Синди заинтересованно оглядывалась в ту сторону, куда скрылся автомобиль. Когда Метрикс подошел поближе, она с любопытством, присущим большинству женщин, спросил а:
— Что ты им сказал?
Джон сел за руль и, заводя двигатель, ответил:
— Что я — полицейский.
— А кто ты на самом деле?
Девушка внимательно смотрела на него, ожидая объяснений, и они последовали в виде одной короткой фразы:
— Профессиональный лжец.
Джон ответил совершенно серьезно, и Синди сообразила: разговор окончен.
— Хорошая работенка.
Синди вздохнула. Этот человек не хочет говорить ей всей правды и, должно быть, у него довольно веские причины так поступать. Нет, в том, что Джон военный, девушка не сомневалась, как и в том, что его дочь похищена. Но вот обо всем остальном он упорно молчал. «Ладно, — подумала она, — не хочет говорить, не надо».
«Порш» остановился у 7-го номера, рядом с вишневым «мерседесом».
— Пошли.
Джон торопливо огляделся, еще раз проверяя, не следят ли за ними чьи-нибудь любопытные глаза, и только после этого выбрался из машины. Он не хлопнул дверцей, как сделала бы Синди, а осторожно прикрыл ее, словно это был не металл, а китайский фарфор.
Девушка, глядя на его действия, вообще не стала защелкивать замок со своей стороны, а просто прикрыла дверь, оставив узкую щель.
— Ты думаешь, они держат твою дочь здесь? — шепотом спросила она.
Джон лишь отрицательно покачал головой и приложил палец к губам: «Ни звука».
Синди кивнула. Ей до сих пор казалось странным, каким образом ему удается передвигаться так тихо. При высоком росте и довольно приличном весе — не меньше ста двадцати килограмм, решила она, — он ступал абсолютно бесшумно. По крайней мере, Синди шагов не слышала.
Девушка опустила глаза.
Джон ставил ногу на пятку и плавно перекатывался на носок. Казалось, что его ноги двигаются, но тело плывет в воздухе.
За спиной у них раздался шорох, и Метрикс сразу преобразился. Он за долю секунды — по-прежнему беззвучно — отпрыгнул в сторону и развернулся, изготовившись к схватке.
Синди улыбнулась.
— Наверное, кошка, — прошептала она одними губами.
Метрикс не ответил. Вглядываясь в темноту, он силился разобрать, откуда исходил звук. Направление ему удалось определить быстро, но природа этого шороха…
Что-то грохнуло за углом, и в свет фонарей выполз пес. Один из «солдат» бессчетной армии бродячих собак.
Джон улыбнулся, повернувшись, указал девушке на нужную дверь и снова двинулся вперед. В одном из номеров, — кажется, в соседнем, — орал телевизор, изредка оглашая площадку перед мотелем истошными выкриками и безумной пальбой. Крутили «спагетти».[10]
В окнах пятого номера было совершенно темно, а за дверью тихо, словно в могиле.
— Никого нет, — решительно сказала девушка.
Джон снова пожал плечами. Он-то знал, что в темноте их могут ждать. Вообще, темнота — самое лучшее прикрытие для убийцы. Но если бы Метрикс начал объяснять все Синди, то не закончил бы до следующего утра.
Подойдя к двери, он несколько раз постучал. Энергично и твердо. Затем отошел в сторону, увлекая за собой девушку. Наверное, ей это все казалось полуигрой в гангстеров и полицейских. Скорее всего, Синди даже посмеивалась про себя над Джоном, но ему было плевать. Она же не видела, как однажды молодой парень из отряда Джона вот так постучал и получил очередь в живот прямо сквозь дверь. Не она. А потому Джону было вдвойне плевать на то, что ей все это может показаться глупостью.
В номере молчали. Ни шороха, ни звука.
Джон вытащил из кармана ключ, повернул его в замке, чуть приоткрыл дверь и, осторожно просунув в щель руку, щелкнул выключателем.
Яркий белый свет залил комнату. Там действительно никого не было.
Метрикс шагнул внутрь, и девушка послушно последовала за ним.
