иных причин (старческая дряхлость и пр.), но в последнем случае проработавшие по найму в различных предприятиях и учреждениях не менее 8‑ми лет, б) военнослужащие старой и Красной Армии, лишившиеся трудоспособности вследствие увечья или заболевания, полученных на войне или во время нахождения их на военной службе».
Из Декрета Совета Народных Комиссаров от 31.10.1918 года.
— Теодор Фридрихович, спасибо вам большое за консультацию, это очень мне поможет. Тогда, может быть вы зачитаете завещание покойного, раз предварительно, единственная наследница находится здесь?
— Но вы понимаете, что у Марии Андреевны есть свои наследники. А в соответствии с…
— Прошу прощения, господин нотариус, но мы отвлеклись на поддельные договора, и я не договорил. Я хотя и не заканчивал университетов Российской империи, но по специальности я правовед, и думаю, что, как и везде, наследник, который своими действиями способствовал смерти наследодателя или замарал себя иными преступлениями с наследуемым имуществом, права на наследство лишается. И я готов вас заверить, что Мария Александровна такие действия совершила, подробности озвучить пока не могу, так как тайна следствия, сами понимаете.
— Ну хорошо¸ ввиду исключительных обстоятельств и ваших заверений… — пожилой нотариус пожевал бледными губами: — Пожалуй я могу сейчас озвучить последнюю волю покойного, чтобы Анна Ефремовна могла заявить о своем желании принять наследство и осуществлять попечение его.
Лязгнул замок высокого сейфа, скрипнув, открылась дверь толщиной сантиметров в пятнадцать и Теодор Фридрихович, покряхтев, достал из толстой стопки подобных серый конверт.
После соблюдение ряда формальностей, как проверка паспортной книжки дочери, включения меня и помощника нотариуса в акт оглашения наследства в качестве свидетелей, проверки целостности сургучных печатей на конверте, последняя воля купца Пыжикова, наконец, была оглашена, после чего я понял, за что так отчаянно билась несравненная Мария Андреевна.
Любимой дочке купец отписал после себя, кроме двух квартир и складского сарая на задворках у Николаевского вокзала, еще и столярно-механическую мастерскую, мызу на берегу Финского залива, а также доли в товариществах по эксплуатации доходных домов.
Мария Александровна, согласно завещания, получила бы две тысячи рублей единовременно и по тысяче рублей ежегодно до того момента, пока в очередной раз не выйдет замуж. Если же Мария Александровна в течении девяти месяцев с момента смерти купца родила бы ребенка, то Анна Ефремовна была обязана выделить из своего имущество пять тысяч рублей на рождение ребенка, а потом выплачивать ежемесячно еще по одной тысячи рублей до достижения этим ребенком возраста двадцати трех лет. Это конечное были основные моменты воли покойного. Тае еще были перечислены технические подробности, но я их уже не слушал.
— Поздравлять вас конечно, Анна Ефремовна, конечно, не с чем, больно повод для обретения имущества печальный, но рад, что батюшка ваш о вас примерно позаботился. — произнес я, подсаживая завидную невесту под локоть, когда она садилась в коляску.
— Петр Степанович! — завидная невеста задержала свою руку в моей руке: — Простите меня, пожалуйста. Я знаю, сколько вы для меня сделали, но умоляю, не бросайте на половине пути! Съездите со мной в остальные места, я знаю, что без вас я не справлюсь.
— Не волнуйтесь, Анна Ефремовна, не брошу я вас, просто сегодня уже поздно, а вот завтра мы и поедем по адресам вашего имущества. Только чувствую, что в одиночку там нам делать будет нечего, так что надо будет подготовится к визиту.
Проводив Анну Ефремовну до дверей ее квартиры, взбодрив охрану и передав тетке Серафиме Карповне мешок с продуктами на всех обитателей квартиры, в том числе и мою охрану, который я возил с раннего утра в пролетке, я поехал в отдел милиции.
Честно говоря, подъезжать к своему месту службы и одновременно месту жительства было приятно. В окрестностях великокняжеского дворца за последние дни порядка стало значительно больше. У многих домов старательно мели улицы трезвые дворники, которых силами народной милиции пришлось сильно взбодрить, а то взяли моду в течении рабочего дня заседать на собраниях созданного или профсоюза, а после этого, до ночи «скипидарить» в окрестных питьевых заведениях, которые, несмотря на продолжавший действовать сухой закон, введенный бывшим Императором, практически открыто торговали крепкими спиртными напитками. Да и погромы винных складов, которые продолжались на окраинах и окрестностях столицы, перестали носить стихийный характер. По словам репортеров, зачастую вместе с толпой военных, что находили и громили очередной склад с запасами спиртного, прибывало большое количество телег и другого транспорта, которые организованно и вывозили большую часть винной продукции в неизвестном властям направлении.
Заведения эти я пока не трогал. Закрытие их могло вызвать массовые народные волнения, я же пока собирал информацию.
Я в очередной раз кивнул идущему по маршруту патрулю моих сотрудников, раскланялся с какой-то парой из встречной пролетки, что радостно приветствовала меня.
Да, порядка стало больше. Улицы от шпаны и урок мы вычищали, солдат и матросов, желающих навести революционных порядок постепенно отваживали, не давая заниматься любимым занятием «революционеров» — обысками и реквизициями. Количество сотрудников уже достигло трехсот человек и количество желающих поступить на службу в наш отдел росло, так что пришлось создавать кадровый резерв, который проходил первоначальное обучение профессиональному мастерству в выходные, так сказать, на голом энтузиазме, правда с горячим обедом в конце занятий за счет народной милиции.
Приехав в отдел, я быстро прошел мимо крепостных заграждений, которые отлично защищали отдел от непрошенных гостей, отдал честь вытянувшемуся часовому, принял доклад от дежурного, что происшествий за время моего отсутствия не случилось и прошел в секретную часть, в задних помещениях дворца.
Когда я обещал, что возьму на службу инвалидов с практически любым увечьем и найду им службу по плечу, я не врал. Так, например, несколько безногих ветеранов, попарно, круглосуточно слушали через систему обычных угольных микрофонов камеры с задержанными. Камеры у меня конечно были мало приспособленные для содержания арестантов, переделанные из продуктовых хранилищ, с узкими спальными лавками, над которыми торчали короба системы вентиляции. Но что имеем, то имеем, не я же громил арестные дома и тюремные замки в столице. И, практически каждое слово задержанных, что размещались на узких, металлических шконках, круглосуточно фиксировались и записывались моими безногими ветеранами.
Сейчас я читал сводку, так сказать, из подземелья, понимая, что не зря встал еще до рассвета и устроил жесткий допрос вчерашним задержанным из квартиры тетки купца.
Не знаю, что нашла в помощнике поверенного Гришке Обламасове покойная Мария Александровна, возможно она его собиралась использовать, после чего бросить, но организовав с помощью этого пройдохи убийство своего мужа, женщина совершила огромную ошибку. Избалованная своим мужем, она
