Сунув мобильник в карман пиджака, Арчил Ашотович повернулся к помощнику. Высокий и крепкий смуглолицый парень насторожился.
– Давид, позвони Мурату, пусть подгоняет машину ко входу, – произнес начальник охраны.
– Мы уезжаем? – поинтересовался помощник.
– Да! – категорично заявил Арчил Ашотович.
– А как же встреча с банкирами?
Арчил Ашотович махнул рукой.
– Черт с ними, – воскликнул он. – На нас наехали эти проклятые урки! Только что они расстреляли Реваза Гогиашвили.
– Реваза? – не поверив в услышанное, переспросил помощник.
– Да, Давид, – подтвердил начальник охраны, – он теперь в реанимации.
Давид Мовсесян озадаченно почесал затылок крепкой волосатой пятерней.
– А ты уверен, что это были люди Князя? – с некоторой долей сомнения спросил он.
– А кто это еще мог быть, кроме людей этой крысы?! – ответил коренастый кавказец.
Давид пожал широкими плечами.
– Да мало ли… – пробормотал он.
– Это они! – самоуверенно заявил смуглолицый крепыш. – Так что или мы их, или они нас! Понял?
Давид виновато склонил чернявую голову:
– Понял…
– Тогда давай звони Мурату, – напомнил помощнику начальник охраны и, отойдя в сторону, достал сотовый аппарат и набрал номер телефона Сивцова, собираясь сообщить ему, что он не сможет быть на встрече с представителями банка «Северное сияние» и отлучится на несколько часов.
* * *Сиверов начинал понемногу нервничать и даже злиться: он никак не мог подписать заявление у начальника охраны Магомедова, который вроде бы и находился на заводе, но был попросту неуловим. Ткнувшись в очередной раз в закрытую дверь кабинета начальника охраны, Глеб вышел из административного здания покурить.
Опираясь спиной на кирпичную стену и дымя сигаретой, он прошелся взглядом по старому зданию, из окна которого, как это было ему известно, стрелял киллер. Потом Глеб посмотрел вдоль улицы, которая вела к метро, и вдруг поймал себя на мысли, что ему не нравится черный бьюик, стоявший у ее начала.
«Наверное, дожидается своего хозяина, который работает где-нибудь здесь поблизости… – предположил он, однако, немного подумав, усомнился: – Тогда почему он не на автостоянке, она ж тут вроде рядом?..»
Однако Слепой не додумал этой мысли, поскольку увидел, что на крыльцо вышли несколько крепких смуглолицых мужчин.
– Мурат, где ты там? – крикнул один из них.
Рыжеволосый пожилой кавказец, дымивший папиросой возле серебристого джипа, кивнул головой и вскинул вверх руку в знак того, что слышит.
– Еду, – крикнул он в ответ и, выбросив окурок, открыл дверцу иномарки, сел за руль и включил зажигание.
– Черт подери! – тихо воскликнул Глеб Сиверов, узнав в одном из кавказцев начальника охраны предприятия. – Так это же Арчил Магомедов!
Глеб Петрович понял, что если он сию минуту не подпишет у начальника охраны свое заявление, то сегодняшний день пройдет впустую. Достав из кармана заявление, он заторопился к крыльцу, однако, выставив руку вперед, дорогу ему преградил высокий молодой кавказец.
– Куда?! – угрожающе рявкнул он.
Сиверов хотел было спокойно объяснить, чего он хочет, но вдруг услышал наложившийся на звук работы автомобильного мотора визг колесных шин. Не отвечая на вопрос долговязого кавказца, он обернулся и увидел, что к ним несется черный бьюик. Более того, капитан заметил выдвинувшиеся из его открытых окон стволы автоматов.
– Назад! – угрожающе произнес кавказец и выхватил из-за пояса пистолет.
Времени было в обрез, и Слепой не стал разъяснять, в чем дело, а ударил молодца кулаком в челюсть, отчего тот, выронив пистолет, взлетел в воздух и отлетел в сторону.
– Ложись! – только и успел крикнуть кавказцам Сиверов и, рванувшись вперед, изо всех сил толкнул рукой Арчила Магомедова.
Другой рукой Слепой подхватил валявшийся у его ног пистолет и, щелкнув предохранителем, направил его в сторону приближающегося черного бьюика, из которого уже сыпались смертоносные автоматные очереди…
* * *Возле главного входа административного здания ликеро-водочного завода стыла лужа человеческой крови. От умчавшегося прочь черного бьюика, однако, не осталось уже и следа.
– Ты кто? – хмуро спросил только что поднявшийся на ноги Арчил Ашотович, глядя на Глеба.