(«А это уже квалифицируется, как взлом и незаконное проникновение в чужое жилище, дорогуша. О, боже… — простонала она. — Заткнись, а! Ну, пожалуйста…»)
…Джон осматривал номер. Вещей нет, кровать не смята, никаких следов пребывания человека. Скорее всего, комнату сняли только для встречи. Здесь не живут, ночевать, судя по всему, тоже не собираются. Он открыл дверь в ванную. Зубные щетки не тронуты, мыло свежее, полотенца девственно чисты. Так. Значит, Кук скоро объявится. Конечно, Дженни здесь нет и быть не могло. Родригес — идиот, но не до такой степени. Судя по всему, эти парни должны были проследить за тем, что я улетел, встретиться здесь, а затем… что затем? Максимум завтра вечером они улетели бы в Альверде, а до этого… Но, в любом случае, вряд ли их штаб на территории США. Слишком хлопотно. Для того чтобы удержать власть, Родригесу понадобится не меньше двух-трех сотен хорошо вооруженных солдат. А это уже не самолет и даже не два. Значит… море. Море, море, море. Конечно. Так. Если самолет летит до Альверде одиннадцать часов, то судно плывет в два — два с половиной раза дольше. Или база этих ребят где-то под боком, но в любом случае Кук и Салли должны были до нее еще добраться. А это время, и немалое. Да, Кук будет здесь, и скоро. Теперь подумаем, где эти ублюдки прячут Дженни? Где? Думай Джон. Думай. Вряд ли у Родригеса несколько баз, и уж тем более с таким количеством народа. Значит, скорее всего, существует всего одна крупная база, на которой разместятся и военные склады, и сами солдаты. Где она может находиться?
Джон подошел к столу и начал выдвигать ящики, проверяя их содержимое. Рекламные проспекты, буклеты, салфетки, презервативы, мда…
Где? Материк? Вряд ли. Крупная база будет слишком заметна. Остров? Да, скорее всего. Какой? Черт. Это без Кука не узнать. Можно позвонить Керби… Нет. Слишком рискованно. Одиночка менее заметен и не привязан приказами, тем более, что время идет, утекает, как вода из ладоней…
Джон с удивлением заметил, что Синди тоже роется в ящиках платяного шкафа.
— Что ты делаешь?
— Помогаю тебе, — ответила она.
Ладно. В конце концов, не будет путаться под ногами.
Джон обследовал стол, торопливо осмотрел прикроватные тумбочки, пошарил под матрасом и под подушками. Ничего. Словно здесь никто и никогда не был. Черт!!!
Он посмотрел на часы.
* * *
Семь часов сорок девять минут до…
К этому времени Керби имел ответ по поводу идентификации личности второго преступника.
Им оказался некий Хуан де Лусиа. Испанец. Проживал в Венесуэле. Семь лет назад переехал в Мексику. В США — нелегально. Подозревался в перевозке оружия, продаже оружия никарагуанским контрас. Что еще? Тесные связи среди повстанческих группировок. Во время правления Александро Родригеса в Альверде служил в личной охране. Более подробных сведений нет. Угу. Задерживался полицией Соединенных Штатов по подозрению в соучастии в шантаже. Отсидел два года, депортирован из страны.
И снова оказался здесь, в доме Джона. Так, так, так. Любопытно. Связи среди повстанцев? Родригес? Второе более вероятно. Что еще? Связи, знакомые среди американцев. Стоп. Неоднократно пытался наладить контакт с членами отделения А-672, третьей группы.[11]
Группа А-672 была отделением полковника Метрикса.
Дальше? Основание: сообщение Роберта Б. Лоусона и Джорджа М. Форестона.
(источник А-1)[12]
(источник А-1)…
Ясно. Странно другое. Значит, на Лоусона и Форестона этот ублюдок пытался выйти, а на Беннета и Метрикса нет. Почему?
Керби закрыл глаза и помассировал пальцами переносицу.
Так почему же?
Он почувствовал, что разгадка плавает где-то рядом, но никак не мог ухватить ее.
ПОЧЕМУ?
…Стук в дверь раздался внезапно. Настойчивый и уверенный. Стоящий за дверью человек был высокого роста и чисто выбрит. Джон понял это, увидев слабую тень от уличного фонаря на занавеске.
Кук? А кто еще мог прийти в это гостеприимное местечко за полночь? Кук-красавчик!
Стук повторился. Больше медлить было нельзя. Негр вполне мог что-нибудь заподозрить, и тогда неизвестно, чем бы все это закончилось.
Но Кук нужен Джону живым.
Он обернулся, поманил к себе девушку, а когда та подошла, рванул на ней рубашку. Пуговицы со стуком разлетелись по полу.
— Открой, — зашептал ей Джон на ухо. — Это Кук. Ты — приятельница Салли. Поняла?
Она испуганно кивнула.
— Постой! — Он прошел в ванную и, отвернув оба крана, швырнул под тугие струи воды полотенце. Выскочив обратно, Джон спрятался за дверью в углу и подал Синди знак: «Давай!».
Девушка оценила хитрость. В комнате звук был такой, словно в ванной, действительно, кто-то стоял.
Она повернула ключ и потянула дверь к себе, смущенно улыбаясь и придерживая рубашку на груди.
Кук, увидев вместо приятеля какую-то девчонку, удивился. Конечно, ситуация выглядела идиотской, но вполне в духе Салли. Однако, на всякий случай, он не стал входить, а тихо спросил:
