Ознакомительная версия.
Женщины и дети оперативно покинули самолет. В их действиях явно просматривалась поспешность, словно медики могли отменить свое решение. Остальные пассажиры, как и подобает мужчинам, стойко переносили временное заточение.
Игорь Надеждин не стал дожидаться очередной команды Марковцева. «Отмашку» ему дала стюардесса. Выйдя на площадку трапа, Саша махнула рукой:
– Все, Игорь.
«Все, Игорь», – эхом пронеслось в голове Надеждина. Все, сейчас начнется.
* * *
Шейнин похоронил свое восклицание: «Господи! Да они до самого вечера провозятся!» Он смотрел на группу людей в сопровождении бойцов службы безопасности и мысленно возблагодарил медиков. Возможно, те ограничатся лишь опросом пассажиров и заберут в инфекционное отделение одного. Сейчас даже санобработка туалетов и камбуза не казалась Льву Давыдовичу долгой.
Однако чем ближе подходили пассажиры с детьми, тем больше мрачнело лицо директора. Что-то неестественное было в этой группе и в то же время знакомое. Словно действительно видел он подобную картину раньше или по крайней мере представлял. А может, слышал?
До здания аэропорта пассажирам оставалось пройти около ста метров. Шейнину показалось, что группа ускорила шаг... Да, теперь можно различить жесты охранников, поторапливающих пассажиров. Еще немного, и те перейдут на бег.
И еще одна странность: бойцы «Кобры» часто оглядывались назад. Лев Давыдович не мог разглядеть выражение их лиц, но отчетливо понял вдруг, что на них написано беспокойство.
Он взял бинокль и сосредоточил свой взгляд на Игоре Надеждине, замыкающем колонну. Его лицо выражало вину, беспомощность.
Только теперь, когда волной накатила слабость, а ладони, сжимающие бинокль, стали влажными, директор понял, что его беспокоило. Обычно при захвате самолета террористы первыми отпускают женщин и детей.
* * *
Валентин Мезенцев находился в первом салоне, перед дверью, ведущей в кабину пилотов. Пассажиры не видели, что происходит за плотной шторой, за которую шагнул медик, они различили тихие, невнятные голоса, отчетливо прозвучал лишь мужской голос: «Спокойно!» Там же, кроме экипажа, находились две из трех бортпроводниц и смазливый стюард, но многие решили, что голос принадлежал человеку в медицинском халате.
Некоторые из пассажиров переглянулись, почувствовав в груди тревогу.
* * *
Равиль Яфаров начал приходить в себя. Даже стал забывать обидные слова бортпроводницы. Он еще надеялся поквитаться с ней за сказанное ею: «Сами виноваты. Терпите. По вашей вине другие вынуждены терпеть».
«Узник» вымученно улыбнулся, увидев за открывшейся дверью человека в халате, чье лицо скрывала марлевая повязка. Равиль ни разу не видел его, но слышал. Он здесь, ступил на борт тихо и мирно, что уже доказывало его профессионализм.
Положа руку на сердце Равиль испытывал некоторое сомнение. План, с одной стороны, простой, и именно из-за простоты казался шатким, как старый мост через горную речку. Но ему неведомо было слово «психология». Дерзость – да. И вот дерзость, слившись с тем, незнакомым словом, вобрав в себя еще и ум, и профессионализм, дала первые всходы.
– А вот и наш герой, – услышал Равиль чуть насмешливый голос. – Пойдем со мной в камбуз, там я тебя осмотрю.
«Надо будет спросить потом, что за снадобье мне дали, – решил Яфаров, сделав по проходу первые неуверенные шаги. – Хлестало натурально, отовсюду, только что не из ушей». Решил спросить из любопытства, хотя втайне надеялся: а вдруг пригодится?
Он шел по проходу, перед глазами знакомая, вызывающая ненависть картина: пассажиры, при его появлении прижимающие к лицам носовые платки.
Да, он – зараза в этом деле, а позади идет врач. Первый через минуту-другую посеет среди пассажиров заразу ужаса, а второй сорвет вдруг свою маску и из врача превратится в костолома.
Так хотелось Равилю. Но не он главный на борту лайнера. В противном случае он бы отомстил за издевки, звучавшие в его адрес, и унижения. Не главный, но один из основных, недаром ему доверили все детали операции, включая и карту Новоградской области. Обычная карта, ничего особенного, кроме нескольких цифр и штрихованных полос, нанесенных карандашом, ее он хранил у себя дома. С ней, по словам Кости, должен был ознакомиться еще один человек, но, видимо, планы переменились.
