Ознакомительная версия.
Работа за изгородью кипела и кипела. Рабочие были настолько заняты своим делом, что даже не замечали шума на набережной. Им не мешала ни музыкальная какофония, ни возгласы молодежи, позволявшей себе без разбору поглощать пиво, джин-тоники и энергетические напитки. Памятник рос прямо на глазах. И уже то, что было проделано, вызывало у большинства свидетелей благоговейный трепет. Забор был не очень высоким и не скрывал полностью даже постамента. Место непосредственного возведения памятника было огорожено строительными лесами с полупрозрачными защитным сетками, которые практически и не скрывали от посторонних глаз общую конструкцию. Конная часть была собрана быстрее всего. Следующими на очереди оказались туловище и руки скульптурного воплощения Отца нации. А вот голова все еще не была готовой.
Шикарный черный «Мерседес» последней модификации проехался по набережной, словно по шоссе. Немногочисленные гуляющие расступались. Полицейские отдавали честь и провожали машину подобострастными улыбками. Подъехав к воротам забора, временно ограждавшего место будущего монумента, «мерс» притормозил и несколько раз просигналил. На сигнал отозвался кто-то из рабочих. Ворота распахнулись. Машина въехала на строительную площадку. Из передних дверей вышел крепкий, коротко постриженный парень. Он быстро открыл заднюю дверцу, из которой появился Байрам Сахатов. Скульптор и его помощник еще по сигналу определили гостя и поэтому к моменту въезда «Мерседеса» на площадку находились неподалеку, встречая его.
После короткого приветствия олигарх сразу же стал рассматривать возведенную часть скульптуры.
– Я смотрю, тут у вас весело. Молодежь на набережной музыку слушает и вас развлекает. Не мешает ли? – как бы между прочим поинтересовался заказчик.
– Да в общем-то нет. Работники у нас усердные. Им что музыка, что скрежет железа по стеклу – все нипочем. Трудятся не покладая рук, – поспешил заверить Биязов.
Рабочий, который проходил мимо и все слышал, без стеснения бросил реплику:
– Вот если бы этого гавканья американского от них было поменьше, то работа вообще бы пошла очень гладко. Раздражают рэпом.
– Что? Серьезно? – Сахатов отвел восхищенный взгляд от почти готового монумента и пристально посмотрел на рабочего.
– Да, конечно, серьезно. Будешь тут несерьезным, – пробурчал тот и, сославшись на необходимость завершить какую-то срочную работу, скрылся за сеткой.
– Субъективное восприятие действительности, – тут же вставил свои пять копеек Баймырат, лишь бы только сгладить вероятные последствия общения олигарха с пролетарием. Однако олигарх вовсе не был зол на то, что простой работяга встрял в его разговор с автором памятника и его помощником. Наоборот, ему показалось, что жалоба рабочего имеет под собой основание.
– Если мешает, то помеху нужно устранить, – промолвил Байрам и взялся за мобильник. Он звонил своему нерадивому племяннику, но тот не брал трубку. Недовольно хмыкнув, олигарх не стал мелочиться и позвонил одному из высших чинов республиканского МГБ с просьбой разобраться, почему местная молодежь прикаспийского портового города мешает возводить объект государственной важности. Чин сначала не понял, о каком объекте идет речь, но потом, сообразив, принял к сведению все замечания, которые высказал Сахатов.
Убрав мобильник, олигарх как ни в чем не бывало вернулся к разговору.
– Ну, что, дорогие друзья? – проговорил он. – Я вижу, что вы меня продолжаете радовать. Сколько я ни смотрел на эскизы этого памятника, сколько ни разглядывал его компьютерные 3D-модели, все это меркнет перед тем, что я вижу сейчас. Знаете, что я вам скажу?
– Наверное, нет, – изобразил скромность Биязов, толкая в бок помощника, чтобы тот не ляпнул чего-нибудь лишнего.
– А я вам скажу, – продолжал Байрам, – что получилось у вас нечто потрясающее. Вы знаете, что я редко говорю комплименты. Я человек деловой и прямолинейный, особенно вот в таких делах. Но здесь я просто обязан сказать не просто комплимент, а выразить восхищение. Вы снова и снова подтверждаете звание истинных мастеров своего дела. А значит, что официальные звания народных художников республики вы обязательно получите в самом скором времени после открытия монумента. Я лично об этом буду хлопотать на уровне самого президента. Правительственные награды, ценные подарки и денежные премии вам гарантированы. А вместе с этим гарантирована и любовь со стороны Отца нации. Вы, кажется, мечтали о личной просторной мастерской с участком в несколько гектаров в центре столицы?
– Откуда вы знаете? – удивился Биязов.
– Я ведь должен знать все, – горделиво заявил тот и продолжил: – Вы хотели просторную мастерскую, и вы ее обязательно получите. Пускай даже для этого нужно будет переселить куда-то посольство какого-нибудь государства. Благодарность президента настолько сильна, насколько всесилен он сам. А из любви к высокому искусству он сделает все, что угодно. Так что имейте это в виду, когда будете завершать работу по монтажу памятника. Вам же тут осталось совсем ничего. Если я не ошибаюсь, то недостает только одного фрагмента. Или все-таки двух?
– Действительно одного, – подтвердил скульптор. – Он уже почти готов. К ночи его точно доделают. Завтра утром я лично проконтролирую готовность. Если все будет в порядке, то завершающую деталь монумента доставят сюда морем где-то к полудню или чуть позже.
– Вы сомневаетесь, что что-то может быть не в порядке? Бросьте! Я уверен, что и эта деталь будет идеальной, – с заметным воодушевлением проговорил Байрам.
– Спасибо на добром слове, – Баймырат слегка поклонился. – Понимаете, речь идет о самой важной, самой ответственной части памятника. Не хотелось бы ударить лицом в грязь перед вами. Поэтому лучше всего лишний раз перепроверить, чем потом кусать себе локти, сожалея о бракованных фрагментах.
– Да все будет нормально, – вмешался Исаченко. – Наши рабочие отличаются ответственностью и старательностью.
– Еще бы! Ты же их сам подбирал, – усмехнулся Биязов и похлопал помощника по плечу.
– Но проконтролировать в любом случае нужно, – продолжал русский. – Какими бы хорошими ни были рабочие, прокол может случиться и у них. Как говорится, и на старуху бывает проруха. Так или иначе, завтра головная часть монумента будет доставлена сюда. Если не днем, то к вечеру уж точно.
– Разрешите мне присутствовать при монтаже последней детали памятника? Очень уж любопытно оказаться одним из первых в республике людей, кто увидит памятник Отцу нации в момент завершения его создания, – в несвойственной для себя манере заговорил олигарх.
– Уважаемый Байрам, вы ведь, по сути, хозяин проекта, – промолвил скульптор. – Без вас ничего бы из моего смелого замысла не вышло. Ни я, ни Максим не вправе запрещать вам что-либо в принципе. Если есть желание, то приезжайте завтра. Мы всегда рады вас встретить.
– Ну, это понятно. Я в том смысле спрашиваю, что, может быть, какая-то примета скульпторская есть и лишних глаз при завершении работ над памятником быть не должно, – уточнил Сахатов.
– О чем вы говорите, уважаемый! Какие могут быть приметы! – воскликнул Баймырат. – Мы с моим помощником ни в какие приметы не верим. Нам это средневековое мракобесие ни к чему.
За забором на набережной завизжали тормоза и тут же последовали крики. Байрам вместе со своим охранником, а также скульпторами двинулся к воротам, чтобы посмотреть на происходящее. На набережную прибыло несколько грузовиков спецназа МГБ, автозаки и эвакуаторы. Спецназовцы положили на землю «золотую молодежь» и обыскивали каждого ее представителя. Молодые люди пытались что-то доказывать, ссылаться на высокопоставленных родителей, грозить бойцам в масках неминуемыми проблемами. Однако все было напрасно. Никто их не слушал и продолжал свое дело. Обыскав юношей, спецназовцы быстренько побросали их в атозаки. Как только это было сделано, спецмашины для перевозки задержанных укатили в сторону города. Спецназовцы же остались помогать работе эвакуаторов. Шикарные авто постепенно были вывезены с набережной. После этого бойцы сплошной цепью двинулись в глубь набережной, оттесняя редких любителей вечерних прогулок. Впрочем, многие из них поспешили уйти с набережной еще в момент прибытия спецназовских грузовиков.
– Ну, вот, – удовлетворенно промолвил олигарх. – Теперь вашей работе никто не помешает. И музыку, и слушателей убрали. Доработаете сегодня в полном спокойствии. Надеюсь, что завтра эти сопляки сюда уже не сунутся.
– Я слышал, что большинство этих юнцов дети высоких чинов, – заметил помощник скульптора. – Не будет ли проблем из-за этого?
– Ничего страшного, – стал уверять Сахатов. – Спецназ сюда прибыл наверняка с большими полномочиями. На местном уровне никто не рыпнется против санкции, поступившей из столицы. Даже если среди этих «неформалов» и затесался сынок какого-нибудь министра, то шума все равно не будет – из уважения к Отцу нации и произведению искусства, над которым вы сейчас работаете. Неужели вам не приятно осознавать эту могущественную опеку?
Ознакомительная версия.
