— Простите, пожалуйста! Мне надо срочно позвонить подруге и сказать, что я не смогу к ней приехать. Вы не могли бы дать мне на секундочку свой мобильник? Я скажу всего лишь два слова.
Я остановился. Хорошее у нее личико, безвинное, смуглое, мелкое. Носик и верхняя губа чуть вытянуты вперед, отчего девушка чуть-чуть напоминала пуделя. Черные волосики растрепались, влажные от купания пряди налипли на лобик. Ну как можно отказать такому милому созданию?
Я сначала хотел передать девушке пакет, чтобы освободить руки, но решил, что она его не удержит и выронит, а бутылка водки обязательно разобьется об асфальт. Прижав покрепче набор деликатесов к груди, я встал так, чтобы ей было удобнее.
— Вытаскивайте его из чехла… Хватайте за антенну и тащите! Да что вы на меня смотрите, будто я что-то не то сказал…
Она потянулась к моему ремню неловко, ужасно стыдясь, словно ей предстояло расстегнуть пряжку и совершить какие-то манипуляции с моими джинсами, раскрыла чехол и вынула трубку. Мы стояли перед входом и мешали людям. Почему-то в этот поздний час не только у меня проснулся зверский аппетит. Я стал смотреть на звезды, чтобы не смущать молодую особу. Поглядывая на обрывок бумажки, она набрала номер. Прижала трубку к уху, ненадолго замерла, потом покачала головой.
— Не подходит. Наверное, уже ушла…
Она отключила трубку. Упрощая девушке задачу, я подставил пакет.
—Кидайте его сюда!
Мобильник цокнул о бутылку. Девушка немедленно повернулась и быстро зашагала по улице вдоль строя пальм, весело размахивая белой сумочкой. Я вернулся к машине, опустил пакет на переднее сиденье, достал оттуда трубку и мельком осмотрел ее. Девушка вела так, словно совершала какой-то нехороший поступок. Ей было стыдно, что пришлось просить незнакомого мужчину о таком пустяке? Только я взялся за ключ зажигания, как мобильник завибрировал и запищал. Я глянул на дисплей. Номер звонившего не определился. Я даже застонал, словно от боли. Как мне надоел этот овечий колокольчик! Надо отключить его. А еще лучше сломать. Шваркнуть разок о пол, и сразу отпадут многие проблемы.
— Ну? — произнес я в трубку таким тоном, чтобы сразу дать понять: я оказал величайшую милость позвонившему мне человеку уже только тем, что соизволил ответить на звонок.
— Отныне ты должен делать то, что я буду тебе приказывать, — услышал я низкий мужской голос, причем он показался мне неестественным, умышленно искаженным.
— Кто ты? — — перебил я мужчину. Терпеть не могу разговаривать с бесплотными тенями, которые не называют себя.
— Тебя это не касается. Слушай меня и не перебивай!
— По-моему, у тебя непомерно раздутые запросы, — усмехнулся я. Конечно, получилось не очень вежливо, но как еще ответить на столь бесцеремонное заявление?
— Не в твоих интересах спорить со мной. Придержи свой язык, пока я не начну задавать вопросы.
Кажется, незнакомец начал мне угрожать. Нередко мои клиенты, став жертвой преступления, теряли от страха головы, кричали в трубку, плакали, рта не давали мне раскрыть, путано излагая события. Но этот тип вовсе не казался испуганным. Напротив, он был вызывающе наглым. Может, он был пьян?
— У меня закончился рабочий день, — сказал я. —Позвони мне завтра в частное детективное агентство, телефон которого найдешь в любом информационном справочнике.
Я едва не отключил трубку. Незнакомец вдруг воскликнул неожиданно высоким, почти писклявым голосом:
— Подожди, торопыга! Ты даже не представляешь, чем рискуешь, разговаривая со мной таким тоном! У тебя нет выбора! Или ты безоговорочно принимаешь все мои условия, или же…
— Ну? Что? — насмешливо спросил я.
— …или же готовься в ближайшие дни похоронить свою любимую Ирину.
Вот как! Он знает Ирину и грозит расправой с ней. Как бы выяснить, кто этот человек? Глупец или идиот? Я был уверен, что разговариваю либо с глупцом, либо с идиотом. Убийца с серьезными намерениями редко когда обмолвится о них в первую же минуту разговора. Это козырная карта, которой настоящий хищник не станет бравировать.