В камбузе в первую очередь нужно попросить минеральной воды, мечтал Равиль. Вода из-под крана, которую он проглатывал в неимоверных количествах, казалась отвратительной на вкус. Да, минеральной воды. Но только не попросить, а потребовать у стюардессы: «Быстрее, сука!» Влепить ей пощечину – хлесткую, унизительную, позорную.
Сейчас Равиль не видел пассажиров, все они остались за спиной, а те, кто находился в первом салоне, скрывались от взора за шторой, отгораживающей отсеки. Не видел, но чувствовал спиной, заломившим вдруг затылком, словно взгляды их допотопным коловоротом сверлили голову.
– Подыши немного свежим воздухом, – посоветовал Марковцев, слегка подтолкнув Равиля к выходу.
Потный толстяк боязливо шарахнулся от «прокаженного» и поспешно вошел в салон.
Стоя за спиной Равиля Яфарова, Марк пробежал глазами по рядам кресел. Он намеренно сощурился, вложив в свой взгляд жесткость, усмешку, словно готовил пассажиров к тому, что вскоре должно произойти. Так же предумышленно затягивал паузу.
Пассажиры – инструмент в его руках, а мастер, настоящий мастер, должен держать инструмент в полном порядке.
В салоне повисла тишина. Кое-кто продолжал держать платки у лица. Все ждали. Одни мысленно поторапливали медика, уже догадываясь, что к медицине он не имеет никакого отношения, другие, наоборот, чувствуя холодок на теле, играли у себя на нервах в этой паузе.
Немой оркестр и дирижер. Который по логике вещей должен был бы вооружиться дирижерской палочкой.
И Марковцев вооружился – пистолетом. Приставив ствол «вальтера» к затылку Равиля Яфарова, глотнувшего последнюю порцию свежего воздуха, Сергей обратился к пассажирам:
– Превентивные меры. Заразы нам тут только не хватало.
И – спустил курок пистолета.
Тело Равиля подалось вперед. Замерев на мгновение, оно скатилось до середины трапа.
Так же спокойно, но чуть громче, Сергей, подняв руку с пистолетом, в очередной раз привлек к себе внимание:
– Самолет захвачен. Прошу соблюдать спокойствие.
Глава 9 Первые результаты
Руководитель службы безопасности аэропорта Алексей Федоров доложил о ЧП главе города и прокурору Новограда. Осталось позвонить в Москву, в управление ФСБ по борьбе с терроризмом.
Федоров обладал одним крайне полезным качеством – отсутствием самонадеянности. Лично его не подмывало начать переговоры с террористами, не говоря уже об активных действиях силами своего подразделения. Хотя необходимые меры Алексей Михайлович предпринял: усадил на крыши зданий снайперов, стянул на поле других бойцов, распорядился относительно месторасположения пожарных машин и «Скорой помощи».
Не удалось, конечно, избежать относительно легкой паники – в отдельных случаях нездорового ажиотажа, порожденного любопытством, – среди находившихся в аэропорту пассажиров, ожидающих своего рейса, встречающих и провожающих. Стало известно и о сдаче билетов в кассы.
Переговоры с террористами Алексей Михайлович передоверил директору аэропорта. Передоверил – громко сказано, поскольку его, Федорова, главу службы безопасности, никто к разговору не приглашал. Первые слова террориста, прозвучавшие по радио из кабины пилотов, указывали на желание захватчиков говорить с управляющим, лицом сугубо гражданским. «Более ответственным, что ли, или не слишком рьяным?» – спрашивал себя Алексей Михайлович. Черт их знает, им виднее.
– Да, – докладывал Федоров директору департамента "А", – террористы уже убили одного заложника. Нет, женщин и детей отпустили... – Сказать правду или приписать трусость подчиненных себе в актив? – Женщин и детей отпустили без предварительных переговоров, – отказался от лжи Федоров. – Судя по докладу командира экипажа, вооружены преступники основательно. Кроме пистолетов, автоматы, взрывные устройства... Хорошо. Понял. Жду.
Ждал Алексей Михайлович группу антитеррора «Альфа». И поджидал Шейнина, готовящегося пойти на прямой контакт с главарем террористов. Для Шейнина Федоров припас специальный телефон мобильной связи, разработанный для спецслужб. В него было вмонтировано устройство, позволяющее прослушивать разговоры террористов. Чувствительный микрофон передавал на пульт даже отдельные шумы, не только голоса. Вот только клюнут ли преступники на эту приманку? Если да – несомненная удача. Главное, как преподнести «подарок». Естественно, для прямой, мгновенной связи. Но ненавязчиво. Какая-то вечно плаксивая физиономия Шейнина должна помочь в этом деле. Плюс слова: «Вот, возьмите МОЙ сотовый».
Ознакомительная версия.
