– Открой дверь, капитан, – приказал Шиза. – Не ищи проблем.
Этого только не хватало. Палыч удивленно наклонил голову, то ли не понимая, то ли изображая непонимание, но причесанный снова не выдержал:
– Открывай давай!
Болт шагнул к машине. Ему передалось нетерпение Шизы, да и тормозной капитан начинал действовать на нервы. Договорились, заплатили – что за дела! Начинались непонятки.
– Стоять! – вдруг рявкнул капитан и якобы взялся за кобуру, которой не было.
Пацанам стало ясно, что договориться по- хорошему не удалось и мента придется лечить. Четверо окружили его, Шиза сделал к нему по-кошачьи мягкий шаг, но тут же остановился, как вкопанный. Остальные трое тоже застыли – из окна уазика на них уставилось дуло АКМа. Света держала его неподвижно, правильно отставив локоть и уперев приклад в плечо. Терять ей было совершенно нечего и надеяться не на кого. Как тогда, когда ее грабил и пытался насиловать бугай, она чувствовала себя сильной. Сильней этих всех. Тем более с оружием.
Капитан, повернувшись к машине, увидел дуло последним и тоже застыл. Так продолжалось секунду или две, пока причесанный снова не дернулся в сторону машины с угрозой:
– А ну, брось...
Шутки закончились. Свете осточертели эти догонялки, она ненавидела этих подонков по-настоящему и по-настоящему хотела убить. На секунду в голове возник вопрос Климкина, может ли она выстрелить в человека. Когда отвечала, она не была уверена, но сейчас точно знала, что может. И даже хочет, потому что других средств нет.
Грянул одиночный выстрел, и из-под носка того, в кого она стреляла, взметнулся фонтанчик пыли. Закаркали, снявшись с дерева, вороны. Причесанный с опозданием подпрыгнул. «Попляши!» – зло прищурилась Света.
– Ты чего? – заорал он побледнев. – А ну брось, сказано!
Сейчас, уже бросила. Второй выстрел поднял пыль точно меж его ботинок. Капитан оценил его меткость. Пыль взметнулась вместе с сухими листьями. Причесанный снова высоко подпрыгнул и даже взвизгнул:
– Ты че делаешь, овца?
«За овцу ответишь!» – прищурилась Света.
В третий раз пуля прошла выше, прошив Болту штанину. Сделав немыслимое па, тот едва удержался на ногах. Вся компания, оцепенев, наблюдала за неравной дуэлью. Первым пришел в себя капитан. Он медленно пошел прямо на дуло, одной рукой схватил автомат, а другой врезал Свете по лицу. Огляделся, сел за руль и яростно захлопнув дверцу, рванул с места.
Шиза проводил уазик, взвивший облако пыли, красноречивым взглядом. Глаз у него дергался.
Дина сочувственно глядела, как у Светы льется из носа кровь, и про себя осуждала милиционера. Ясно же, что Светка всех спасла. И его самого тоже. За что, спрашивается, он ее стукнул? Света медленно приходила в себя. После жуткого напряжения напала слабость, руки мелко дрожали. Она вытирала кровь грязным платком.
Капитан Истратов высказался за всю дорогу только один раз:
– Объяснительную мне кто будет писать? Страниц на пять за каждый патрон. А потом за каждую страницу мозги будут полоскать по полгода! С-снайперша...
Капитану не верилось, что ситуация неразрешима. Стрелять – последнее дело, надо лучше думать. Пока он решил спрятать девчонок подальше и самому разобраться, что к чему.
Вначале ехали по поселку, подпрыгивая на всех ухабах, потом свернули. По обочинам пыльной дороги начался лес. Света запрокинула голову: куртка была уже вся в крови. Дина, опасливо глядя в спину молчаливого милиционера, размышляла, что теперь он их точно посадит. Или за бродяжничество, или за Светину пальбу. Куда, например, они сейчас едут? В тюрьму какую-нибудь?
Но он заглушил мотор возле небольшой реки, открыл двери, чтоб они вылезали, и засвистел кому-то на противоположном берегу, который казался даже не берегом, а островом. Никто не отозвался, и капитан, загнав девочек на паром, потянул веревку. Они медленно приближались к хибаре на острове. Света, присев, наклонилась и ополоснула лицо и руки. Кровь все еще не унималась, нос распух. Когда вышли на берег, милиционер забарабанил в двери хибары:
– Сейфуллин, открыл дверь, быстро! Ты ведь дома, паскуда!
