Лицо Гутмана, погрузившегося в тягостные раздумья, постепенно снова порозовело. Руки он засунул в карманы брюк. Стоя посередине комнаты, он бесстрастно наблюдал за Спейдом.
Спейд, поигрывая пистолетами, кивнул в сторону нагнувшегося Кэйро и спросил Гутмана:
— А с ним проблем не будет?
— Не знаю, — безмятежно ответил толстяк. — Это, сэр, зависит теперь всецело от вас.
Спейд позвал:
— Кэйро.
Левантинец повернул к нему смуглое озабоченное лицо.
Спейд сказал:
— Пусть он немного отдохнет. Мы решили сдать его в полицию. Давайте договоримся о деталях, пока он не пришел в себя.
Кэйро с горечью спросил:
— Вам мало того, что вы уже с ним сделали?
— Мало, — сказал Спейд.
Кэйро встал и подошел к толстяку.
— Пожалуйста, не соглашайтесь, мистер Гутман, — взмолился он. — Вы должны понимать, что…
Спейд прервал его:
— Это решено. Вопрос только в том, что вы сами собираетесь делать? Входите в долю? Выходите из игры?
С чуть печальной и задумчивой улыбкой Гутман все же кивнул.
— Мне это тоже не нравится, — сказал он левантинцу, — но мы уже ничего не можем сделать. Ничего.
Спейд спросил:
— Так что вы решили, Кэйро? Да или нет?
Кэйро облизал губы и медленно повернулся к Спейду.
— Предположим, — сказал он и поперхнулся. — Я могу?.. Могу я выбирать?
— Можете, — серьезно заверил его Спейд, — но имейте в виду, что, если вы отвечаете «нет», мы сдадим вас в полицию вместе с вашим дружком.
— Ну что вы, мистер Спейд, — запротестовал Гутман, — это не…
— Не такие уж мы идиоты, чтобы позволить ему улизнуть от нас, — сказал Спейд. Либо с нами, либо в тюрьму. Нельзя нам терять контроль над ситуацией. — Он хмуро взглянул на Гутмана и раздраженно крикнул: — Черт бы вас побрал! Ведь не первый раз в жизни воруете?! Экие девственники! Вам осталось только на колени бухнуться и начать молиться! — Он перевел взгляд на Кэйро. — Ну? Так как?
— Вы не оставляете мне никакого выбора. — Кэйро обреченно пожал своими узкими плечами. — Я говорю «да».
— Хорошо, — сказал Спейд и посмотрел на Гутмана и Бриджид О'Шонесси. — Садитесь.
Девушка села осторожно на угол дивана, в ногах лежащего без сознания мальчишки. Гутман снова сел в мягкое кресло-качалку, а Кэйро — в кресло у стола. Спейд положил пистолеты на стол и сел рядом. Бросив взгляд на свои наручные часы, он сказал:
— Два часа. Сокола я смогу получить, когда рассветет, а может, и чуть позже. Так что у нас уйма времени, чтобы обо всем договориться.
Гутман откашлялся.
— Где он? — спросил он и торопливо добавил: — Вообще-то, сэр, мне это безразлично. Меня беспокоит только вот какое соображение: мне кажется, это в интересах всех присутствующих, чтобы мы не теряли друг друга из виду до завершения нашей сделки. — Он бросил взгляд на диван, а потом с испугом на Спейда. — Конверт у вас?
Спейд покачал головой, взглянув на диван, а потом на девушку. Он улыбнулся одними глазами и сказал:
— Он у мисс О'Шонесси.
— Да, он у меня, — прошептала она, опуская руку в карман своего пальто. — Я подобрала его…
— Все нормально, — сказал ей Спейд. — Держи его у себя. — Потом обратился к Гутману: — Нам нет нужды терять друг друга из виду. Сокола мне могут принести и сюда.
— Это было бы превосходно, — промурлыкал Гутман. — Тогда, сэр, в обмен на десять тысяч долларов и Уилмера вы дадите нам сокола и час-другой отсрочки — чтобы мы покинули город к тому времени, когда вы сдадите его властям.
— Вам нечего прятаться, — сказал Спейд. — Я умею держать язык за зубами.
— Возможно, сэр, но все же нам не хотелось бы находиться в Сан-Франциско, когда ваш окружной прокурор начнет допрашивать Уилмера.
— Как знаете, — ответил Спейд. — Я могу, если хотите, продержать его у себя хоть целый день. — Он начал сворачивать сигарету. — А теперь давайте уточним детали. Зачем он застрелил Терзби? А также почему, где и как он изрешетил Джакоби?
Гутман, качая головой, снисходительно улыбнулся и замурлыкал:
— Ну что вы, сэр, это уж слишком. Мы дали вам деньги и Уилмера. Наша часть соглашения выполнена.
— Я ожидал этого, — сказал Спейд, поднося горящую зажигалку к сигарете. — Я действительно потребовал козла отпущения, но, пока он не загнан в угол, он еще не козел отпущения. А чтобы загнать его туда, я должен знать что к чему. — Он сурово нахмурил брови. — А вы-то почему о нем так печетесь? Если он улизнет, я вам не завидую.
