Ознакомительная версия.
Нусрат оставил в гостинице, где поселилась теперь Юлия, в соседнем с ней номере, двоих охранников и помчался в Москву. Через четыре часа его черный «БМВ» вернулся к гостинице. Он успел до назначенного срока.
И вот Юлия в сопровождении четырех кавказцев вошла в здание нотариальной конторы.
– Скажите, – обратилась она к нотариусу, – у вас хранится поручение отдать Юлии Ветлицкой некий документ?
– Да, – ответил нотариус. – Было одно странное поручение. Конверт в обмен на квитанцию о том, что определенная сумма положена на банковский счет.
– Я готова положить.
– Хорошо, дайте я запишу ваши паспортные данные!
Удостоверившись, что перед ним та, которая указана в поручении, нотариус объяснил, как найти здание сбербанка. Юлия в присутствии Нусрата положила деньги на валютный счет, который сама же и открыла незадолго до этого, и с квитанцией в руках вернулась в нотариальную контору.
Конверт был извлечен из сейфа нотариуса и торжественно вручен Юлии.
Едва вышли за пределы здания, Нусрат грубо вырвал его у нее. Вскрыв, он смог убедиться сам, что это действительно вторая половина письма.
– Но здесь совсем другой район указан?! – возмутился он.
– Тебе нужны деньги? Или другой район? – спросила Юлия, в сотый раз убеждаясь в его абсолютной тупости. – Езжай. Я расскажу, что ты там найдешь. А эту территорию, что указана на карте, уже сто раз перекопал господин Евсюхов, ну, Балерун, ты его знаешь.
Нусрат смотрел недоверчиво.
– И еще, личное письмо моего погибшего отца ты мне все-таки оставь. Хотя бы на память.
Нусрат подумал, потом посмотрел на письмо и протянул ей: мол, зачем ему лишняя бумажка, когда перед глазами маячили большие деньги?
– Ты не задумывался, – продолжала Юлия, – зачем мне карта Зарайска? Б, ты, клад-то ведь закопан здесь!
Юлия взяла оторванный кусок письма с картой и, наложив сверху на карту Зарайска, проткнула вынутой из прически заколкой дырку в месте, где находилась дача-развалюха.
Подняв карту на просвет, произнесла:
– Готово!
– Я думаю, что мы теперь справимся сами! – хитро прищурился бандит.
– Правильно, – согласилась Юлия. – Иди и возьми! Но помни уговор.
5
Они уселись в черный «БМВ» и помчались на окраину города, в сторону старого карьера. Торопились, потому что уже темнело. Наконец Юлия велела остановиться и заставила своих спутников выйти из автомобиля.
Сверившись с картой, она указала на помеченный дом:
– Бо вон тот, заброшенный. Видите? Деньги находятся в погребе. Вход в погреб через кухню. Как спуститесь, перед вами окажется кирпичная стенка. Ее надо разобрать. Там металлический ящик, в нем деньги. Код знаю только я. Если наберете неправильно три раза, от вас останется воронка в рост человека. Так что когда обнаружите ящик, звоните. Я буду ждать вас здесь и скажу цифры кода.
Внезапно один из подручных закричал:
– Смотри, Нусрат! Там уже кто-то есть!
– Не кто-то, а Балерун хренов, но сейчас он у меня получит! – завопил Нусрат.
Долговязый Евсюхов в своем черном плаще и белых штанах выглядел настолько колоритно, что не узнать его было просто невозможно. Он, пригибаясь, выскочил со двора с лопатой и тяжелым ящиком в руках.
– Да ловите же его! – истошно закричала Юлия.
Оглянувшись на крик, Евсюхов бросил лопату и скрылся в лесу, кавказцы кинулись за ним. Юлия, воспользовавшись тем, что осталась без присмотра, также постаралась затеряться в переулках. Что произойдет дальше, она знала.
В ящике у Евсюхова были обгоревшие остатки распечатанных на цветном принтере стодолларовых купюр и двухсотграммовая тротиловая шашка. Сейчас он должен был скрыться в лесу, а затем, накрыв ящик своим плащом и белыми штанами, уже залитыми красной краской, поджечь бикфордов шнур и швырнуть «посылку» вниз, в карьер. Бандиты обнаружат на дне карьера воронку с разбросанными по округе обгоревшими американскими деньгами и останками «окровавленной» одежды.
Но тут Нусрат гортанно что-то скомандовал, и один из бандитов побежал к автомобилю. «БМВ», зарычав, рванул с места. Он догнал остальных и на минуту притормозил. Нусрат бесцеремонно подвинул водителя и вскочил за баранку сам, двое других кинулись на заднее сиденье.
Евсюхов несся к песчаному карьеру. Оглянувшись, он вдруг понял, что может опоздать. Его слишком быстро настигал автомобиль, а высунувшийся из окна кавказец дважды выстрелил из пистолета в его сторону.
