Ознакомительная версия.
От руководителя Департамента Горчаков с Устюжаниным выходят ровно через час и, усевшись в тот же микроавтобус, едут в центр столицы. Правда, на сей раз в сопровождении легковой машины с четырьмя сотрудниками личной охраны генерал-полковника. Горчаков по-прежнему излучает спокойствие, чего нельзя сказать о его подчиненном.
– Из услышанного я понял одно: руководством Департамента разработан план по устранению Борщевского. Верно? – ерзает по сиденью капитан второго ранга.
– Верно. Только его так просто не взять – нам нужны очень веские доказательства его продажности. А он, поверь, будет сопротивляться, – с нарочитой беспечностью отвечает генерал.
– И куда же мы сейчас?
– В Департамент. Мной получена санкция на обыск служебного кабинета Борщевского и на проверку всех его компьютеров. Я уже вызвал оперативную группу и соответствующих специалистов.
– А что делать нам?
– Кому вам?
– Пловцам из «Фрегата»?
– Не торопись, Георгий. Ваши дальнейшие действия будут зависеть от результатов обыска.
Глава 5
Турция; Стамбул
16–17 августа
Первым делом набираю по памяти номер телефона Горчакова. Пора наконец дозвониться до моего шефа и попросить разъяснений по поводу некоторых краеугольных моментов проводимой мной операции.
Абонент по-прежнему недоступен.
Вздохнув, звоню Егору Ивановичу. Этот настороженно отвечает после второго гудка. Настороженностью я не удивлен – на экране его телефона высвечивается совершенно незнакомый номер.
– Привет, Иваныч, – говорю так, словно мы пили всю последнюю неделю и расстались пять минут назад, дабы поправить здоровье рассолом.
– Ты?! – радостно восклицает он. – Женька, ты?!
– Узнал?
– Еще бы!! Ты где? Мы тут с капитаном с ног сбились! Уже не знаем, что делать и где тебя искать…
Успокаиваю его, вкратце рисуя те напасти, что свалились на наши с Хеленой головы за последние два-три дня. А затем перехожу к делу:
– Глянь на причал – нет ли там наших «друзей»?
Стармех отключается минут на десять. Мы в это время топчемся с девушкой неподалеку от дешевого отеля, рекламу которого я случайно усмотрел в найденных в салоне такси газетах.
Наконец, раздается звонок:
– Слухай сюда, Женя. Ситуация – не фонтан, – докладывает старший помощник. – Днем по дальнему краю причала было припарковано с десяток легковых машин. Сейчас стоят в два ряда, и народу – как при Горбачеве за водкой.
– Из хорватов никого не узнал?
– Темновато, Евгений. Одни фигуры с тенями бродят, а лиц не видать.
Молчу, взвешивая «за» и «против». Рискнуть и прорваться на судно сегодня? Или залечь на дно до наступления светлого времени суток?
– Ты вот что, паря, – словно читает мои мысли пожилой моряк, – горячку-то не пори, а дождись утра. Мы тут за ночь с капитаном помозгуем и что-нибудь изобретем. А часиков в девять утра созвонимся. Идет?..
В чем-то он прав. Если на причале до сих пор толчется народ, то лезть на рожон опасно – парадный трап наверняка под наблюдением хорватов. Есть второй вариант: договориться с Иванычем о встрече у противоположного борта и, незаметно сойдя в пролив, подобраться к «Sea Dream», используя наш с Хеленой опыт подводного плавания.
Кошусь на юную спутницу, буквально висящую на моей правой руке. Сказать, что она устала, – не сказать ничего. Побледнела, осунулась. Ладошки совсем худые и слабые, под глазами темные разводы от недосыпания. Не выдержит она подводного заплыва. Тем более что для его осуществления надо возвращаться обратно через весь город к проливу. Нет, не выдержит. Она уже на ногах еле стоит.
– Хорошо, Иваныч, думайте, – нехотя шевелю губами. – Только имейте в виду: никакой полиции, никаких турецких спецслужб! Все должно быть тихо, как в понедельник на кладбище. Понял?
– Знаю, Женя, знаю. Чай, не первый год вашим орлам помогаю. Позвоню завтра ровно в девять…
– Ты ранен? – осторожно трогает она мое плечо.
– Я не чувствую. Но лучше сделать так, чтобы не было видно крови.
Мы входим в маленький холл отеля «Classic Beach». Здесь все просто и дешево; на ресепшене в одиночестве скучает пожилой турок – сонный дядька со смешными всклокоченными бровями.
Толкаю девушку в бок – дескать, говори. Но она растерялась, молчит.
– Эспасьене ля курва, бич профундо. Фуэрте боно! – выдаю где-то схваченную органами слуха фразу.