Гутман наклонился вперед и потыкал толстым пальцем в пистолеты, лежавшие на столе около ног Спейда.
— Вот более чем достаточные улики его вины, сэр. И Терзби, и Джакоби были застрелены из этого оружия. Экспертам полицейского управления не составит труда определить, что смертоносные пули вылетели из этих вот стволов. Вы ведь сами только что говорили то же самое. Какие еще доказательства его вины вам требуются?
— Может, вы и правы, — согласился Спейд, — но дело сложнее, чем вам представляется. Я должен знать, что случилось. Как, по вашему мнению, я вывернусь, если отдельные части обвинения почему-либо не будут стыковаться между собой?
— Судя по всему, вы забыли, как совсем недавно сами убеждали нас, что сделать это проще простого, — сказал Кэйро. Он повернул свое возбужденное смуглое лицо к Гутману. — Вы видите! Я советовал вам не делать этого. Я не думаю…
— Сейчас уже никого не интересует, что вы оба об этом думаете, — отрезал Спейд. — Слишком далеко дело зашло, да и вы уже увязли в нем по уши. Так зачем он убил Терзби?
Гутман сцепил пальцы на животе и качнул свое кресло. Его голос и улыбка были откровенно разочарованными.
— С вами исключительно трудно иметь дело, — сказал он. — И я начинаю думать, что мы совершили ошибку, связавшись с вами. Ей-богу, сэр, совершили ошибку.
Спейд равнодушно махнул рукой.
— Дела ваши не так уж плохи. Вы остаетесь на свободе и получаете сокола. — Он взял сигарету в рот и добавил: — В любом случае, вы теперь знаете, что от вас требуется. Почему он убил Терзби?
Гутман перестал раскачиваться в кресле.
— Терзби был безжалостный головорез и союзник мисс О'Шонесси. Мы понимали, что, убрав его таким образом, мы не только лишаем ее защитника, но и побуждаем задуматься, не лучше ли забыть о существовавших между нами разногласиях. Вы видите, сэр, насколько я чистосердечен с вами?
— Да. Продолжайте в том же духе. Вы допускали, что сокол у него?
Гутман так затряс головой, что его круглые щеки буквально запрыгали.
— Ни на минуту, — ответил он. — Мы слишком хорошо знали мисс О'Шонесси, и, хотя тогда нам еще не было известно, что в Гонконге она отдала сокола капитану Джакоби, чтобы он привез его сюда на «Паломе», а сама со своим другом поплыла на более быстроходном корабле, мы ни на секунду не сомневались, что, если о местонахождении сокола знает только один из них, это наверняка не Терзби.
Спейд задумчиво кивнул и спросил:
— А прежде чем прикончить его, вы не пытались найти с ним общий язык?
— Да, сэр, разумеется, пытались. Я сам говорил с ним в тот вечер. Уилмер разыскал его за два дня до тех событий и попытался сесть ему на хвост, чтобы выйти на мисс О'Шонесси, но он был чрезвычайно осторожен, даже не зная, что за ним следят. Поэтому в тот вечер Уилмер пошел в его отель, выяснил, что он еще не приходил, и остался ждать его неподалеку. Я думаю, Терзби вернулся в отель сразу же после убийства вашего компаньона. И Уилмер привел его ко мне. Мы ничего не могли поделать с Терзби. Что бы мы ни предлагали, он оставался верен мисс О'Шонесси. Итак, сэр, Уилмер «проводил» его до отеля и сделал то, что сделал.
Спейд на минуту задумался.
— Звучит правдоподобно. А теперь Джакоби.
Гутман серьезно посмотрел на Спейда и сказал:
— Смерть капитана Джакоби всецело на совести мисс О'Шонесси.
Девушка вскрикнула и зажала рот рукой.
Голос Спейда оставался спокойным и твердым.
— Теперь это неважно. Расскажите, что произошло.
Пристально посмотрев на Спейда, Гутман улыбнулся.
— Как прикажете, сэр, — сказал он. — Кэйро, как вы знаете, после посещения вашей квартиры, а потом и полицейского управления стал снова со мной сотрудничать — я послал за ним. Мы решили, что объединение усилий принесет нам взаимную пользу. — Он улыбнулся левантинцу. — Мистер Кэйро — человек тонкого ума. Мысль о «Паломе» именно ему пришла в голову. Увидев в то утро в газетах сообщение о прибытии «Паломы», он вспомнил, что в Гонконге мисс О'Шонесси видели вместе с Джакоби. Кэйро тогда искал мисс О'Шонесси в Гонконге и сначала даже думал, будто она уплыла на «Паломе», правда, потом выяснил, что это не так. Как бы то ни было, сэр, когда он увидел в газете сообщение о прибытии «Паломы», он догадался, что в Гонконге она отдала сокола Джакоби, чтобы тот привез его сюда. Джакоби, конечно, не знал, что он везет, — мисс О'Шонесси достаточно предусмотрительна.
Он одарил девушку лучезарной улыбкой, два раза качнулся в кресле и продолжал:
