Валькери медленно стянула перчатки.
— Ашкелон крепче Хогвартса, — прошептала она, запуская пальцы ему в волосы и одновременно другой рукой расстёгивая пуговицы на его рубашке.
Драко судорожно втянул ноздрями воздух и, не сдерживаясь больше, поцеловал её губы; его язык проник за их преграду внутрь её рта; вначале он повёл себя как робкий гость, но постепенно осмелел и стал вести себя, точно полновластный хозяин. Валькери тихо застонала и, справившись, наконец, с пуговицами, стянула с него рубашку, прижимаясь к его горячему телу. Её руки скользнули ниже, нащупывая пряжку ремня и пытаясь расстегнуть её. Он резко вздохнул от этих прикосновений и, найдя молнию на спине её платья, медленно потянул замочек вниз. С еле слышным шуршанием платье соскользнуло на пол к их ногам; ремень уже давно был отброшен в сторону…
…Они невольно вздрогнули, когда холодные шёлковые простыни коснулись их пылающих тел. Губы Драко скользнули по её шее, пощипывая нежную тонкую кожу, спустились ниже, к груди, ещё ниже… легкими прикосновениями пробежались по животу… затем снова начали подниматься всё выше, а его руки, нежные, но в то же время сильные и властные, ласкали её обнажённое тело, оставляя на коже огненные отметины. Он осторожно прихватил зубами кожу на её груди, одновременно лизнув её языком, и это действие заставило Валькери яростно застонать от наслаждения; она прижалась к его телу ещё ближе, настолько, насколько это было вообще возможно, и хрипло, отрывисто прошептала, задыхаясь:
— Драко… возьми меня… прямо сейчас… я больше не могу… а-ах! — судорожно всхлипнула она, изгибаясь всем телом от его умелых прикосновений (и когда он смог этому научиться?!).
Но Драко и сам больше не мог сдерживаться — он был возбуждён уже настолько, что это начинало причинять боль. Он глухо зарычал, не в силах противиться этой дикой и необузданной страсти, и, подчиняясь голосу Валькери, скользнул внутрь её горячего тела. Она слабо вскрикнула и широко распахнула чёрные глаза, затуманенные страстью, встречая полный такого же желания взор поразительно серых глаз… Шелковистые пряди его волос, влажные от пота, упали ему на лицо, губы были слегка приоткрыты, и с них срывалось учащённое дыхание; на щеках появился лихорадочный румянец… Она внезапно подумала, до чего же он красив сейчас, когда страсть полностью завладела им, но эта мысль промелькнула и исчезла, сметённая ураганом всё возрастающего наслаждения.
Драко начал медленно входить в неё всё глубже, и каждое его движение исторгало из её груди стон — вначале тихий, он становился всё громче и громче по мере того как Драко убыстрял темп… Под конец она уже просто кричала во весь голос, запрокинув голову и неистово впиваясь ногтями в его спину, раздирая кожу до крови, но не осознавая этого, как, впрочем, и он сам.
А потом на них одновременно нахлынула волна наивысшего наслаждения, испепеляющего весь мир вокруг них, и Валькери выгнулась в немыслимую дугу, ещё сильнее прижимаясь к его телу, словно пытаясь слиться с ним в единое целое. И хриплый, не сравнимый ни с чем животный рык Драко был заглушён её нечеловечески громким восторженным воплем всепоглощающего экстаза…
Утомлённые страстью, они уснули в объятьях друг друга, счастливые и обессиленные.
…Неистовый ветер, бушевавший за окном уже около часа, внезапно утих; невероятно крупный град, выбивавший осколки из каменных плит двора и ломающий ветви вековых деревьев точно спички, тоже куда-то исчез. Фиолетово-чёрные грозовые тучи развеялись, и на небе вновь показались яркие, сияющие звёзды.
Драко проснулся и открыл глаза. «О Великий Хаос, это была просто безумная ночь», — подумал он, вспомнив, что они творили.
Затем он осторожно повернул голову налево и улыбнулся. Пэнтекуин лежала рядом, положив голову ему на грудь, и обнимая его одной рукой. Прядь волос упала ей на лицо, и она смешно морщила нос во сне, видимо, от щекотки.
Драко поднял руку, чтобы убрать прядку, но, хоть он и проделал это медленно, боясь разбудить девушку, она всё равно проснулась. Её чёрные глаза весело заблестели.
— Доброе утро, — прошептала Валькери, и тихо засмеялась.
Драко изумлённо изогнул бровь.
— И что же мы нашли такого смешного?
— Просто есть такая примета: как Новый Год встретишь, так его и проведёшь, — она всё ещё смеялась.
Он тоже улыбнулся.