Несчастный Балерун бросился обратно в лес, немного пробежал, и лес снова кончился. А метрах в двадцати левее из зарослей выскочил автомобиль-убийца. Евсюхов отчаянно поскакал по полю, карьер был уже совсем близко.
Нусрата подвел горячий темперамент. В азарте он упустил из виду все, кроме петляющего как заяц человека. И когда он его почти настиг, тот вдруг швырнул металлический ящик прямо в лобовое стекло. Но кавказец, не останавливаясь, добавил газу. Он уже чувствовал, как через мгновение его капот ударит человеческое тело… Однако произошло непредвиденное. На полной скорости автомобиль выскочил на край песчаного карьера и… рухнул с тридцатиметровой высоты. Колеса и дверцы от удара отлетели в стороны, и тут же ударил столб огня. Карьер заволокло черным дымом.
Глава двенадцатая
НЕ КАЖДЫЙ ВОПРОС ИМЕЕТ ОТВЕТ
1
– Александр Борисович, разрешите доложить относительно дела Покровского?
– Давай, – Турецкий посмотрел на Поремского поверх узеньких, едва державшихся на носу очков.
– Результаты оперативных проверок, проведенных Олегом Нечаевым, плачевны. В квартире, где он проживает, в смысле прописан, его нет. Не появляется. Причем уже давно. Нет, квартплата поступает вовремя, но соседи его не видят, пожалуй, больше года.
– Володя, пройдись сам по его бывшим институтским друзьям. Он должен где-то останавливаться. Не в гостинице же. Может, обнаружишь какую-нибудь его лежку. Возьми с собой пару снимков из видеонаблюдения. Но смотри, не перепутай фотографии!
– Понял! – улыбнулся Владимир, подозревая, что начальник уже знает о том, что у него в квартире на стене появилась красивая большая фотография обнаженной женщины, знакомой им обоим.
– И проверь, откуда поступают счета за квартплату, свет и прочее…
Первым делом Поремский отправился в деканат института физкультуры и вскоре стал обладателем списка адресов сокурсников Покровского. Объехав без особого успеха троих – один даже не смог вспомнить Виталия, – наконец кое-что нащупал.
Инструктор по плаванию в бассейне «Олимпийский» был непонятного возраста: наголо бритый, вероятно, для того чтобы обходиться в бассейне без шапочки, со сломанным носом и расплющенными надбровными дугами, он был похож не на пловца, а на сильно и часто битого на ринге боксера. Зато Виталия он вспомнил по предъявленному Поремским снимку.
– Да, был у нас такой, – охотно кивнул инструктор, доставая из стопки бумаг групповую фотографию. – Я вот тут отмечаю наших, которые добились выдающихся результатов в спорте. Странно, что его здесь нет. Кажется, он тогда заболел, хотя не помню, чтобы он вообще когда-нибудь болел. Но вы же недаром им интересуетесь? А он, знаете, не любил фотографироваться, говорил, помню, что такова его философия: прожить не оставив по себе никакой памяти – ни плохой, ни хорошей. И, в принципе, о нем я не помню ничего, кроме разве одного очень необычного случая, важного для меня лично. А так он всегда держался в стороне. Разные там вечеринки, тусовки, типа совместного с девками посещения саун, – это было не для него. Чуть одно время не записали в голубые. Но была там у нас группа этих… заявили: не наш! А авторитетом он тем не менее пользовался. Во-первых, стрелял, как Бог. Но это у него от военной службы осталось. Был на границе, даже ранен, награды имел большие… Однако о службе своей не рассказывал и этим невольно вызывал уважение. А в общем, жил по закону: ты меня не трогай, я тебя не трону.
– А что за необычный случай? Расскажите поподробнее, – попросил Поремский, разглядывая собеседника.
– Девка там была, на курс-два моложе, – улыбнулся инструктор. – Такая… До сих пор, как вспомню, так в воду с десятиметровой вышки хочется прыгнуть. Что она нашла в нем, непонятно. Может, ей нужна была защита от посторонних домогательств? Не знаю. Юмора он не понимал и насмешек не переносил. Однажды ребята решили приколоть Витальку на тему наркоты. Тут ведь кулаками не станешь доказывать, что все перепробовал. А он собрал нас и повез куда-то за город, на дачу.
– А куда, не припомните?
– Хоть убей. Помню только, что очень далеко. Добирались часа три. По-моему, где-то в Рязанской области. Кажется, он говорил, что ему от тетки дача досталась. Так вот, там он поколдовал немного и вколол каждому из нас по дозе. Кошмар, который я тогда пережил, навсегда отворотил вообще пробовать наркотики. Бо был какой-то невероятно сильный галлюциноген, и видения, которые рождались в наших башках, контролировались им лично. А больше ничего о нем не помню.
Ознакомительная версия.
