Стены замка опасно задрожали, клубами взвилась каменная пыль, и Вольдеморт немного опомнился. С Силой нельзя шутить — он может разрушить всё вокруг.
— Извини, Вал. Но ты ничего не сможешь сделать, — уже более спокойно проговорил он. Лорд всегда умел быстро брать себя в руки. — Этой вражде не пара дней или недель — ей годы, десятилетия! Если я увижу их, то попытаюсь убить.
— Я знаю, — согласилась она, и это его обескуражило.
— Тогда как же… — начал он.
— Заклятье Жизненного Пути, — прервала его Валькери.
Вольдеморт резко выдохнул.
— Это единственный выход, — напомнила она. — Другие заклятья, стирающие память, необратимы. А это всегда можно отменить. Ты согласен?
Тёмный Лорд сомневался. Очень сомневался.
Пэнтекуин подошла к нему вплотную. Взгляд чёрных бездонных глаз встретился со взглядом других — тоже чёрных, но не настолько, скорее, тёмно-карих.
— Ты согласен? — повторила она свой вопрос.
Вольдеморт тяжело вздохнул. Ну почему он не может ей отказать?!
— Согласен, — обречённо пробормотал он.
Гарри вновь увидел их только на следующее утро, за завтраком. Валькери пришла, сопровождаемая каким-то темноволосым юношей лет двадцати двух. Сначала Гарри не обратил на него особого внимания. Но затем в его мозгу пронеслась дикая догадка, и он вновь уставился на незнакомца.
Да, это и в самом деле был Вольдеморт — только невероятно молодой, словно недавно закончивший Хогвартс. Он был похож на того Вольдеморта, которого Гарри видел в Тайной комнате, но не совсем, были какие-то неуловимые различия, которые сложно понять — их просто чувствуешь.
Тем временем Пэнтекуин и её теперь уже молодой брат успели подойти к столу и усесться. Заметив ошарашенный взгляд Гарри, недоверчивый — Драко, и внимательный — Дамблдора, она весело усмехнулась.
— Я же обещала, что всё улажу. Так и случилось.
— Ну что ж… Здравствуй, Том, — немного напряжённо улыбнулся Дамблдор.
— Я предпочитаю имя Вольдеморт, — довольно холодно ответил тот. — Доброе утро, профессор.
Затем он обернулся к Гарри.
— Полагаю, это и есть Гарри Поттер. Видимо, я действительно растерял все свои знания, если даже ему не смог противостоять… — он повернулся к Валькери — …и понимаю, почему ты решила сотворить заклятье.
Девушка решила пояснить:
— Поскольку Вольд вновь стал двадцатидвухлетним, его память о предыдущих событиях стёрлась. Я рассказала ему достаточно для того, чтобы он смог свободно ориентироваться в сложившейся ситуации.
— Однако теперь я получил возможность оценить свою деятельность со стороны, — добавил Лорд, — и больше не испытываю особой ненависти к… так скажем, отдельным персонам, что и являлось целью моей несравненной сестрёнки.
Он усмехнулся уголком рта.
— Только видимо она забыла, что я не очень приятный в общении человек, и никогда не был таковым. И я не стану притворяться, что встреча с моим потенциальным убийцей вызывает у меня безудержный восторг, — его речь буквально сочилась сарказмом.
Валькери недовольно посмотрела на него, и он вскинул руки, словно защищаясь, однако на его лице играла усмешка.
— Молчу я, ибо клятву дал быть милым, славным парнем, — произнёс он напевным речитативом и лукаво посмотрел на девушку.
Пэнтекуин закатила глаза в притворном восхищении.
— Ваши слова ложатся бальзамом на моё бедное израненное сердце, о маэстро! — пропела она.
Вольдеморт поморщился.
— Ты напоминаешь мне Трелони, — недовольно произнёс он.
Драко вмешался в разговор, не удержавшись.
— Вы учились у профессора Трелони?! — выпалил он.
Лорд внимательно посмотрел на него.
— Разумеется… Драко Малфой. Только Кассиопеи Трелони, матери Сибиллы. Эта истеричка каждый год пророчила мне смерть. В итоге я просто перестал обращать на неё внимание, — ответил он.
— О да, вечное ожидание смерти отходит на второй план, если у тебя на носу гигантское домашнее задание, — проворчал Гарри себе под нос, однако Реддль услышал его замечание и весело фыркнул.
— Похоже не только я пострадал от кошмарных предсказаний, — заметил он, с некоторым интересом взглянув на Гарри. — Трелони унялась лишь тогда, когда я спросил её, надо ли мне готовиться к сдаче СОВ, или я умру до экзаменов. Думаю, смех класса был слышен во всём Хогвартсе, — мечтательно добавил он. — Как она на меня посмотрела… Такое пренебрежение к собственной судьбе!
Гарри сокрушённо покачал головой, невольно ощущая к брату Валькери нечто вроде смутной симпатии. Видимо, это было влияние Пэнтекуин — бессознательно Гарри уже начал воспринимать его не как убийцу родителей и Седрика, а просто как одного из гостей.
— Видимо, у тебя был конъюнктивит Внутреннего ока, — задумчиво протянул он.
— Или завихрения в ауре, — усмехнулся Драко.
— Или сглаз кармы, — улыбнулся Вольдеморт, — из-за кофейной гущи, налипшей на мою линию жизни! — Все трое юношей уже откровенно хохотали.
Пэнтекуин и Дамблдор с улыбкой смотрели на них.
«…Я же говорила, что получится, а ты мне не верил, Альбус», — пришла к Дамблдору мысль Валькери.
«…Гарри Поттер и лорд Вольдеморт сидят за одним столом и смеются над профессором Трелони… Рассказать — не поверят!» — усмехнулся директор.
«…Я их ещё сделаю закадычными друзьями, — со свирепой гримасой на лице заявила девушка. — Будут друг к другу в гости ходить и в квиддич вместе играть!»
«…Кошмар!» — ужаснулся Дамблдор.
«…В одной команде!» — Валькери была неумолима.
«…Ты просто сущий дьявол!» — Директор был восхищён.
— Только есть одна проблема… — уже вслух начала Пэнтекуин.
— Да? — встрепенулся Дамблдор.
— Вольд, как и ты, обрёл Силу этим летом. А сейчас он благополучно всё забыл. Так что придётся вновь начать обучение с самого начала.
— Он быстро научится, — успокоил её Дамблдор. — Как-никак, он лучший выпускник Хогвартса за всю его историю!
— Ну что ж, посмотрим, — задумчиво протянула девушка.
Наконец наступило тридцать первое декабря — канун Нового года. Замок был богато украшен к празднику — повсюду висели разноцветные гирлянды, в комнатах гостей за одну ночь появились искусно наряженные ёлки и другие новогодние украшения. В зале Церемоний стояло тринадцать (счастливое число Валькери) ёлок, настолько огромных, что они упирались верхушками в потолок. От обилия золотых и серебряных украшений даже немного рябило в глазах.
Все находились в каком-то приподнятом настроении — сказывалась атмосфера праздника. Ужина ждали с нетерпением — празднование начиналось именно с него. Но уже с утра в коридорах замка и за его пределами начали раздаваться взрывы и фейерверки — группа молодых гостей, с Алукардом и Малфоем во главе, вовсю применяли магию (в Ашкелоне не срабатывала только человеческая, «простая», как её немного пренебрежительно называли, магия — врождённые способности к волшебству у эльфов, вампиров, демонов и других существ по-прежнему сохранялись. А наиболее молодые и весёлые теперь растрачивали их на создание фейерверков, петард и хлопушек), и хотя Драко магией пользоваться не мог, он подавал невероятно безумные, и оттого наиболее интересные идеи.
Занятия с Алас’сарами были пока приостановлены, в честь праздника, но вскоре должны были продолжиться. Но Гарри и Драко обрадовались даже этой передышке. Вольдеморт занимался отдельно от них — оказалось, что в молодости Тёмный Лорд был очень ловок и умел виртуозно владеть оружием, поэтому количество тренировок у него было меньше. С Дамблдором же Валькери занималась только магией, ведь пока что он был единственным из них, кто овладел Силой. Но пока что никто не видел Силу в действии — Пэнтекуин проводила занятия вдалеке от замка, опасаясь разрушительных последствий.
Приближался вечер.
Гарри сидел в своей комнате и тупо смотрел перед собой. Он только что обнаружил, что ему нечего надеть — его парадная роба смотрелась слишком убого среди потрясающего великолепия Ашкелона.
Однако Шмыгль его выручил, принеся роскошную красную мантию, расшитую золотыми нитями, и костюм, который можно было бы одеть под неё.
— Это от Леди, — пискнул чёртик, исчезая.
«…Спасибо!» — мысль Гарри была полна искренней благодарности.
«…Не за что», — пришёл ему ответ. Валькери действительно считала, что это пустяк.
Гарри хмыкнул и пошёл в душ, чтобы затем переодеться.
В то же самое время Драко в своей комнате сосредоточенно перебирал свою одежду и недовольно морщился — он считал её недостаточно подходящей для такого грандиозного праздника (всего в Ашкелоне уже насчитывалось около тысячи гостей — столько же, сколько учеников во всём Хогвартсе!).
