— Допустим, в органах… — Он работает в Управлении. И вы работаете там же, — вдруг выдала гадалка.
У Алексея от неожиданности открылся рот. Ничего себе фокус! Откуда она знает? Ведь они же ей ничего не говорили. Он даже обернулся к Саше, словно хотел об этом спросить, но девушка предостерегающе прижала палец к губам.
— Он брюнет? — Ясновидящая продолжала водить ладонью по снимку.
— Да. А откуда… — Он любит только себя, — утвердительно произнесла гадалка. — Невысокий, трусоват, иногда, когда у него есть деньги, любит модно одеться… На баб обращает внимание, но те на него — нет. Чувствую, что в нем нет природы. У него двое детей?
— Точно! — подтвердил поражённый Николаев. — Они с женой сейчас в Феодосии… — Все. Молчи, — резко прервала его тётя Сима. — Когда задам вопрос, тогда и ответишь. Сам не лезь!
Удивлённый резким тоном пожилой женщины, Алексей покосился на подругу. Та, застыв, смотрела на гадалку и, кажется, не дышала. Николаев перевёл взгляд на дорогой красивый сервант, стоящий напротив стола, за которым они разместились, потом проследил за витиеватым узором ковра, висевшего на стене; затем внимание привлекла старая свадебная фотография в золочённой рамке, далее — кресло, почти закрытое ворохом неглаженого белья.
Молчание ясновидящей затянулось. Многочисленные часы продолжали тикать.
Саша терпеливо ждала. Николаев невольно поёрзал на стуле — он явно чувствовал себя не в своей тарелке.
— Вот что… Могу сказать только одно: он жив… — задумчиво протянула тётя Сима.
Николаев резко повернул голову в её сторону.
— А… — только успел он сказать.
Саша тут же шикнула на него и вновь приложила палец к губам.
— Спрашивай! — разрешила гадалка.
— Что спрашивать? — удивлённо поднял бровь Алексей.
— Что хочешь узнать. Если увижу, то скажу.
— Этот Сурков… — Не называй никаких имён! — Гадалка повысила голос. — Мне не нужно знать.
Это только сбивает. Говори — мужчина, и все!
— Где искать этого… мужчину? Где он сейчас находится?
Николаев задал этот вопрос и тут же почувствовал, как глупо это выглядит со стороны. Таинственная тётя Сима в ярком восточном халате, квартира — душная и пёстрая от обилия ковров, застывшая в почтительном ожидании Саша и он — Леха Николаев, спрашивающий у чужого человека, где ему искать пропавшего Сурка. Бред какой-то!
Едва он только об этом подумал, как тотчас с трудом преодолел желание встать и уйти, разрушив эту абсурдную ситуацию.
— Погоди! — внезапно остановила его ясновидящая. — Он где-то за городом.
Он прячется. Опасность, которая ему угрожала, уже миновала. Но он очень сильно боится. Поэтому и не даёт о себе знать… — А где он, вы можете точно определить?
— Слушай внимательно. Это очень странный дом. Три… нет, четыре этажа. В этом доме не живут. Сейчас там находится только он. И одноногий старик. Старик сейчас спит. Но поздно вечером он проснётся и будет ходить по этому дому… — А что там делают? В этом доме… — шёпотом спросила Саша.
Напряжение в комнате возросло настолько, что Николаеву показалось, будто часы отчаянно затикали. Тётя Сима закрыла глаза рукой.
— Там чучела. Очень много чучел. Это животные и птицы. Но… Они какие-то странные. Я никогда таких не видела… Нет, я не смогу их даже объяснить.
Поражённый происходящим, Николаев встрепенулся. Если верить ясновидящей, то это была реальная зацепка. Дом за городом. Чучела странных животных.
Одноногий старик… Что это? Музей?
— Мне нужны детали! Где примерно находится этот дом? На юге, на севере?.. тётя Сима только махнула рукой на запад:
— Там!
— А сколько километров?
— Не знаю… — Там есть какие-нибудь особые приметы? Вы понимаете, о чем я спрашиваю?
— Нет… Я ничего не вижу. Только его. И дом.
Николаев мысленно выругался.
— Хорошо. А какой дом?
— Белый… Красивый… В нем много стекла… Вокруг деревья. Но… есть одна особенность… Алексей почувствовал, что ещё секунда, и он взорвётся от напряжения. Ну же! Ну! чего же она тянет, эта старая ведьма?!
— Клетка. — Слово прозвучало как заклинание.
Наступила хрупкая тишина. Николаев не выдержал первым:
— Что значит — «клетка»? это тюрьма? Больница? Где клетка? Какая клетка?
Ничего не понимаю!.. И при чем здесь чучела животных?!
На каждое слово гадалка отрицательно качала головой.
Саша лихорадочно стала размышлять.
Какая-то клетка. Что это? Главное — где? На первых этажах? Но почти во всех домах, где есть конторы, закрывают решётками первые этажи. Как же ей найти?!
