Разумеется, в некоторых случаях работодатели и сами поощряли моряков – особенно если умелыми действиями экипажа, за счет скорости и маневра, удавалось спасти от пиратов и само судно, и груз, как это было в случае с «Капитаном Масловым». Но с таким подходом мало кому из моряков хотелось рисковать, полагаясь только на одну добрую волю работодателей. Поэтому после непростых и продолжительных переговоров в Осло, которые адвокат Виноградов провел параллельно с участием в процессе по делу задержанных моряков, ему все-таки удалось создать правовой прецедент – норвежские судовладельцы согласились внести изменения в границы так называемых «районов, опасных для судоходства». Да еще и оформили все это в виде официального соглашения между Палатой торгового судоходства и международными профсоюзами… Таким образом, между прочим, норвежцы совершенно добровольно приняли на себя защиту интересов почти двух с половиной тысяч российских моряков! И не только тех, кто работает на судах, принадлежащих самой Норвегии, – но и на тех судах, которые ходят под так называемыми удобными флагами.
…Владимиру Александровичу позвонили как раз в тот момент, когда слово взял представитель русскоязычной общественности города Осло.
– Ох, черт, извините…
Он торопливо потянул из нагрудного кармана пиджака мобильный телефон, собираясь как можно быстрее отклонить вызов, – однако, посмотрев на номер абонента, не стал делать этого и придавил пальцем зеленую кнопку:
– Да, слушаю.
Виноградов произнес это очень тихо, но собеседник его расслышал.
– Да, понял. Понял вас, сегодня вылетаю…
Разговор получился короткий, но, судя по всему, содержательный.
– Может быть, на посошок?
– Нет, воздержусь, наверное… – вздохнул Владимир Александрович. – Вы случайно не знаете, когда ближайший самолет в Москву?
– Случайно знаю. Если хотите обязательно нашими авиалиниями, то…
– Мне все равно. Мне бы только как можно быстрее. Поможете с билетом? Ну и вообще…
– Нет проблем.
Мужчины поставили на скатерть пустые рюмки и аккуратно, старясь не привлекать внимания других участников пресс-конференции, начали пробираться к выходу из зала…
Меня возмущает, что колода плохо перетасована, но лишь до тех пор, пока мне не придет хорошая карта.
Джонатан Свифт
Описывать Индийский океан тому, кто его никогда не видел, – все равно что пытаться пересказать словами польку-бабочку или какое-нибудь другое музыкальное произведение… Прямо как в анекдоте: «Ну и что вы все носитесь с этим знаменитым тенором? Я-то сам, конечно, на концерт не пошел, но мне приятель напел несколько его арий – ничего особенного…»
Владимир Александрович открыл глаза. Прямо над головой, загораживая часть неба, медленно полоскался навес из видавшего виды куска парусины.
– Послушайте, Михаил… эй, алло!
– Чего надо? – отозвался подполковник Иванов.
На раскладном столике перед ним лежала навигационная карта какого-то участка сомалийского побережья, несколько аэрофотоснимков, данные спутниковой разведки, а также мятые листы бумаги с какими-то стрелками, кружками и ломаными линиями.
Информация всегда имеет какую-то цену. Информация же о сухопутных подходах к хорошо охраняемой базе Сиада Юсефа, о движении патрулей, расположении стационарно оборудованных огневых точек и о возможных местах скрытной высадки с моря могла стоить очень и очень дорого.
Во всяком случае, насколько было известно Владимиру Александровичу, по крайней мере, один из наших военных разведчиков уже заплатил за нее своей жизнью.
– Придумали что-нибудь?
Подполковник потер ладонями лоб и глаза:
– Думаю…
– Вы уверены, что ребята справятся? Там ведь не дети малые.
– Попробуем, – тяжело вздохнул подполковник морской пехоты. Он очень не любил подобные разговоры перед началом операции. – У меня, господин адвокат, сами знаете, большинство из «дельфинов»…[29] а им тоже палец в рот не клади!
Еще во Вьетнаме боевых пловцов начали сбрасывать в воду с вертолетов, летящих на предельно малой высоте, а также на парашютах с самолетов. Так, в частности, на свет появилось широко известное по голливудским фильмам подразделение «SEAL», что означает «море—воздух—земля». Так вот, подполковник Иванов прекрасно знал цену каждому из своих людей – лишние отсеялись еще во время боевой учебы, когда их выбрасывали на задание со сверхмалых высот. Требовалось на лету включить дыхательный аппарат, а в воде освободиться от парашюта – так, чтобы весь процесс превращения десантника в «человека-лягушку» занимал не более полутора минут. Нетрудно представить, насколько серьезную подготовку прошли его люди, чтобы совместить в себе искусство парашютиста, подводного пловца, разведчика, диверсанта, снайпера…
– Ладно. Бог не выдаст, свинья не съест! Будем надеяться на фактор внезапности. Да и больше, по-честному, и надеяться не на что.