Тот вздохнул и безразличным тоном ответил:
– Никто.
– Это я понял, – сказал начальник охраны. – И все же…
– Пришел устраиваться на работу к вам в охрану, – честно признался Слепой. – Меня зовут Глеб. Глеб Сиверов.
– Вовремя подоспел, – произнес коренастый кавказец.
– Наверное… – согласился Глеб. – Однако я так и не успел подписать у вас бумагу.
– Считай, что ты уже служишь в охране, – сказал Магомедов и тут же добавил: – Давай свое заявление.
Уцелевшие охранники Магомедова медленно подтягивались к своему главнокомандующему. Кто-то из них на ходу звонил в «Скорую», кто-то – в полицию…
– Как ты, Арчил Ашотович? – придерживая здоровой рукой простреленное предплечье, поинтересовался высокий кавказец у Магомедова.
– Я-то ничего, – сказал Магомедов, – а тебя, Давид, я вижу, зацепило.
– Немного, – вздохнул помощник Магомедова. – А вот ребят жалко! Ни за что ни про что полегли…
Арчил Ашотович сокрушенно покачал чернявой головой.
– Нужно помочь раненым… – сказал он.
Давид кивнул:
– Сделаем, Арчил Ашотович.
Арчил Магомедов, повернувшись к Сиверову, указал на него рукой и сказал Давиду:
– Этот человек работает у меня.
Давид смерил Глеба внимательным и не лишенным подозрительности взглядом.
– Давид Мовсесян! – протянув руку, представился он.
– Глеб Сиверов, – пожав руку кавказцу, спокойно ответил Глеб и отдал Давиду его пистолет.
Мовсесяну не понравилось, что начальник решил приблизить к себе незнакомого русского человека, и он осторожно спросил:
– Так что, он идет сейчас с нами?
– Нет, – немного подумав, произнес Магомедов. – Нет, сегодня, Глеб, ты свободен, а завтра выходи на работу. Поработаешь пока на вахте, а там видно будет.
Коренастый начальник охраны распрощался со своим спасителем и, махнув рукой Давиду Мовсесяну, чтобы тот следовал с ним, скрылся в административном здании ликеро-водочного завода. Слепой провел своего нового начальника задумчивым взглядом и, достав из кармана измятую пачку сигарет, закурил…
Витебский вокзал гудел. Сотни людей сновали по залу ожидания, толпились в очередях у железнодорожных касс… Одни пассажиры приезжали, другие уезжали, а третьи томились в ожидании своих поездов. Из репродукторов то и дело доносились объявления о прибытии или отправлении с вокзала очередного состава.
– Поезд до Киева отправляется через пять минут с третьего пути второй платформы, – прозвучало сообщение из динамиков репродукторов. – На четвертый путь прибыл поезд из Минска…
Невысокого роста мужчина лет пятидесяти в сером костюме медленно повернул чернявую голову с убеленными висками в направлении информационного табло, хотя его совсем не интересовало ни убытие, ни прибытие междугородних железнодорожных составов. Рассеянно пробежав глазами по огромному вокзальному монитору, он искоса бросил взгляд на вход в зал ожидания. Майор Куравлев терпеливо дожидался своего московского коллеги, который должен был появиться на вокзале уже минут десять назад. Семен Васильевич посмотрел на часы, висевшие на стене, и озадаченно поморщился: московский чекист изрядно запаздывал.
Поерзав на сиденье, Куравлев порылся в кармане и достал леденец, один из тех, которые ему положила жена. Семен Васильевич давно хотел бросить курить, чего страстно желала и его жена Анна Федоровна, однако с его нервной и опасной работой ему все как-то не удавалось осуществить задуманное.
«Может, мне позвонить Слепому…» – подумал Семен Васильевич, однако тут же отказался от этого намерения, ведь человек из Москвы предупреждал его, что звонить ему можно только в чрезвычайных ситуациях. «Ладно, – тихо вздохнув, подумал майор, – служба такая – мешки не таскаю, и на том спасибо!»
Поправив лежавшую на коленях коричневую папку, он поднес к глазам сложенную вдвое газету и снова застыл в ожидании…
* * *Глеб Сиверов, как ни старался, но на запланированную встречу с майором Куравлевым опаздывал, что было не в его правилах. Он в раздражении кусал губы, ожидая станции, на которой должен был сойти.
«Непрофессионально это… – думал он. – Нехорошо получается…»
Глеб Петрович, сдвинув рукав куртки, глянул на часы: стрелки показывали, что он опаздывает уже на пятнадцать минут.
