– Такого еще не было, – с тревогой в голосе произнес Римо.
– О чем вы говорите? – раздраженно буркнул Рушенко. – То же самое произошло ровно полтора часа назад.
– Дважды в одном и том же месте. Раньше такого не было.
– Нехорошее это место, – промолвил Чиун. – Похоже, мы чем-то рассердили солнечного дракона. Не стоит нам здесь оставаться.
– Я не верю в солнечных драконов, – заявил полковник Рушенко.
– Хотите верьте, хотите нет, но эта хреновина пытается стереть Байконур с лица земли, – сказал Римо.
– Ленинск. Я согласен с вами. Надо убираться отсюда.
Вертолет доставил их обратно к «Яку».
Команда сидела в самолете, укрывшись в сортирах.
Римо быстро вернул их на место. Не успел самолет взмыть в воздух, как небо прорезал третий по счету огненный столб, и машина сотряслась от страшного удара.
Все, что осталось от Байконура, – это три черных пятна на земле. Совершенно одинаковой формы и размера. Расположенные в ряд.
– Я уже готов поверить в версию о разгневанных марсианах, – сказал Римо.
– Возможно, таким образом они пытаются что-то сообщить нам, – предположил Чиун.
– Иди ты.
– Я бы с удовольствием, – буркнул Чиун.
«Як» набирал высоту, все больше удаляясь от злополучного космодрома. Они смотрели на дымящиеся руины, пока те окончательно не скрылись из виду.
Четвертого удара не последовало.
– Надеюсь, Смит понял, что я ему сказал, – проронил Римо.
– Кто такой Смит? – как бы между прочим спросил полковник Рушенко. – Ваш благодетель?
– Потом напомните мне убить вас, – сказал Римо.
Полковник Рушенко замолчал, но про себя отметил имя: «Смит». Возможно, кличка. Но с американцами надо держать ухо востро и не сбрасывать со счетов ничего из сказанного ими.
В Кремле уничтожение космодрома Байконур и космических челноков произвело эффект ядерного взрыва.
В былые времена это была бы чрезвычайная ситуация, требовавшая чрезвычайных мер. Стратегические ракетные силы, с их ударным ядерным потенциалом в виде ракет СС-20 и комплексами «Тополь», были бы немедленно приведены в состояние готовности № 1.
Но времена изменились, и Россия была уже не та.
Потребовался час, чтобы о происшествии стало известно в Кремле. Час ушел на сборы. Третий час руководство обсуждало возможные ответные действия.
К исходу этого третьего часа все, начиная от Президента, кончая министром обороны, были в стельку пьяны.
– Должны же мы возложить на кого-то ответственность за содеянное, – заявил Президент, ударяя по столу увесистым кулаком.
– На Америку, – подсказал советник.
– Правильно. На Америку.
Итак, было решено возложить ответственность на Америку.
Командованию Ракетных войск стратегического назначения было приказано готовиться к нанесению удара возмездия.
– Удара по кому? – осведомился командующий РВСН.
– По Америке, по кому же еще! – с трудом ворочая языком, рявкнул министр обороны.
– Но они нанесут ответный удар превосходящими силами и сотрут нас с лица земли.
В Кремле призадумались. В раздумье опорожнили еще бутылку «Столичной».
Наконец министр обороны снова связался с командующим РВСН.
– Вы правы, – сказал он. – Часть ракет надо нацелить на Китай. На всякий случай.
– Есть, генерал.
Урегулировав этот вопрос, российское руководство продолжило топить свои горе в стакане. Внезапно кто-то вспомнил, что надо бы сообщить о случившемся генерал-майору Станкевичу из ФСК.
– Генерал Станкевич, с сожалением извещаем вас, что космодром Байконур уничтожен тем же самым сверхмощным оружием, которое на этой неделе дважды наносило удары по объектам в США.
– Значит, американцы не виноваты.
– Ошибаетесь. Кроме них, некому.
– Что?
– Кроме американцев, винить некого. У них технология, у нас ее нет. Ваша задача доказать это.
– Что, если это не так? – спросил Станкевич.
– Тогда докажите, что это не так. Только поторопитесь. От того, узнаете вы истину или нет, зависит судьба родины и всего человечества. Действуйте. Собирайте информацию и немедленно обо всем докладывайте.
На этом разговор оборвался. Нет, трубку не положили, она просто выпала из пьяной руки.
Станкевич осторожно повесил трубку желтого, как сливочное масло, телефона и погрузился в раздумья.