Турок поднимает квелый взгляд и секунду смотрит сквозь меня. Затем сознание проясняется, полноватое лицо растягивается в приветливой улыбке:
– Руссо?
Вот это да! Даже мой идеальный испанский (или какой-то другой) не помог замаскировать русское происхождение.
– Здрасьте, – киваю и показываю два пальца: – Нам нужен номер на двоих.
Дядька что-то лопочет. Я ни черта не понимаю, но в разговор наконец-то вступает Хелена:
– Кажется, в гостинице есть свободные номера, и он готов предложить любой.
– У нас маловато денег, – лезу в карман за остатками купюр. – Спроси, сколько будет стоить простенький номер?
Девушка неплохо изъясняется с мужчиной, после чего называет вполне приемлемую сумму.
– Хватает, – кладу на стойку все деньги, кроме последней десятки баксов. Ее решаю приберечь для завтрака.
– А еще он просит наши документы. Что угодно: паспорта, водительские удостоверения или туристические страховки…
Подаю документы пилота разбившегося вертолета. Турок молча их раскрывает и, даже не посмотрев на фото, переписывает в журнал «мои» данные. Возвратив «ксиву», вопросительно глядит на Хелену.
– Скажи, что забыла документы в машине, – глупо улыбаюсь дядьке и кладу на стойку последнюю десятку.
Он кривится, отказываясь от «взятки», и, заметив кровь на моем плече, подает ключ. По-доброму улыбнувшись, машет рукой в сторону лестницы: идите в свой номер, скройтесь с глаз! Неужто он полагает, что мы будем ходить стайкой по гостинице и распугивать иностранных туристов своим диковинным видом?..
Хороший он дядька. Но странный…
* * *
Кровать здесь одна, зато очень широкая. Сам номер состоит из метровой прихожей, прямоугольной комнатенки с выходом на балкон и крохотного санузла с душевой кабинкой, умывальником и унитазом. В апартаментах одного из самых дешевых отелей Стамбула, обозначенного в рекламе двумя скромными звездами, я с удивлением обнаруживаю кондиционер, TV-панель, телефон, холодильник. В холодильнике нас поджидает литровая бутылка минеральной воды, на кровати – стопка чистого постельного белья, а в ванной комнате – флакон шампуня с парой свежих полотенец.
Утолив жажду и отмывшись по очереди под душем, мы тотчас падаем на удобное ложе и проваливаемся в счастливое небытие…
По давней привычке я просыпаюсь очень рано. Разлепляю глаза и на контражуре лупящих в окно солнечных лучей вижу лицо спящей Хелены. Незнакомое место, чужие запахи, другое солнце. Где я?
Ах да! Турция. Северо-западная окраина Стамбула. Самый дешевый отель. Что ж, кажется, мы неплохо отдохнули, выспались. Плечо аккуратно забинтовано. Все верно – вчера меня малость зацепило.
– Чем ближе к твоей России, тем холоднее, – улыбается девчонка. Она тоже проснулась и тянет ко мне руку.
Пытаюсь отстоять честь Родины:
– Это близость работающего кондиционера. Россия здесь ни при чем.
– Неправда. Нам всегда говорили, что русские живут в холоде и в коррупции. Это испытание ниспослано им Богом.
Смеюсь:
– Дурочка, ни фига ты не понимаешь! России ниспослано Богом ужасное прошлое и великое будущее! И так будет всегда.
Теперь смеется она. Тонкая рука ложится на мое плечо, прядки волос щекочут лицо, а влажные губы прикасаются к шее…
А что, неплохая идея начать новый день с бурного секса! Феерический план. Ведь умело брошенный окурок завсегда может стать причиной большого пожара.
Срываюсь в душ, на ходу прихватив со спинки стула полотенце.
– Я сейчас…
В ванной комнате зыркаю в зеркало – дурак дураком. Постоял под душем, подумал с одноразовой зубной щеткой во рту… И промычал так, что не понял бы ни один логопед:
– Ну, проявлю глупую предосторожность и откажусь от близости с девчонкой. Потом останется подарить ей фаллоимитатор с надписью: «На его месте мог быть я».
Вернувшись, падаю на кровать, искоса любуюсь смуглой богиней. А та, словно почувствовав мой взгляд, откидывает простынь, потягивается и, презрев все законы гравитации, красиво выгибает спинку.
– Знаешь, мне снилось наше подводное погружение.
– В машине?
– Нет. Когда мы дышали с помощью поцелуев. Это было так необычно! И так здорово…
До чего ж красива, чертовка! И ведет себя до предела раскованно. Впрочем, что может быть лучше, чем способность не стыдиться собственных импульсов?..
От вида ее точеной фигурки и обнаженной груди приходится прикрывать рукой свой источник жизни.
Видно, девчонке тоже невтерпеж.
Ознакомительная версия.