— М-м-м, я не против такого времяпрепровождения, — мурлыкнул он, и притянул её к себе, чтобы поцеловать, но внезапно поморщился от острой боли, пронзившей ему спину.
— Что с тобой? — обеспокоенно спросила Вал.
Драко ухмыльнулся.
— Мисс Цепеш, вы этой ночью кажется не до конца удовлетворились тем, что я остался без одежды, и захотели снять с меня заодно и кожу?
Валькери нахмурилась.
— Ну-ка, дай гляну.
Он послушно перевернулся спиной вверх, и Пэнтекуин поражённо присвистнула. На бледной коже ярко выделялись десять огромных багровых царапин, за ночь немного затянувшихся, но сейчас опять начавших кровоточить.
— Знаешь, Драко, такое впечатление, что на тебя напала бешеная пантера, — озабоченно произнесла она.
— Ну, это предположение недалеко от истины, — задумчиво протянул Драко.
Валькери фыркнула и несильно ткнула его кулаком в бок.
— Молчи, смертный! — высокомерно произнесла она. — Ладно, сейчас всё вылечим.
Пэнтекуин сосредоточилась, и кончики её пальцев замерцали голубоватым сиянием. Она начала осторожно водить ими по спине Драко, бережно прикасаясь к царапинам, и те стали затягиваться на глазах, оставляя после себя лишь чуть розоватые шрамы.
Валькери усмехнулась и, склонившись ниже, начала лизать их языком.
— Довольно странный способ лечения, — пробормотал Драко в подушку.
Девушка подняла голову и, массируя многострадальную спину ласковыми прикосновениями, заставила его замурлыкать от удовольствия.
— Ну и кто из нас кот? — шепнула она, игриво покусывая его шею.
— Оба, — фыркнул Драко, поворачиваясь набок и встречаясь с ней взглядом.
Валькери тихо засмеялась и, протянув руку, стала перебирать пряди его платиновых волос.
— Я просто обожаю твои волосы, — шепнула она. — И знаешь что?
— Что?
Девушка толкнула его в грудь, переворачивая на спину, и села верхом на его бёдра.
— Я снова безумно хочу тебя, — мурлыкнула она, склоняясь и покрывая поцелуями его грудь и плечи…
…Спустя четыре часа они всё-таки сумели окончательно оторваться друг от друга, принять душ и накинуть серебристые халаты, которых в ванной было несколько.
— Терпеть не могу сушить волосы, — капризно произнесла Валькери, тряхнув головой, и брызги воды разлетелись по комнате.
Драко странно улыбнулся и прикоснулся к её волосам, которые моментально стали сухими. Она подняла на него расширившиеся от изумления глаза.
— Ты… — прошептала она.
— Овладел Силой, — закончил за неё Драко. — Сегодня утром. Словно в голове повернули какой-то выключатель…
Валькери нехорошо усмехнулась, и ему стало не по себе.
— Значит теперь, мой котик, мы будем заниматься с тобой на три часа больше, — заявила она.
Драко косо посмотрел на неё.
— Вал, в сутках всего двадцать четыре часа. На занятия уже уходит больше десяти часов в день. А как же такие простые действия, как есть и спать?
Пэнтекуин горделиво выпрямилась и посмотрела на него.
— Такие мелочи меня не касаются, — высокомерно произнесла она.
Но больше она не могла сдерживать смех, и весело фыркнула.
— Сжальтесь, о герцогиня! — взмолился Драко, тоже, впрочем, улыбаясь.
— Хорошо, я сокращу твои тренировки по фехтованию, кое-что ты уже умеешь. Скажем, на час.
— Два! — возразил Драко.
— Хорошо, полтора. И ни секундой меньше! — Валькери была непреклонна.
— Договорились, — недовольно пробурчал Малфой, впрочем, довольный своей маленькой победой.
Внезапно в комнате появилась Селена. Драко внутренне усмехнулся — такой чопорный и строгий вид был у феи.
— Миледи, не хотелось бы вас беспокоить, но вы назначили заседание совета Ордена Хаоса на пять часов вечера. А это…
— Через час, — выдохнула Валькери. — О великий Хаос, я совсем забыла! Я же не успею переодеться!
Она метнулась к выходу, но на пороге задержалась и обернулась к Драко.
— Тебе бы тоже не помешало сменить халат на что-нибудь ещё, котик, потому что и ты должен там присутствовать. Селена, забери пожалуйста моё платье и костюм Драко.
— Да, миледи, — отозвалась фея.
Однако Валькери её не услышала, потому что уже быстро шагала по коридору к своим комнатам. Селена повернулась к Драко.
— Ну что, котик, как спалось? — невинно произнесла она.
