В планшете у полковника Согрина три карты – стандартная армейская, плюс зимняя и летняя – карты космической съемки. Последние карты дают возможность проводить точный анализ изменений, произошедших в дислокации отряда Анзора.
С картами знакомятся накануне, прикидывают все возможности, вырабатывают маршруты, на которых никто не сможет их заметить. По крайней мере не должен заметить никто. Хотя действительность обычно преподносит сюрпризы не самого приятного характера. Но офицеры к сюрпризам готовы. Маршрут преодолевают без разговоров, на одном дыхании, практически не останавливаясь на отдых, за день и часть ночи. И только прибыв на заранее запланированное место, останавливаются на отдых до утра.
В республиканском управлении ФСБ им дали явку. Местный житель, который и посылал донесения о появлении невооруженного незнакомца. Конечно, как всегда бывает, дали с неохотой. Парадокс понимают все – этот человек нужен, чтобы поймать или уничтожить Анзора. Но боятся, что потеряют такого ценного агента. С одной стороны, если Анзора уничтожить, агент уже практически и не нужен. Тем не менее желают сохранить его инкогнито. Еле договорились... Но сразу отправиться к этому человеку не рискуют. Надо присмотреться. Понаблюдать со стороны. В ловушку угодить можно запросто. Само республиканское управление не всегда вызывает доверие. Слишком много там работает чеченцев, в том числе и бывших боевиков. И никто и никогда не сможет разобраться в тейповых[35] и прочих родственных отношениях, существующих в горской республике. Где-то у кого-то друг или родственник. Как не предупредить об опасности. Служба? Служба никогда не будет выше дружбы и тейповых интересов. Служба для того и создана, чтобы этим интересам служить. Вот потому спецназ предпочитает работать с региональными силовыми структурами. А если уж вынужден сотрудничать с местными, то свою безопасность не доверяет никому. Так Согрин и поступил. Он даже место высадки обозначил сначала одно – официальное и утвержденное планом оперативно-розыскных мероприятий, а потом, заглядывая в свою карту, пальцем показывал пилотам, куда лететь. Разница в полста километров в сторону усложнила, хотя и не удлинила, маршрут, но обеспечила безопасность. Может быть, даже спасла...
* * *
Рассвет застает группу на окраине села, уже успевшую выспаться. Устроились на небольшой горке, откуда открывается обзор местности. Все село не видно, но это место единственное, откуда можно наблюдать за большим его участком, оставаясь скрытым. Наблюдение с других мест позволяет постороннему наблюдателю, идущему или едущему по верхней дороге, то есть как раз с той стороны, откуда можно ожидать появления боевиков, обнаружить первого наблюдателя. Подставлять себя под случайность Согрин не хочет, тем более что группе не нужно сейчас просматривать все село. Их интересует лишь один двор. Дом посреди двора – большой, один из самых больших в селе. И наверняка не самый бедный. По крайней мере антенна спутникового телевидения есть только здесь. И провода тянутся из сарая не только к этому дому, но и к соседним. В сарае стоит дизельная станция. Вырабатывает электричество на собственные нужды. Электричество и соседям продается – проходящая в стороне ЛЭП дважды восстанавливалась, но снова подрывалась боевиками, и надежды на нее мало. Это все группа Согрина уже знает. Местный хозяин – человек уважаемый, авторитетный в селе, мечтающий развить большой бизнес в районе. Но полевой командир Анзор мешает его авторитету. Потому и работает уважаемый человек на республиканскую ФСБ. Анзор пришлый... Турецкий грузин... Местных не очень балует, да и в отряде у него остались почти одни наемники. Раньше, когда парни из села входили в отряд Анзора, он поддержку чувствовал более серьезную, сейчас времена переменились. Местных осталось, судя по сводкам, только трое. Остальные сгинули... Кто погиб, кто властям сдался. Но при этом оставаться дома не пожелал, потому что боится мести командира. А Россия большая, есть куда поехать и неплохо устроиться. В нынешние времена по стране много чеченцев разбросано... И мирных, и всяких... Эти «всякие» в особой цене. Их с удовольствием принимают там, где надо сильную поддержку иметь... А родители надеются, что уйдет Анзор и сыновья вернутся...
* * *
– Мне любопытно знать, – Сохно грызет травинку. – Наш контрагент имеет собственного пастуха?
– Чего? – не понимает Кордебалет.
– Две коровы и четыре молодых бычка... Это почти стадо... Куда их погонят?
– Видишь, за огородом участок огорожен. Там и пасут. Сажают, наверное, траву специально... – Согрин рассматривает двор в бинокль. Наблюдает, как женщины занимаются хозяйственными делами. Женщин в доме много. Вообще, наверное, семья большая. В таком большом доме должна жить большая семья.
