Сергей Самаров - На войне как на войне

— И что? — насторожился я, уже сообразив, за какую гору закатывается местное солнце. Тут и ребенок просчитает варианты.

— У Таманца много долгов. При такой работе это естественное явление. У одних взял, другим отдал. Третьим сам дал в долг. Если нет систематизированного производства, то стабильности в финансах быть не может. И вот почти одновременно все его основные кредиторы вдруг сами ощутили сильное давление, и им срочно потребовались оборотные средства. Тянут с Таманца. А он застопорился. Только бензозаправочные станции, где он пока полновластный король, дают прибыль. Но заправки не смогут решить его проблем.

— Это не может быть стечением обстоятельств. Чтобы такое организовать, требуются громадные одновременные капиталовложения. Такое под силу только десятку московских олигархов или государству.

— Вот мы и пришли к самому интересному. Все дело в том, что Таманца прижимали почти без денег. Как-то так получилось, что прижимали его компаньонов. Одного взяли под следствие. Третьего заставили сбежать, бросив предприятие. Четвертый объявил себя банкротом. Пятый просто чего-то испугался и отказывается от всякого сотрудничества. Абсолютно ясно, что его чем-то существенным придавили для этого.

— И кто это делает?

— Мне пришлось рискнуть. Со своего компьютера я побоялась, но через «Интернет-кафе» вошла в сеть таможни. У них там защита гораздо мощнее, чем в ФСБ. Про ментовку я уже не говорю. Но я сумела. Несколько попыток делала. Пробилась. И полюбопытствовала. Им пришло сообщение о грузе Таманца из ФСБ, и был затребован отчет о проведении операции. Все документы подписаны генералом Легкоступовым. Более того, даже сотрудника приставили для контроля — знали, что Таманец таможне платит, а таможня дает «добро». Какой-томайор Мороз этим руководил. Не знаешь такого?

Внешне я удар выдержал хорошо.

— Знал, — сказал я кротко. — Он сегодня ночью умер в поезде, которым я приехал. Упал в открытую дверь тамбура. Правда, перед этим получил перелом челюсти и пулю. Но я здесь ни при чем. Я имею в виду пулю. Стрелял его сослуживец, который тоже умер сегодня ночью. Не знаю только, какой смертью.

— И ангелы кружили над ними... — мрачно сказала Таня. — Слушай, Ангел, везде, где бы ты ни появился, тебя окружает смерть. Мне как женщине это не совсем приятно, хотя я принимаю это как офицер спецназа. Но ты сам как считаешь — ты не слишком увлекаешься?

— Ангелам и положено провожать людей в последний путь, — отшутился я. — Но ты не закончила.

— Закончить недолго. На основании одного факта, не имея других подтверждений, я делаю вывод, что Таманца пытается прижать ФСБ. Только почему? Чем он не угодил им?

— На это тебе отвечу я. Таманец — только пешка. Сильная, грозящая превратиться со временем в проходную, но лишь пешка. Идет какая-то другая игра. Большая. Которую я и сам не совсем понимаю. Вернее, совсем не понимаю. И я в ней что-то значу. И Виталий Пулатов — тоже. Он вчера звонил мне, предупреждал, что его пасет ФСБ. Контора творит какую-то комбинацию против Службы. И Таманец в этом замешан. И Труповоз тоже.

— Кто такой Труповоз?

— Человек, который «заказал» Таманца, а два месяца назад нас познакомил. Мой постоянный работодатель. Я не такого высокого мнения о значимости собственной персоны, но иногда мне кажется, что вся эта комбинация сводится лишь к тому, чтобы я убрал Таманца. Тогда против меня что-то будет. Меня постараются прижать и использовать. Но конечную цель этого мероприятия я не вижу.

— И все же идешь на него?

— Иду. Во-первых, это моя работа. Вмешательство ФСБ создает дополнительный спортивный интерес, но не более того. Во вторых, я просто горю желанием узнать, зачем мог понадобиться Конторе инвалид. Вернее, целых два инвалида, если и Пулатова считать. Просто так фээсбэшники ничего не делают. Чтобы их планы разгадать, я вынужден плясать под их дудочку. Правда, стараюсь исполнять танец под свою режиссуру.

— Тебя тоже «вели»?

— Да. Плотно. Но я сумел уйти. Они думают, что я сейчас в Москве. Если засекли звонок Пулатова ко мне, то уверены — я до него добираюсь, чтобы выяснить ситуацию. Если звонок не засекли, то ломают голову, что мне в Москве понадобилось, когда, по их расчетам, я должен быть здесь.

— Откуда у тебя такая уверенность, что они все знают? Не преувеличиваешь их всемогущество?

