо гостеприимный, и этот ветеран вряд ли станет его угощать.
В баре при гостинице ассортимент был не ахти, и пришлось довольствоваться цыпленком гриль со стаканом сока. Но Глеб уплел цыпленка за обе щеки.
Поймать такси удалось сразу же возле гостиницы. Сиверов протянул водителю бумажку с адресом, и тот долго соображал, где же находится это место. Ему даже пришлось свериться с картой.
– Двадцать лет езжу по Берлину, и ни разу меня туда не заносило, – сокрушенно покачал он головой. – Ладно, по дороге разберемся.
Крутя баранку, водила рассказывал всякие небылицы про «этих придурковатых турков», от которых житья нет. Глеб слушал его невнимательно. Он думал о том, как завязать разговор с герром Вольфгангом.
Потом таксист перешел на русских. Их он считал полными хамами и моральными уродами.
– Понажираются как скоты, а потом морды друг другу бьют, – ворчал он. – За всю свою жизнь ни одного приличного человека из них не видел. Никто ни цента не дал на чай, представляете! И чего их в Европу пускают, а? Сплошные скоты невоспитанные.
Сиверов хотел было остановить его словесный понос и торжественно сообщить, что он тоже русский. Ему очень, очень хотелось это сделать. Но все-таки он сдержался. Как-никак лучше было вообще не привлекать к себе внимание. На всякий случай.
Впрочем, повод заявить о себе у него все-таки представился. После того, как в кармане его пальто затрещал мобильник.
Это был Потапчук. Конечно, Глеб мог бы поговорить с ним по-английски, но… Он решил, что не стоит выделываться ради какого-то таксиста.
– Я слушаю, – ответил он на родном языке.
Федор Филиппович был немного взволнован. Значит, случилось что-то действительно важное.
– Слушай, тут по «горячей линии» позвонил