– Времени сколько? Не опоздаем?
– Отстаньте, господин адвокат. Рано еще… – В отличие от избалованного комфортом последних лет Виноградова, подполковник российской морской пехоты Михаил Иванов легко и быстро приспособился к жизни по судовому расписанию торгового флота.
Он вообще легко ко всему приспосабливался.
– Ну, извини…
Виноградов улегся удобнее, но сон пропал. Окончательно.
Солнце мутным, белесым пятном просвечивало сквозь материю, края которой лениво трепал теплый ветер – муссон.
Было тихо и хорошо.
Разумеется, Владимир Александрович знал, что где-то внизу, далеко, надрывается машина и винты за кормой пенят воду – однако здесь, у носового трюма, вся эта их механическая работа не была слышна, она только угадывалась в постоянном дрожании палубы и переборок.
Океан за бортом добродушно поигрывал маленькими изумрудными волнами. И не сразу, а лишь приглядевшись к равномерному колебательному движению теней и предметов, можно было заметить, что судно все-таки идет вперед и еле заметно переваливается с боку на бок.
Тропики…
Старенький деревянный шезлонг под Виноградовым скрипнул, и этого оказалось достаточно, чтобы лежащий рядом подполковник снова открыл глаза:
– Вы куда это, господин адвокат?
– Да чего-то не спится… – Владимир Александрович свесил вниз босые ноги, но сразу же отдернул их, зашипев от боли:
– Ох, сука!
Там, куда не доставала тень от парусинового навеса, палуба раскалилась, будто сковорода, приготовленная для яичницы. Во всяком случае, наступать на нее голыми пятками было и больно, и опасно.
– Тапочки надо надевать.
– Спасибо за совет, – огрызнулся Виноградов. – Пить будете?
– Давайте.
Владимир Александрович наклонил голову и пошарил рукой под шезлонгом. Вытащив открытый пакет апельсинового сока, он подержал его на весу прикидывая, сколько еще осталось, – и сделал несколько глотков. Потом передал пакет подполковнику:
– Можете допивать.
Сок был теплый и чуть кисловатый на вкус. Иванов промочил горло, облизнулся и пятерней смял пустую упаковку:
– Хорошо. Но – мало.
Запустив руку под шорты, он с наслаждением, не торопясь, почесался.
– Курорт, в натуре.
Больше всего они напоминали сейчас парочку провинциальных российских «братков», в первый раз оказавшихся на побережье Анталии или на Кипре: резиновые шлепанцы, футболки, штаны до колен… Для полноты образа не хватало только золотой цепи с крестом и поддельных швейцарских часов на запястье.
– Пойти, что ли, в душ? Искупаться… – Виноградов в очередной раз покосился на черный брусок судового локатора, ощупывающий небо:
– Смотри-ка ты, крутится… Как думаете, это не опасно?
– В каком смысле?
– Ну, вообще… Все-таки сильное излучение. Не повлияет? – Виноградов выразительно и недвусмысленно покосился на низ собственного живота.
– Кто о чем… – подполковник вместо ответа опять почесал у себя между ног и с большим удовольствием сплюнул за борт.
– Нехорошо плеваться в море, – покачал головой Виноградов. – Не делайте так никогда. Примета плохая.
– Откуда знаете?
– Ну, это всем известно… – Владимир Александрович хотел что-то добавить, но как раз в этот момент его внимание привлекла стая пестрых летучих рыб, выпорхнувшая из воды неподалеку от борта:
– Смотри!
– Что? Ах, это… Подумаешь – селедка с крыльями.
– Вы не романтик, Михаил… вот, сейчас опять появятся!
– Да и черт с ними.
На небе не было видно ни облачка – и от этого оно казалось всего лишь пустым, неестественно чистым и голубым отражением океана. Даже морские птицы-попрошайки, то ли фрегаты, то ли альбатросы, неизменно кружившие над палубой, куда-то пропали – наверное, увязались за каким-нибудь встречным судном, чтобы не улетать далеко от дома.
Благо им всегда есть из чего выбирать – движение на морских торговых путях между Западом и Востоком достаточно оживленное. Конечно, это не узкий речной фарватер где-нибудь посередине Европы. Но даже здесь, на окраине Индийского океана, почти не случается так, чтобы в зоне видимости не было днем – силуэта, а ночью – огней какого-нибудь контейнеровоза, танкера, многопалубного «пассажира» или хотя бы рыбацкой флотилии.