— И у меня дома, и в офисе Труповоза, где мы торговались относительно Таманца, стояли «жучки». Они знают, что я взялся за дело. Я, правда, надеялся, что они не знают, кто такой Таманец. Но ты мои сомнения развеяла. Им занимался майор Мороз, который разрабатывал и меня.

— Но мне кажется, что они с удовольствием получили бы по лишней звездочке на погоны, просто арестовав тебя. Зачем огород городить?

— Они, несомненно, с удовольствием бы так и сделали. Если только у них нет большей цели. Сейчас они, похоже, звездочками обойтись не желают.

— Какой цели?

— А вот это мне и предстоит узнать. То есть нам... Будем узнавать вместе?

— Будем. Но я человек, как и ты, воспитанный Службой. Не проще было бы обратиться по инстанции? Они прикроют, и никакая ФСБ до тебя не доберется.

— Милая моя. И я всю жизнь буду прятаться?

Всю жизнь буду бояться, что кто-то снова начнет за мной охоту? Нет. Спасибо. А потом, я уверен, что Служба сама послала бы меня на это дело. Им тоже должно быть любопытно — что ФСБ замыслила.

— Может быть, и так. Но все же поставил бы ты их в известность.

— Я думаю, они при необходимости сами все узнают. Я сработаю «в автономке»[12]. Ты со мной?

— Куда же ты без меня денешься...

— Тогда, в свете твоих сообщений, я пойду на небольшую провокацию. — С удовольствием проглотив остатки какого-то невообразимо вкусного салата, я достал трубку сотовика. — Не подскажешь мне код города Электростали?

Она помнит чуть ли не все коды городов. По крайней мере, если хоть раз туда звонила.

— Подскажу.

Виталий Пулатов оказался дома.

По моим данным, он нигде не работает, с женой развелся год назад, неделю хорошенько попил, потом успокоился и начал заводить новых жен. Но каждую не больше чем на месяц. Мне рассказывал об этом общий товарищ, проезжавший через наш город. Встретились мы на вокзале и за восемнадцать минут стоянки успели выпить литров пять пива и обменяться новостями обо всех сослуживцах. Кто что знал.

— Слушаю, — буркнул Виталий в трубку. Очень недовольно буркнул Не в настроении старый боевой конь. Но, кажется, трезв.

— Любезный друг, вы случайно не помните нашу встречу возле Пизанской падающей башни?

— Помню, — сказал он — Ты откуда, старый хрен, взялся? — Он не знает ситуации и не называет меня по имени.

— Доложить по форме? Докладываю. Капитан Ангелов прибыл в ваше распоряжение. Очень желал бы с вами встретиться возле Пизанской башни, которая расположена вблизи Курского вокзала, куда, как я помню, в нужное время прибывает ваша электричка. — В отличие от Виталия я свою задачу знаю. И потому представляюсь. Чтобы все, кому хочется, слышали. Очень даже надеюсь, что они меня услышат.

— Понял, обязательно там буду...

— Вот и обменяемся новостями. До встречи... Я нажал кнопку отбоя и убрал трубку.

— О чем ты говорил? — не поняла Таня. — О какой падающей башне?

— Не поняла? И отлично. Значит, и они ничего не поняли. Но подумали, что я в Москве и назначил свидание Витальке недалеко от Курского вокзала.

— А что понял он?

— Мы вместе работали в Италии. В Пизе. Отлавливали там одного нашего беглеца из ученых-химиков. По договоренности, я был занят непосредственно в операции, а Виталий отвлекал. Мы созвонились и условились о свидании как раз в то время, когда мне надо было действовать. Меня в лицо не знали. И Виталий долго крутился, отрываясь от «хвостов». Вступал в контакты с каждым встречным, распыляя их силы. Потом все-таки полностью оторвался. Демонстративно. Но свидания и не было задумано. Так и сейчас. Они пойдут за ним, чтобы лицезреть меня, а я буду работать здесь. Пулатов сумеет оторваться, и все будут уверены, что свидание состоялось. Понимаешь хитрость?

— Понимаю. Ты уверен, что понял Виталий?

— Пизанская башня — что может быть яснее!

Таня улыбнулась и взглянула на часы.

— Теперь мне надо поработать. Ты пока отдохни.

Она взглянула на закрытое жалюзи окно.

— Сделай это, — согласился я. Не люблю, когда за мной наблюдают посторонние. И не будешь же постоянно смотреть на мир сквозь жалюзи. — Только проверь — нет ли кого дома.

— Это в первую очередь, — согласилась она. И набрала телефонный номер. Трубку никто не взял. — Мальчик на Волге. В такую погоду только на пляже ему и место. На девок без бинокля смотрит. Я пойду.

Она прошла в комнату и достала из ящика стола связку отмычек. Точно такую же стандартную, как у меня.

— Помощь не нужна?

— Справлюсь.