Ознакомительная версия.
Руденко задумался. Он стоял, нахмурившись, размышляя, как поступить. Три Семерки подсознательно понимал, что видения Яны никогда еще не подводили и помогали им сообща раскрывать даже самые трудные дела, но непонятное чувство все время заставляло его относиться к сверхестественному дару подруги со смесью дружеской иронии, недоверия и снисходительности. Он осознавал, что работники ГАИ ему не откажут, тем более там работал человек, который его, Семена Семеныча любил и уважал безмерно. Однако, рассказанное Яной не увязывалось в логическую цепочку, и он не мог понять, какое отношение может иметь таинственный дорогой автомобиль к делу рядового участкового инспектора.
– Сем, поверь, это дело срочное и необходимое, – прервала Милославская раздумья друга.
– Ладно, но учти – если я окажусь в дураках, буду мстить, и мстя моя будет ужасна! – Руденко, наконец-то, улыбнулся, что было признаком его согласия.
Приятели вошли в квартиру, внутренне настраиваясь на предстоящее дело. Три Семерки стал одеваться, а Яна отправилась на кухню, чтобы выразить слова признательности и благодарности Маргарите Ивановне, которая занималась там уборкой. Через некоторое время Семен Семеныч появился в прихожей, и женщинам пришлось распрощаться.
Услышав, что на лифте кто-то поднимается, Руденко не стал его дожидаться, а заспешил вниз по лестнице. Поступь его была решительной и твердой, и Яна догадывалась о полной боеготовности друга.
Старенькая шестерка скучала без своего хозяина около подъезда. Приятели сели в нее и одновременно посмотрели друг на друга.
– Наверное, в РЭУ ГАИ поедем, – пояснил Три Семерки, догадавшись по лицу Милославской о том, что ее интересует, – у меня там приятель хороший. В принципе и другие не откажут, но мне с ним давно хотелось пообщаться, сто лет не виделись.
– Как прикажешь! – гадалка, соглашаясь, развела руками.
РЭУ ГАИ находилось на другом конце города, поэтому Руденко сначала пришлось заехать на заправку, чтобы пополнить запасы бензина, а заодно и привести в порядок на находящейся там мойке машину. Стыдно как-то в таком учреждении появляться на грязном авто. В городе Семена Семеныча по этой причине уже несколько раз останавливали сотрудники ГИБДД, но он показывал удостоверение и этим избавлялся от необходимости платить штраф. Если же ГАИшник начинал читать пристыживающие нотации, Три Семерки разводил руками и сетовал на окончательно заевшую его работу.
Гадалка позволила себе откинуть голову на спинку сиденья и закрыть глаза, чтобы попытаться вздремнуть по дороге и в какой-то мере восстановить силы. Впрочем, ей это удалось сразу, поскольку кровь от головы прилила к переполненному желудку. Приятный прохладный ветерок, врывающийся в машину через открытое наполовину окно, обдувал лицо; из радиоприемника тихо лилась спокойная музыка, и ничто не мешало женщине по-человечески расслабиться.
* * *
– Добрый день, ваши документы, – обратился к приятелям милиционер, сидящий на вахте в РЭУ ГАИ.
Семен Семеныч протянул ему удостоверение и, кивнув на Яну, сказал:
– Женщина со мной.
Руденко был здесь не в первый раз, поэтому уверенным шагом шел вперед. Милославская же с любопытством оглядывалась по сторонам. Больше всего бросались в глаза сытые лица ГАИшников, тон разговоров которых весьма напоминал интонацию бесед новых русских. Они высокомерно обращались к посетителям, по той или иной причине появившимся в этом учреждении. Некоторые и вовсе не снисходили до того, чтобы отвечать на взволнованные вопросы измученных бюрократией людей.
Три Семерки привел Яну к двери кабинета, находящейся в маленьком душном квадратном коридорчике. На двери висела какая-то табличка, но гадалка не успела прочитать, что на ней было написано, потому что Руденко приоткрыл дверь и хитро протянул:
– Можно?
– О-о-о! – послышался из кабинета восторженный вопль. – Какие люди! Заходи, заходи!
– Да я не один!
Семен Семеныч пошире отворил дверь, так, что незнакомцу стало видно и Милославскую.
– Заходи, что медлишь! – нетерпеливо воскликнул смуглый темноволосый мужчина, сидящий за письменным столом.
Увидев гадалку, он встал, подошел к ней вплотную и, поцеловав руку, представился:
– Подполковник Просвиров, Александр Петрович.
– Яна Борисовна Милославская, – улыбаясь ответила экстрасенс.
Поглаживая пышные, аккуратно подстриженные усы, подполковник любопытным оценивающим взглядом окинул Яну. Милославской же сразу стало понятно, что он относится к типу мужчин, которых в народе называют дамскими угодниками.
