Сторож пятиэтажки очухается часа через два. Проснется на своем топчанчике в сторожке. Про «арабов», спрашивавших у него дорогу, он вряд ли хоть что-то вспомнит.
Один пистолет с глушителем «бастионовцы» оставили в комнате у Адама — вложили ему в руку. Второй оставили внизу, в гостиной на столе, рядом с кобурой и пистолетом, который его хозяин не успел пустить в ход,
Алиса закрыла отмычкой обе двери — внутреннюю и гаражную.
Лобанов, увидев, что двое его сослуживцев благополучно выбрались из этого дома, наполненного свежеиспеченными покойниками, взял сумку и винтарь, после чего покинул этот временный наблюдательный пункт.
Спустя пару минут синий минивэн покатил прочь от этого места. Пусть те, кто будет проводить внутреннее расследование, теперь ломают головы над тем, что же здесь в действительности случилось, в этом доме на окраине Бейрута.
Авиабаза Damascus al-Mezze
Воскресенье
В Ашуре имеется всего три аэродрома, способных принимать крупнофюзеляжные лайнеры. Такие, например, как те, которые используют для своих передвижений первые лица крупнейших государств планеты. А именно «Ил-96-300-ПУ(М)» Airbus A340 и Boeing VC-25, известный также под названием «Air Force One» — «Борт № 1». Прежде всего это международный аэропорт столицы, главные воздушные ворота страны — Damascus International Airport. Он расположен в тридцати километрах на юго-восток от столицы страны и способен принимать воздушные суда всех типов и размеров.
Крупные воздушные аппараты также может принимать Latakia Bassel Al-Assad International Airport — международный аэропорт приморского города Латакия на северо-западе Сирии. Но в исключительных случаях: например, по погодным или аварийным показателям. Длины ВВП в Латакии вполне достаточно для посадки или взлета аппаратов такого типа, качество «бетонки» тоже считается приемлемым. Но аэропорт, носящий имя погибшего в странной автокатастрофе старшего брата нынешнего президента страны, не оборудован некоторыми системами аэронавигации и не имеет некоторых видов современного оборудования, которое должно наличествовать для приема правительственных бортов в обязательном порядке. Помимо этого там также недостает дополнительных «карманов» на случай, если в этом аэропорту приземлится не один крупнофюзеляжник, а два таких самолета, не говоря уже о большем их количестве. Во всяком случае, так считалось до недавних пор, такова информация по Латакии примерно десятидневной давности.
Третий и последний аэродром такого типа — это как раз та самая военная авиабаза, на которую в воскресенье, ближе к вечеру, приехали Кэп, Силаев и прикрепленный к ним сотрудник «Мухабарата».
Вот уже две недели на этом военном аэродроме, расположенном в юго-западном пригороде Дамаска, кипят ремонтные работы. Они ведутся круглосуточно, в три смены. Ночью работают при свете мощных прожекторов, которые доставили сюда, в эль-Меззу, в больших количествах. Днем трудятся под палящим солнцем.
Оливкового цвета микроавтобус, за которым следовал точно такой же транспорт с пятью автоматчиками, по дороге из центрального квартала Дамаска Аль-Мазраа в южный пригород останавливали для проверки документов пять раз. И это несмотря на то что маршрут их небольшой колонны согласован с местными спецслужбами и штабом Четвертой дивизии, в чьей зоне ответственности находится район эль-Мезза и сама военная авиабаза.
Три блокпоста, где их останавливали, находятся на пригородном шоссе в непосредственной близости от аэродрома: соответственно в двух километрах от главного КПП, в километре и двухстах метрах и в шестистах метрах от базы. На этом двухкилометровом отрезке по обе стороны от шоссе, по которому они ехали, обустроена полоса отчуждения. На расстоянии примерно двухсот пятидесяти шагов от шоссе снесены все постройки, вырублены деревья и кустарники. По словам мухабаратовца, эта работа началась еще два года назад, когда боевики по «зеленке» прорвались к самой базе. Тогда им удалось подорвать цистерны с горючим и причинить серьезный материальный ущерб объекту. Какая-то часть моджахедов смогла прорваться тогда на территорию самой базы, но их удалось быстро перебить. Чтобы воспрепятствовать новым попыткам прорыва к этой стратегической военной базе, и решено было не только установить дополнительные блокпосты, но и устроить в ее окрестностях подобные этой «зоны отчуждения». В окрестностях международного аэропорта Дамаска, находящегося километрах в пятнадцати на юго-восток, все последние дни шли стычки с просачивающимися туда бандами моджахедов. За минувшую неделю в этом районе зафиксировано три случая использования боевиками ПЗРК. Моджахеды дважды использовали трофейные «Иглы» по «сушкам», а в третий раз попытались сбить вертолет «Ми-25».