— Как нам найти это место?
— Ищи дом, который будет похож на клетку. Там будет этот человек. — тётя Сима устало провела рукой по глазам и пододвинула фотографию Николаеву. — Все.
Больше ничего не скажу. Устала… Возбуждённый происходящим, он схватил её за руку.
— Я очень вас прошу! Господи ты боже мой, скажите ещё что-нибудь! Ну ещё какую-нибудь деталь. Что там рядом с этой «клеткой»? Соберитесь! Я верю, вы сможете! — Николаев, казалось, забыл, что ещё несколько минут назад воспринимал и свой приход сюда, и саму гадалку исключительно как недоразумение. — Ну пожалуйста!
Он тихонько подвинул снимок старухе.
— Сынок, — вдруг по-доброму сказала та, повернувшись к Николаеву, — я же не обманщица какая-нибудь, я что вижу — о том и говорю, а видеть я могу только то, что видит человек на фото. А ему сейчас ничего не видно из окна… Понимаешь?
— Но может быть, когда подходил, он что-то видел? Тётя Сима, мы вас очень просим. Это очень важно! От этого зависит жизнь человека… — Это уже Саша схватилась за соломинку.
Вздохнув, гадалка вновь положила сухую кисть на снимок.
Прошла вечность, прежде чем она произнесла усталым голосом:
— Площадь… не очень большая… поворот… старый дом. Это — театр… нет… клуб… все. Не знаю я… все, все… Ступайте! — выдохнула гадалка.
— Но… — Николаев набрал побольше воздуха и понял, что ничего сказать не может. Саша предостерегающе толкнула его локтем. — Спасибо, — выдохнул он. — Спасибо, тётя Сима.
3
Вернувшись в Сашину квартиру, Николаев первым делом молча осушил банку «Невского». Потом посмотрел на Сашу и вдруг ласково улыбнулся. Привлёк её к себе:
— А ты молодец! Здорово с гадалкой придумала… — Что толку! Она ведь так и не сказала, где искать Суркова.
— Но то, что она поведала, — это уже какая-то зацепка… Смотри! Где-то за городом. Западное направление. Чучела странных животных и птиц. Одноногий… — Не забудь про клетку!
— Верно. Клетка. Поворот. Старый дом. Театр или клуб.
— Но под Питером миллион клубов. — грустно произнесла журналистка.
— Не забывай, что речь идёт о западном направлении. Мне кажется, что это Петергоф!.. А ну-ка, дай мне телефон.
Саша подала ему телефон, и Николаев стал набирать номер.
— Ты кому звонишь?
— Одному знакомому таксидермисту[5]. Где же он ходит? Ага! Есть… Алло, Евгений? Привет, это Лешка Николаев тебя беспокоит. Слушай, брат, срочно требуется твоя профессиональная помощь… Нет, никого препарировать не надо. Помоги решить следующий кроссворд.
Где на западе от Питера могут находиться странные чучела животных и птиц.
Причём их, скорее всего, охраняет одноногий сторож… Николаев замолчал. На том конце провода задумались. Наконец таксидермист выдал:
— Есть одно место, не доезжая до Петергофа. Восемнадцатый километр, местечко Выборное. Я, правда, там давно не был. Там находится старое хранилище, его когда-то учреждал ещё Пётр Первый, сразу же вслед за Кунсткамерой… История долгая и запутанная, я сейчас тебе не буду рассказывать, так как не в курсе многих деталей… Но главное другое — одно время там действительно держали чучела мутантов, привезённых из Чернобыльской зоны. Но есть ли они сейчас там? Я не знаю, врать не буду… — И не ври! — радостно завопил Николаев, перебивая приятеля. — Ты уже все сказал! Спасибо за ценную информацию. Пока!
Он швырнул трубку на рычажки и, подхватив Сашу, закружил её в бешенной карусели.
— Пусти!
— Не пущу! Ты у меня самая лучшая! — Алексей чмокнул девушку в щеку.
Бережно опустил её на пол и побежал к дверям.
— А я? — настиг его обиженный голос подруги, — Ты что, без меня поедешь?
Брать Сашу с собой не входило в его планы. Достаточно того, что он её бывшего мужа притащил в подвал. Если так дальше пойдёт, то получатся не спецслужбы, а сплошной семейный подряд. «Николаев и Ко»… — Я никуда не собираюсь ехать. Я иду домой.
— Ты обманываешь!
— Хорошо. Я действительно тебя обманываю. Но, Саша, милая, я не могу тебя взять. Во-первых, это опасно, мало ли что там творится, вдруг там Сурков не один, а вместе с остальными сектантами?! Во-вторых, посмотри на себя, ты же теперь кустарник, как ты сама совсем недавно заявила, и в таком виде тебе просто нельзя появляться на улице… Докончить свои «убедительные» доводы Алексею не удалось. Саша вдруг размахнулась и влепила ему пощёчину. Левая щека мгновенно вспухла весёлым румянцем.