– Присаживайтесь, – Просвиров жестом указал гостям на старый потертый кожаный диван, стоящий в углу комнаты, – что вас ко мне привело?
– Как всегда – работа, – вздохнув, произнес Три Семерки.
– Рад помочь, рад помочь, – Александр Петрович игриво подморгнул Яне.
– Просьба-то в общем элементарная, можно было и по телефону все выяснить, но, сам знаешь, давно не виделись, – Руденко достал из кармана листочек, на котором был записан номер таинственного «Опеля».
– Подожди, подожди, стремление к общению надо отметить! – Просвиров наклонился к одному из отделов шкафа, заполненного беспорядочно наваленными толстыми папками.
– Не н-а-а-до, Саша, я за рулем, – с сожалением протянул Семен Семеныч.
– Ха! Тоже мне причина, – с интонацией мастеровитого фокусника воскликнул подполковник и достал бутылку красного вина, – мы тебе водителя обеспечим, первоклассного.
С этими словами Александр Петрович подошел к двери, сделал два поворота ключом и, убедившись в том, что она, действительно заперта, поманил гостей к столу незатейливым жестом. Руденко подчинился с удовольствием, хотя и предпочитал вину излюбленный портвейн. Волей-неволей в процедуре пришлось поучаствовать и Милославской, поскольку уклониться от на редкость настойчивых ухаживаний Просвирова было просто невозможно.
Мужчины стали рассказывать друг другу о всех новостях, произошедших с ними самими или с их общими знакомыми. Видя, что Семен Семеныч все дальше и дальше уходит от темы, Милославская решила вторгнуться в разговор и напомнить ему о цели визита.
– Сема! Говори по существу! – с притворной строгостью воскликнула она.
Руденко захлопал глазами, не понимая, что же имеет в виду его подруга.
– Ты забыл, зачем мы приехали? – она пальцем постучала по карману пиджака приятеля, напоминая о положенной туда недавно записке.
– А-а-а! – Три Семерки звучно хлопнул себя по лбу и достал листочек. – Вот, – обратился он к Просвирову, – надо определить, кто хозяин машины с таким номером.
– Если это поможет, – вмешалась Яна, – марка автомобиля – «Опель-Фронтера».
– Круто берете, – Александр Петрович озадаченно покачал головой из стороны в сторону, но, подумав, ответил: – для нас нет ничего невозможного.
Подполковник поднял трубку телефона и набрал какой-то внутренний номер.
– Танюша? Звезда очей моих! Требуется твоя профессиональная помощь. Да. Да. Конечно. Диктую номер автомобиля, по которому нужно определить, кто его владелец. Только, пожалуйста, сделай это сейчас же, побыстрее, серьезный человек ждет, – Просвиров, улыбаясь, подморгнул Руденко и стал диктовать написанное на переданном ему листке бумаги.
Яна облегченно вздохнула. Наконец-то наметилось хоть какое-то продвижение в делах. Времени было потеряно уже больше чем достаточно: посиделки у Руденко, дорога до РЭУ, бесполезные разговоры с подполковником…
Положив трубку, Просвиров стал довольно потирать руки, радуясь предоставившейся возможности провести время в приятном обществе. Особенно бдительно он ухаживал за Яной, доливая вино в ее бокал каждый раз, как только она делала хотя бы глоток. При этом он успевал наговорить кучу комплиментов, заглядывая прямо в глаза.
Легкое вино приятно кружило голову. Мужчины громко хохотали, вспоминая забавные случаи, произошедшие когда-то с ними или их знакомыми, и Милославской приходилось несколько раз их одергивать, напоминая, что они находятся не в баре-ресторане. В дверь несколько раз кто-то стучал, и приятелям приходилось затаиться, дабы не быть обнаруженными. В коридоре не стихал шум, и это им удавалось.
Когда в бутылке оставалась ровно половина, зазвенел телефон. Полковник приложил указательный палец к губам и поднял трубку.
– Просвиров слушает, – в одно мгновение изменив тон, строго ответил он, – прекрасно. Просто великолепно! Замечательно! – восторженно восклицал он, реагируя на чьи-то слова.
Милославская интуитивно чувствовала, что разговор касается дела, по которому они с Руденко сюда прибыли, поэтому кивая головой, она шепотом спрашивала:
– Ну что? Выяснили? Или еще ждать придется?
Александр Петрович махал Яне рукой, пытаясь успокоить ее и сказать, что все идет как нельзя лучше. Затем он взял шариковую ручку и начеркал в календаре какие-то слова, которые со своей стороны стола гадалке не было видно.
Ознакомительная версия.