Я вырубил телефон. Теперь на счету была каждая секунда. Я осмотрелся по сторонам. Очень часто злодеи, ведущие переговоры по телефону со своими потенциальными жертвами, находятся рядом. Они любят наблюдать, как их жертва суетится, волнуется, спотыкается… Горячие следы еще не остыли. Если найти хотя бы один, хотя бы малейшую зацепку, да вцепиться в нее мертвой хваткой… А впрочем, зацепка уже есть…
Я запустил мотор, объехал стоящий впереди меня «жигуль» и до пола придавил педаль акселератора. Сколько я говорил по телефону с незнакомцем? Минуты три? Мелькнул продуктовый магазин. Свет фар начал перебирать стоящие в длинном ряду стволы пальм. Я сбросил скорость и покатился посреди улицы, глядя по сторонам. Людей много, целые потоки людей, как если бы где-то рядом был стадион и там только что закончился футбольный матч. Группа парней в светлых майках. Рыщут хищными взглядами по сторонам, ищут девчонок. А вот и моя милая обманщица в кроваво-красной юбке и белой майке, похожей на бюстгальтер. Идет неторопливо, размахивая сумочкой, как батюшка кадилом. Явно старается произвести впечатление на мужчин. Я обогнал ее, прижался к бордюру и остановился. Коротко посигналил. Девушка, не замедлив шага, искоса посмотрела на мою машину. Я гостеприимно приоткрыл дверцу. Девушка остановилась, нерешительно подошла, оперлась о дверь локтем и заглянула в салон.
— Ну? Я вам что-то должна?
Ее губы надломились в презрительной усмешке. Под глазами проступили тени хронической усталости — наверное, девушка забыла, когда вволю высыпалась. Она попыталась отойти на шаг, но я крепко схватил ее за запястье.
— Руку поломаешь, бизон! — звонко крикнула она. — Мне что, милицию позвать?
— Сядь, поговорим, — спокойно сказал я.
— Я не в разговорном жанре работаю. Отпусти, пока по глобусу не врезала!
Где же та прежняя наивность и чистота в глазах? Где робкий, заискивающий голосок? Она была уверена, что я испугаюсь ее искрометной агрессии, испугаюсь внимания, которое мы начали привлекать, и уже навострили уши молодые жеребцы в белых майках, уже напрягли свои юношеские бицепсы, уже сжали кулачки, готовые всей стаей сорваться на помощь несчастной девушке. Я резко потянул ее за руку. Если бы она вовремя не уперлась коленом в сиденье, то наверняка упала бы у порожка, и мне пришлось бы втащить ее в салон волоком. Я сбросил сцепление и поддал газку. Дверь захлопнулась, как форточка от сквозняка. Девчонка стояла передо мной на четвереньках, как собака, привыкшая к машине. От резкого старта ее откинуло на спинку, сумочка просвистела у моего уха и шлепнула меня по затылку.
— Ты что делаешь?.. Останови… Останови быстро…
Вот теперь она уже боится меня. Испугалась, что события разворачиваются стремительно и без каких-либо слов. Уперлась двумя руками в панель, попыталась одну ногу опустить на коврик, чтобы потом сесть на сиденье, да поправить юбку, которая уже никаких функций не выполняла, а лишь мешала, как детский надувной круг, но я, не снижая скорости, резко свернул на Войкова. Девушка спикировала на меня, вымазала мне колено губной помадой. Одной рукой вцепилась мне в волосы, второй схватилась за руль — машинально, лишь бы за что-то схватиться. Красная юбка теперь семафорила где-то на уровне моей головы, тонкий каблук уткнулся в потолок кабины. Презабавное зрелище! Я для верности сделал еще один вираж и остановился под сенью влажных деревьев Городского сада.
— А здорово мы с тобой прокатились, да? — поделился я впечатлениями, бережно убирая со своего плеча загорелую ножку.
— Урод! — пискнула моя пассажирка, выкарабкавшись из-под панели, и попыталась влепить мне пощечину, но я пригнулся, и она попала в подголовник.
Двери были заблокированы, она не могла выскочить из машины, знала об этом, но, как мне показалось, вовсе не стремилась на волю. Я сломал ее имидж — куколки Барби с высоко поднятой головой, безупречной осанкой и надменным взглядом, заставив ползать где-то между педалями управления, и за это унижение ей хотелось мести.
— Кому звонила? — спросил я и, протянув руку, осторожно потрепал девушку по щеке, словно погладил загнанную в угол, готовую царапаться и кусаться кошку.
— А почему я должна перед тобой отчитываться?
— Вот же какая глупая! — вздохнул я и качнул головой, как бы желая стряхнуть с себя мысли о тяжких последствиях звонка. — Ты в самом деле ничего не знаешь или только прикидываешься?
— Это ты прикидываешься! — фыркнула девушка и, пытаясь вернуть себе утраченное самообладание, открыла сумочку и достала оттуда зеркальце. — Заплатить тебе за пользование телефоном? Стольника хватит?
Она помахала перед моим лицом купюрой. Я выхватил ее, смял в кулаке и кинул ей в лицо.
— Дура! Думаешь, я с тобой в игрушки играю? Весь уголовный розыск города поднят на уши, и отрабатывается каждый звонок на этот проклятый номер! Не надо таращить на меня глазенки и делать вид, что ты звонила подруге! Думала, что я, как лопух, тебе поверю! Не ожидала ведь, что на мента нарвешься, да?!