Ему предстояло принять самое тяжелое решение в своей жизни. И окажись оно неверным, человечество будет обречено.
Станкевич выдвинул нижний ящик стола. «Самое время выпить», – решил он.
Президенту США позвонили из управления разведки Агентства национальной безопасности.
– Сэр, похоже, космодром Байконур уничтожен тем же оружием, которое нанесло удар по нашему «шаттлу».
– Значит, русские отпадают, – проворчал Президент.
– Сэр?
– Зачем русским уничтожать свой собственный космический центр?
– Мы пока не готовы к столь категорическим выводам, – осторожно ответил директор разведслужбы.
– Почему нет?
– Возможно, это специальная диверсионная тактика.
– Объясните.
– Они поражают две наши цели, потом, чтобы сбить нас со следа, взрывают Байконур.
– Но это же их космодром! – недоумевал Президент.
– Ну и что? Если не считать станции «Мир», космическая программа русских фактически свернута.
– Их космонавты на «Мире» не смогут вернуться домой, если неоткуда будет запустить космический корабль «Союз», – возразил Президент.
– У них есть центр Хруничева.
– Кажется, он давным-давно умер?...
– Господин Президент, вы имеете в виду Хрущева, а я говорю о космическом центре Хруничева.
– Ах, ну да.
– Возможно также, что космонавтам, находящимся на «Мире», уготована участь камикадзе, – продолжал рассуждать директор разведслужбы. – Если они не смогут вернуться на землю, то не смогут и рассказать, что им известно об этой операции.
– Я отказываюсь этому верить, – отрезал Президент.
– Господин Президент, мы сообщаем только то, что передают наши спутники.
Затем Президент связался со Смитом. Тот внимательно выслушал его, затем сказал:
– Мои люди были в Байконуре, когда это произошло.
– И вы ничего мне не сообщили! Почему я должен узнавать обо всем из других источников?
– Я не хотел ускорять кризис, – бесстрастно пояснил Смит.
– Кризис мы уже имеем!
– Теперь да, раз вас уже официально поставили в известность о случившемся. Советники наверняка пытаются внушить вам, что это дело рук Москвы.
– Очень может быть.
– Вашего коллегу в Кремле, несомненно, пытаются убедить, что за этим стоят Соединенные Штаты.
– Это просто смешно!
– Обе версии смешны. Однако две наши державы так привыкли при любом обострении кивать друг на друга, что для начала новой конфронтации требуется совсем немного – чтобы кто-то первым приказал нажать кнопку.
– Бог мой! Неужели Советы собираются сделать это?
– Как знать. Кстати, Советы приказали долго Жить.
– Все равно Россия остается большим северным медведем. А это значит, необходимо привести в готовность силы НОРАД.
– Вы бы нарушили свой долг, если бы не сделали этого, господин Президент, – холодно заметил Смит.
Хриплым от волнения голосом Президент заявил:
– Когда я приносил присягу, то думал, что родился под счастливой звездой – мне повезло стать Президентом после окончания «холодной войны».
– Господин Президент, кризисы бывают всегда.
– Смит, держите меня в курсе. На сей раз все слишком серьезно. Мне предстоит непростой разговор.
* * *
В течение часа ядерный арсенал Америки был приведен в состояние повышенной боевой готовности.
Это не прошло незамеченным для Кремля: по Ракетным войскам стратегического назначения была объявлена готовность № 1.
Когда Президенту России сообщили, что боевой готовности выше, чем готовность № 1, не бывает, он досадливо крякнул.
Тем временем, пока планета Земля продолжала свой бег вокруг Солнца, на земной орбите вращался неизвестный, неброского цвета, объект в форме шара в ожидании новых сигналов от своего анонимного хозяина.
В аэропорту Шереметьево-2 Римо спросил полковника Рушенко:
– Заправились? К полету готовы? – К какому полету?
– В Штаты.
– Вы летите в Штаты? – изумился полковник. – Это невозможно. Вас никто не выпустит.
– Вы сделаете так, чтобы выпустили, – сказал Римо, поднимаясь со своего места.
Полковник Рушенко в сопровождении мастера Синанджу отправился отдавать необходимые распоряжения. Римо тем временем одну за другой бросал монеты в щель таксофона, установленного в здании аэровокзала. Полчаса он пытался связаться с Америкой, но тщетно.
Вернувшись в самолет, он сообщил об этом прискорбном обстоятельстве Чиуну.
– Позвоним из города, в котором есть телефоны, которые работают, – сказал Чиун, смерив презрительным взглядом полковника Рушенко.
