какой-то Александр, – не здороваясь, начал генерал. – Сейчас он владелец книги. Говорит, что чувствует опасность, что за ним следят и все такое. Он хочет срочно видеть кого-нибудь возле Дворца Республики, чтобы сообщить что-то очень важное. Поезжай прямо туда и жди его с левой стороны. Понял?
– Да, Федор Филиппович, но я…
– Давай, Глеб, быстрее, – умоляюще произнес Потапчук. – Лети прямо туда. Думаю, друг друга вы узнаете.
Связь оборвалась. Сиверов задумчиво покачал головой. Все это было слишком странно.
Но все-таки он окликнул таксиста и приказал ему двигаться к Дворцу Республики.
– Чего? – удивился тот. – Да мы же едем совсем в другую сторону.
– Я передумал, – железным голосом процедил Глеб. – И если можно, езжайте быстрее.
Таксист резко развернулся на широкой безлюдной улице и помчался в противоположном направлении.
– Кстати, а на каком языке вы разговаривали? – спросил он Сиверова, крутя свою баранку. – Мне показалось, что… на русском.
– Вам правильно показалось, – ответил тот.
– Что? – удивился таксист. – Так вы…
– Да, я – русский, – торжествующе улыбнулся Глеб.
Водила осторожно осмотрел своего пассажира в зеркало. Он не мог поверить своим глазам. Ведь этот интеллигентный и уверенный в себе мужчина был совсем не похож на тех русских эмигрантов или даже уголовников, с которыми этому таксисту не посчастливилось бы пару раз иметь дело.
– Что ж тут удивительного? – спросил Сиверов.
– Ой, простите меня, я не…
– Ладно, прощаю, – сказал Глеб. – Только вот… чаевых вы от меня тоже не получите. Но уже по своей вине.
К тому времени машина причалила к огромной и нелюдимой громадине Дворца Республики. Глеб расплатился по счетчику, терпеливо дождался сдачи, вышел и стал медленно подниматься по ступенькам.
* * *
Несколько лет назад Дворец Республики было решено снести – как выяснилось, построенное в советские времена здание оказалось небезопасным для экологии. Но пока эта конструкция из стекла и металла стояла на своем месте. Пустая, темная, будто из какого-то фантастического фильма.
Подойдя вплотную к наглухо закупоренным дверям, Глеб повернул налево, пытаясь сообразить, где же ему было назначено место встречи. Потом остановился на небольшой площадочке и присел на лавку.
На этом месте его точно нельзя было не заметить, и таинственный Александр сразу увидит Сиверова, как только появится. Да и перепутать его здесь не с кем. Вокруг ни души, если не считать компашку молодежи метрах в сорока отсюда.
Глеб поднял голову вверх и вгляделся в берлинское небо. Облака, темные и густые, проплывая по нему, создавали причудливые рисунки.
Сумерки надвигались на город постепенно. И цвет неба изменялся прямо на глазах. Сначала он был темно-синим, потом – бурым, почти коричневым и, наконец, серым.
Спустя некоторое время, Глеб взглянул на часы. Было уже полвосьмого. Значит, он рисковал опоздать на встречу с герром Вольфгангом. А немцы не терпят опозданий.
Александра все не было и не было. Хотя Глеб прождал его вот уже двадцать две минуты.
«Может, стоит позвонить этому ветерану и извиниться?» – пронеслось в голове у Слепого. Хотя… лучше все-таки дождаться Александра. Тогда станет ясно, что теперь делать.
Ведь не исключено, что фриц в этом случае ему и не понадобится. Или если понадобится, то не срочно.
Прошло еще пару минут. С ольхи, которая раскинула свои ветви прямо над головой у Глеба, за это время упало два листа. Уже совсем стемнело.
Только теперь он обратил внимание на то, что компания молодежи медленно приближается к нему, причем сразу с двух сторон. Похоже, это были турки, а о такой публике Слепой знал много плохого – и не только от повстречавшегося только что таксиста.
«Эх, все-таки осень – прекрасная пора, – мечтательно вздохнул Глеб. – Казалось бы, банально ей восторгаться – сколько уже написано! Но… каждый раз все как-то по-новому. Каждая осень как будто в первый раз».
От этих размышлений Слепого отвлек один из турок. Подойдя поближе, парень окликнул его на своем ужасном немецком.
– Эй, чивак, дай сто евро по кайф?
– Извини, дружище, не понял, – вежливо отозвался Глеб. – Чего тебе угодно?
Вперед выдвинулись еще несколько ребят. Они грозно глядели на Сиверова, так и не удосужившегося встать со своей лавочки.
– Э, ты понимать плёхо? – чуть повысил голос вожак.
– Да нет, я понимать хорошо, – передразнил его Глеб. – Просто ты говорить плёхо.
Среди турок послышалась возмущенная ругань. Вожак сплюнул на землю и сделал еще один шаг вперед.
– Знаешь, приятель, – сказал Глеб, – шел бы ты отсюда, пока живой. Это я тебе просто советую. Ты мне мешаешь на звезды смотреть.
Слепому очень не хотелось терять свое возвышенное настроение, и он был готов отдать многое, чтобы этот нахал просто свалил.
Вместо этого турок, зверски улыбаясь, склонился над Сиверовым. Невесть откуда в его руке блеснуло лезвие ножа. Хулиган медленно, с торжествующим видом стал приближать его к лицу Глеба.
Другие турки, сомкнувшись полукольцом, тоже подошли вплотную. Похоже, они жаждали крови.
– Ну ты попаль, – сквозь зубы процедил турок. – Снимать штаны, трахать будем.
Через миг он скривился от дикой боли и, как подкошенный, рухнул на землю. Глеб, улучив момент, незаметно перехватил его руку, отвел ее влево и тут же вырубил парня ударом кулака в солнечное сплетение.
Для остальных это стало сигналом к атаке. Но Слепой и не думал защищаться. Он знал, что в поединке с такими шавками лучшая защита – это нападение.
Вскочив на ноги, Глеб тут же врезал одному из нападавших пяткой по коленке. Парень надолго потерял мобильность. Блокировав явно неудачный удар в лицо, который пытался нанести ему бритоголовый бородач, Слепой перехватил его руку и свалил противника на асфальт резким броском.
Через миг он уже сбил с ног ударом в прыжке третьего нападавшего. И в это же мгновение парным хуком в челюсть нокаутировал еще одного бойца.
Бородатый турок попытался схватить Глеба за ногу, но тут же об этом пожалел. После того, как свободная нога Слепого припечатала ему челюсть.
Вожак уже вскочил на ноги и теперь с грозным видом махал своим