Никто не отзывался, и капитан принялся рыскать по двору. Откуда-то сбоку донесся собачий лай. Истратов пнул дверь сарая, и оттуда вылетел махонький, сморщенный мужичонка в пиджаке, за следом за ним – рыжий пес. Пес радостно завилял хвостом и обнюхал девочек. Хозяин изобразил удивление:
– Не слышал, не слышал, спал я, спал, Алисан Палыч, вон Форшмак разбудил.
– Сейфуллин, я тебя все-таки посажу. Только попробуй, попрячься у меня еще.
– Зачем прятаться? Зачем?
Мужичок подпрыгивал на ходу, пытаясь догнать капитана, вытаскивал из кармана пиджака ключ и хотел заглянуть мрачному Истратову в лицо, но это ему не удавалось. Наконец он отпер дверь, пропустил милиционера вперед и юркнул следом. Девочки остались сидеть на кривой лавке возле дома. Света шмыгала, Дина гладила собаку со странным именем Форшмак.
– Тебе надо что-то холодненькое приложить, – посоветовала Дина сестре. – Например, мороженого.
– Угу, – усмехнулась Света, выразительно оглядев холм, озеро и паром.
Дина вскочила и скрылась в доме. Милиционер сидел за столом и пил чай, фыркая и отдуваясь.
– Дяденьки, у вас ничего холодненького нету?
Мужичок суетливо вскочил и распахнул холодильник. Вытащил замороженный пакет:
– Куриса подойдет?
– Подойдет, – Дина взяла пакет и вышла.
– Кушайте на здоровье, – поклонился ей вслед мужичок.
Света приложила к лицу замороженную курицу. Дина по-хозяйски огляделась и снова принялась гладить собаку. Ей тут даже нравилось. Лучше, чем в замке со змеями и в «домах мертвецов». Все-таки есть Сейфуллин, собака, еда. Озеро и природа кругом. Хотя природа ей уже надоела. Хоть бы на трамвае прокатиться разок. А милиционер, хоть и строгий, но, скорей, для виду, не похоже, что злой. Все- таки бандитам не отдал. Потом тут река и вокруг лес, и не так уж легко до них добраться. Хотя, может быть... А вдруг это и есть тюрьма? А старик – тюремный надсмотрщик?
Капитан закончил пить чай и вышел на крыльцо. Посмотрел на девочек, и они как по команде встали.
– Значит так. Сидите тут и не высовывайтесь. Что надо будет – Сейфуллину говорите.
– Спасибо вам, – вырвалось у Светы.
– Чего-о? – потянул капитан и хмыкнул: – Ты бы лучше меня застрелила, меньше бумаги бы пришлось изводить...
Но у него уже отлегло, и он улыбнулся. Сейчас ситуация выглядела немного комично. Девчонка тремя точными выстрелами разогнала бандитов.
– Иди еду готовь, снайперша...
Капитан Истратов принялся спускаться с холма к парому, а Сейфуллин шустро побежал за ним:
– Алисан Палыч, в поселок возьми. Тут один сижу, новости никаких не знаю...
– Поехали, – снизошел капитан.
Девочки смотрели, как Сейфуллин изо всех сил тянул веревку парома, транспортируя тяжелого капитана, а пес бегал по берегу и жалобно поскуливал. Потом капитан нырнул за руль уазика, они развернулись и уехали, а Света оправилась на кухню варить куриный суп с лапшой, обнаруженной в шкафу. Дина осматривала хибару, листала старые альбомы и время от времени подбадривала Свету, чтобы та готовила быстрее. Все-таки суп – хорошая еда.
Света начистила картошки, бросила в бульон лаврового листа и села с половником на табурет. Снова заболела голова и появилось чувство, что силы иссякли. Захотелось прилечь.
– Как ты думаешь, нас скоро заберут? – спросила Дина.
– Должны.
– Уже домой хочется.
Понимаю.
Дина немного подумала:
– Света, а может, мама с папой уже уехали куда-нибудь? Ну, без нас? Не смогли найти и уехали. Вдруг мы так всю жизнь будем?
Дине вдруг стало жалко себя и захотелось плакать. Света глянула не нее устало:
– Только не вздумай реветь... Не будут же он нас вечно прятать. Мы этого дядьку попросим, он их найдет.
– А если не найдет?
– Найдет. Он же милиционер все-таки.