Коров в самом деле выгоняют в огороженное поле за огород. Но мужчин пока не видно. Все делают женщины.
– Как он донесения посылает? – спрашивает Сохно и срывает новую травинку, разжевав прежнюю. – Не по рации же... Антенна у него только приемная...
– Через своих людей, – объясняет полковник. – У него здесь целая оппозиционная группа. Из тех, кому он работу дает... Магазин в селе ему принадлежит... За товаром его люди ездят...
– Мог бы и свой отряд создать, – делает вывод Кордебалет. – Давно бы уже повязал этого Анзора и нас бы не таскал в такую глухомань...
– Ты думаешь, у него нет отряда? – усмехается Сохно. – Его давно бы тогда без антенны оставили и без электричества. И не исключено, что именно его отряд опоры ЛЭП взрывает, чтобы электричеством торговать.
– Я тоже такое допускаю, – соглашается полковник. – И даже предполагаю... Потому Анзор его и не трогает, хотя конфликт, судя по всему, назревает... Местный хозяин побаивается открыто выступить... За Анзора могут командиры других отрядов встать. Богатая мафия против бедных боевиков – я много раз о таких делах слышал. Одни не лучше других. В боевиках остались почти одни наемники...
Они продолжают наблюдение. Полковник в бинокль за двором и домом. Кордебалет в бинокль за улицами села и подходами к горке, на которой они засели. Сохно за травой перед собой – сам, как молодой бычок, ищет, какую бы сорвать, чтобы погрызть... Ему что-то явно не нравится здесь, и он принципиально не желает принимать участие в осмотре села.
– Может, я схожу туда? – предлагает Кордебалет. – Утро раннее... Пробраться несложно... Огородами...
– Подожди... – полковнику тоже не по себе. – Если пойдем, то вечером, с темнотой...
– Собак пугать, – не соглашается Кордебалет. – Посмотри, какие псы гуляют...
По улице, как три былинных богатыря, прогуливаются, заняв середину дороги, три здоровенные кавказские овчарки. Раньше таких собак только во дворах на цепи держали. Теперь, когда многие хозяева уехали, собаки свободно гуляют. И кормятся чем придется... Злые и голодные. С такими уже доводилось встречаться в других чеченских селах.
– Почему мужчин во дворе нет? – спрашивает Сохно. – В других дворах появлялись, а в этом – ни одного... Я, конечно, понимаю, что домашним хозяйством заниматься – дело не для мужчины... Но хотя бы за глотком воздуха на крыльцо нос высунуть...
– Машина, командир... – Кордебалет трогает полковника за локоть.
Тот убирает бинокль. Озабоченно смотрит в направлении вытянутой руки майора. По верхней дороге, откуда просматривается все село, оставляя за собой шлейф пыли, на скорости едет «Нива». На перекрестке сворачивает в сторону села и выезжает на главную улицу. Здесь скорость чуть-чуть снижают. Собаки, видно даже издали, с ворчанием уступают машине середину дороги. «Нива» подъезжает сразу к наблюдаемому дому.
– Сейчас и мужчины появятся...
Во двор «Нива» не заезжает. Два человека, откровенные боевики, если судить по одежде и по оружию – один с автоматом, второй с ручным пулеметом, – выходят через правую дверцу. Значит, водитель остается за рулем. Первые проходят во двор. Из дома к ним выходят еще двое боевиков. А три человека выступают из двери на веранду. Разговаривают недолго. Гости быстро разворачиваются и уезжают.
– Нас здесь ждут... – Сохно и без бинокля все видит. И недобро усмехается. – Объятия раскрыть готовы... Гостеприимные, заразы, по-кавказски... Кто ждет, тот дождется... Я их навещу...
– Попозже, – усмехается и Согрин. – Попозже заглянем...
«Нива», все так же на скорости, удаляется в том направлении, откуда прибыла.
– Я согласен и попозже... – Сохно выплевывает разжеванную травинку. – Не люблю обманывать чьи-то ожидания... Меня мама с папой в детстве учили, что нехорошо людей обманывать... Они у меня были хорошие и умные. И я такой же... Я даже вежливый...
Он шмыгает своим многократно переломанным носом и улыбается. Кто хорошо знает майора, понимает, что кому-то эта улыбка предназначается. Но ответной она наверняка не вызовет...
– Значит, ловушка, – констатирует полковник. – Меня интересует важный вопрос: ловушка организована при помощи хозяина? Или кто-то сдал его, и Анзор взял на себя инициативу?..