Все три попытки оказались безуспешными. Тем не менее сам факт наличия у моджахедов ПЗРК, как и то, что им то и дело удается просочиться малыми группами в «предполье» близ международного аэропорта, не могло не беспокоить тех, кто отвечает за безопасность участников неформального саммита, новость о котором вот-вот станет достоянием всего мира. С учетом этих и многих других обстоятельств авиабаза Damascus al-Mezze казалась самым лучшим, самым безопасным местом для проведения завтрашнего мероприятия.
Водитель припарковался на площадке с торца сборного ангара синего цвета. Все трое, включая мухабаратовца, одеты в камуфляж без знаков разтличия. Лица Салима и Мусада закрыты шлем-масками.
Они выбрались из машины. Отчетливо слышен гул авиационных двигателей. Этот звук нарастает; у них на глазах, отстреливая тепловые ловушки, заходит на посадку какой-то самолет. Вскоре лайнер успешно приземлился. Когда борт замер на подновленной бетонной полосе, стало ясно, что это «Ил-76МД», борт Министерства по чрезвычайным ситуациям России. И это уже четвертый борт такого типа — и этого же ведомства, — который в течение последних суток приземлился на военной авиабазе в юго-западном пригороде Дамаска.
Двое «бастионовцев» и следующий за ними по пятам местный спецслужбист некоторое время осматривали собранный в этой части аэродрома новенький ангар. Три его стороны закрыты бетонными блоками, выкрашенными в тот же синий цвет. Это дополнительная защитная мера. Четвертая сторона, глядящая на взлетно-посадочную полосу, наоборот, полностью открыта. Внутри оборудован большой белый шатер, арочный проем которого приходится как раз на эту открытую часть, через которую видно летное поле. Внутри шатра, разгороженного на две секции, установлен помост с задником, на котором на арабском, русском, английском и немецком языках содержатся информационные надписи: название мероприятия, логотип и дата проведения. В самом ангаре и возле него трудятся специалисты: монтажники, электрики, звукооператоры. Звучат реплики на арабском и на русском языках. Порой слышна речь на английском. Большинство из этих людей одеты в рабочую униформу, на которой — на спине и на груди — красуется логотип завтрашнего мероприятия: две протянутые для рукопожатия руки на фоне карты государства Ашур.
С другой стороны ангара — в котором, как можно предположить, должен пройти и сам неформальный саммит, и короткая пресс-конференция по его итогам — стоят кунги, вагончики и щитовые модули. В один из таких быстровозводимых модулей, миновав дежурящих у входа двух крепких мужчин в форме сотрудников МЧС — они извещены об этом визите, — и вошел старший группы «Бастион».
В небольшом помещении, напоминающем офисный кабинет средних размеров, находятся двое мужчин в форме МЧС России. Один из них тут же вышел, закрыв за собой дверь. Второй, плотный, с высоким лысеющим лбом мужчина лет пятидесяти с небольшим обменялся крепким рукопожатием с вошедшим в модуль рослым плечистым человеком в шлем-маске. Это «заказчик» — высокопоставленный чиновник из аппарата Совбеза РФ. Кстати, бывший сотрудник одной из отечественных спецслужб, генерал, курирующий по поручению Верховного некоторые направления и темы, имеющие отношение к сфере национальной безопасности.
— Здравствуйте, Иван Иваныч. Рад вас видеть.
— Я тоже рад, Алексей Алексеевич.
Кэп снял шлем-маску, механически пригладил ладонью седой «ежик».
— Все, что я увидел на этом аэродроме, выглядит просто замечательно. И очень, я бы сказал, натурально.
— Так и должно быть.
«Заказчик» бросил на него внимательный взгляд.
— Через полчаса начнется пресс-конференция в Стамбуле, — сказал он.
Кэп, глядя ему в глаза, кивнул.
— Еще имеется возможность дать задний ход, — сказал Алексей Алексеевич. — И не делать публичных заявлений…
Чиновник, осуществляющий проверку готовности к саммиту, продолжал смотреть прямо в глаза только что вошедшему в штабной модуль мужчине, с которым он знаком уже много лет.
