запылал огонь.
Девушки приготовили закуски. Мы пожарили мясо. Заранее маринованное. И перекусили на лоне природы. От этого любая еда становится в разы вкуснее. И восхитительнее.
Особенно, когда ты перед этим прошел километров двадцать на лыжах. И дрался в кумитэ, как бойцовский пес.
После обеда я дал ученикам отдохнуть. Мы погрелись у костра.
— Эх, жаль, тут на ночь нельзя остаться, — сокрушался Голенищев. Его опухшее лицо светилось от счастья. — Я бы с удовольствием остался. А вы, девушки?
Кораблин недовольно заерзал на месте. Оксана обольстительно улыбнулась. У всех присутствующих парней сердце провалилось в желудок. Или еще куда пониже.
— Ну почему бы и нет? — ответила девушка. Приобняла Кораблина. Чтобы тот не злился. — Правду я говорю, Тема?
Кораблин радостно кивнул. Я мысленно усмехнулся, глядя на него.
Хорошо, что у нас с Валей не так. Она у меня вышколена, как солдат. Слушается любых команд.
Знает, что карате у меня на первом месте. А она на втором. И теперь уже не обижается. Сейчас, кстати, на соревнованиях. В Ереване.
Я бы должен ревновать. По идее. Но просто скучаю. Потому что доверяю ей.
Кроме того, у нас с ней все вроде серьезно. До свадьбы ни-ни. Никаких. Она хочет, чтобы первым у нее был только муж.
Я давно мог бы нарушить это правило. Скорее всего, Валя согласилась бы. Чтобы я был у нее первым. Но я сам уважал ее желание.
Но, также я не хотел сейчас жениться. Надо сначала достичь всех поставленных целей. И только потом создать семью.
Короче, вот так. И главная цель сейчас — это Париж. Вернее, чемпионат мира. Который пройдет в следующем году. В столице Франции. И о котором у меня договоренность с Воловниковым.
Пока мы возвращались на лыжах домой, я вспомнил про сделку. Иногда я прокручивал ее в голове. Вот также, как сейчас.
Он ведь зачем пришел тогда в мой спортзал? Впервые. Не только для того, чтобы посмотреть. Как я обустроился.
Но и для того, чтобы обсудить. Наше дальнейшее сотрудничество.
— Я хочу, чтобы ты попал на этот чемпионат, — сказал он тогда. — И произвел там настоящий фурор. Ты можешь, я знаю. Я уже говорил с компетентными людьми. Все говорят, что ты уникум. И вполне можешь забрать чемпионский титул. В Париже. Почему бы не совместить приятное с полезным?
Конечно, он бил наверняка. Прямо в мою ахиллесову пяту. Чтобы стать чемпионом мира, я готов душу продать. И знал, что не могу выбраться из СССР. Без согласия партии. И КГБ.
Правда, стать доносчиком я так и не хотел. О чем тут же заявил Воловникову.
Но Игорь Станиславович в ответ досадливо поморщился.
— Что за дурацкие понятия! При чем тут это. Мы бы тебя об этом не попросили. Речь о другом. Мне нужно твое согласие. На то, чтобы в Париж поехали наши люди. И ты подтвердил, что они тоже каратисты. Вот и все.
Ну что же. Я же говорю, что готов на все. Так я и сделал. Согласился тогда. И мы заключили сделку. Которую теперь надо выполнять.
После похода мы вернулись в Москву. На электричке. На вокзале разбежались по делам.
Я уехал в общагу. Ребята и девчата по домам. Время уже вечернее.
Обычно после интенсивной физической нагрузки я устраивал медитацию. Совмещал с отдыхом. Чтобы привести себя в тонус.
Сейчас пришел. Решил отдохнуть. Прикрыл на секунду глаза. А когда проснулся, уже темно.
Поглядел на часы. Два часа ночи. В комнате темно. Холодно.
От батарей отопления идет тепло. Но окна покрылись серебристой изморозью. Снаружи видны продукты. Всякие в авоськах.
На других кроватях лежали темные силуэты. Антон и Серега. Кровать Крылова пустовала. Олег блистательно отсутствовал.
Ладно. Так бывает. Я невероятно измотался за неделю и выходные. И теперь отрубился. Без задних ног. И не вижу смысла вставать.
Перевернулся. На другой бок. Железные пружины заскрипели. Закрыл глаза. И продолжил спать.
Зато проснулся рано утром. В четыре утра. И сразу почувствовал себя свежим. И выспавшимся. Готовым к труду и обороне.
Вскочил. Быстро оделся. И привычно отправился на пробежку. А там забежал в парк. Где провел тренировку силовых. И тамэсивари.
Вернулся в общагу усталый, но довольный. Около шести утра. Каменда, кстати, уже привыкла к моим утренним подъемам.
Сама спала в своей комнате. А дверь открыла. Надо только запереть за собой. Я зашел в общагу.
Только хотел закрыть дверь. И тут кто-то схватил ее снаружи. Не дал закрыть. Я отпустил дверь.
В общагу ввалился Крылов. От него несло перегаром. За километр. Усталый и помятый. Глаза ввалившиеся.
— А, это ты! — проворчал он. — Как хорошо. А то я думал, каменда не пустит. Ну все, я пошел.
Он хотел пройти мимо. Но я схватил товарища за руку.
— Олег, ты пьян. Опять гужбанил всю ночь. Как так?
Крылов удивленно посмотрел на меня. Двигался и говорил он медленно. И расслабленно. Как любой пьяный мужик с похмелья.
— Ты чего, сенсей? Какие вопросы? Что не так?
Я сжал зубы. В общем, Крылов отличный боец. С ходу схватывал любой прием. Понимал его суть.
И подавал большие надежды. Если бы только не вот эти его гулянки. Пару раз в месяц обязательно. И до поры до времени я спускал ему. Но теперь это уже выходит за рамки.
— Хватит, Олег, — сказал я. — Тебе не кажется, что ты слишком расслабился? Чересчур?
Крылов удивился еще больше.
— Ты чего, Витя? Да ну, брось. Я что хочу, то и делаю. Ты прям, как моя мамаша.
Я вздохнул. Сейчас не время. И не место. Не стал возражать. И спорить. Толку нет.
Но дал себе обещание. Твердое. Что обязательно переговорю с Крыловым. О недопустимости такого поведения.
Если хочет ходить в мой клуб, то должен прекратить. Особенно, если хочет участвовать в Ледяной неделе.
Шатаясь, Крылов поднялся по лестнице. Скрылся за поворотом.
Я закрыл дверь. И поднялся за другом. Привел себя в порядок. Позавтракал. И отправился на учебу.
В универе все прошло по плану. Лекции и семинары. С учебой я справлялся неплохо. Тащил основные предметы.
А по дополнительным преподаватели закрывали глаза. Потому что у меня репутация. Звезды спорта. Причем в такой модной дисциплине. Как карате.
Оксана и Артем Кораблин отсутствовали. Неужто не оправились после вчерашнего забега? И поединка? Ладно, на тренировке выясним.
После универа я привычно отправился в Малую арену. Казалось бы, прошло всего пару месяцев. Но рутина уже затянула.
Два раза в неделю занятия с оперативниками КГБ. Остальные дни — с другими учениками. Обычными.
Сам я потом оставался в зале до позднего вечера. Или ночевал там. И тренировался до упаду. Некоторые из неистовой десятки
