парень, подлезая под мужчину и взваливая того себе на спину, заодно закидывая туда и автомат. — Батя, блять, ты только не подыхай, меня ж мать убъёт нахрен!
Обратный путь показался куда сложнее, но Даня полз. Он не обращал внимания на то, что творилось вокруг. А происходило что-то не ясное. Стрельба со стороны отделения стала более активная, но не в направлении складов, там уже всё было относительно тихо.
Зум, игнорируя всё, затрачивая титанические усилия и держась лишь на собственной воле, выполз к шлакоблокам, где резко стало как-то легче. С его спины подхватили тело Острова старшего и погрузили в кузов грузовика, туда же подтащили и его сына.
От усталости и пережитого, парень просто отключился, даже не усидев на скамье, просто заваливаясь на дощатое дно. Рядом сразу кто-то присел и принялся что-то лить, но Даня уже не чувствовал, его сознание уносилось вдаль, куда-то в темноту, где впереди брезжил едва яркий свет. Отчего-то вдруг стало так хорошо и спокойно, что он даже перестал сопротивляться и понёсся навстречу этому просвету, окончательно расслабившись.
Очнулся Даня весьма резко. Его сознание всё же пронеслось навстречу свету, однако вместо могильного холода он ощутил дикий жар и крайне едкий запах, что ударил в ноздри. Мгновенно открыв глаза, парень согнулся в приступе чиха.
— Во, я тебе что говорила? В порядке он, ну подумаешь поцарапался! — весело рассмеялась Анна Иоановна, хотя в её голосе были нервные нотки.
— Данечка! — к лежачему тут же кинулась мать, стискивая его в объятиях. — Сыночка, как же ты так, милый мой! Мне Дима всё рассказал. Умничка ты мой.
— Мам… Что с папой… — слабо прохрипел раненый, ощущая, что горло сильно пересохло, глаз слезятся, а руки крайне неприятно щиплет.
— Ой, да всё с ним в порядке! — отмахнулась сидящая рядом женщина. — Ну подумаешь, пара пулевых, полежит месяцок, а потом ковылять сможет, он у вас мужик крепкий. Хороший у тебя папка, живучий.
— Что с ним? — не унимался сын. — Мне нужно к нему.
Даня попытался подняться, но мать тут же прижала его обратно к кровати. Только сейчас он осознал, что находится уже на даче, причём в основной спальне, где ночевали его родители.
— А ну лежи! — строго приказала Юлия, а у самой наворачивались слёзы, стекая по щекам, да и покраснения ярко показывали, что женщина успела представить себе большое количество вариантов и видимо в некоторых из них, парень вполне мог не выжить. — Ты вообще, чем думал?
«Ууу… Началось!» мысленно простонал Даниил и приготовился слушать какой он безответственный и что они вообще зря туда попёрлись.
— Детство в жопе заиграло⁈ В войнушку поиграть захотелось? Ладно отец твой, придурок, ему после Сирии и мясорубки в Алеппо, крышу снесло. Ты то куда? Весь в отца! — практически взвыла она, прижимая сына к груди. — Он же, когда вернулся, весь разбитый был, ничего мне не говорил, что там было, только потом, рассказал. Фортификатор, блин, великий, идиота кусок. Организовывал возведение укреплений и огневых позиций на месте, да попал в заварушку, когда террористы на укрепрайон полезли. Он ж места себе потом не находил, молился, что ты никогда такое не увидишь. И вот, вот, пожалуйста, у него два пулевых, у тебя руки в кровь разодраны. А обо мне вы подумали? Придурки конченные, я ж без вас жить не могу!
— Мам, мы же живы, — попытался сгладить парень, но сделал только хуже.
— Живы⁈ Да какой ценой вы живы, за что умирать собирались там⁈ За цинк патронов, да пару автоматов? Совсем рехнулись оба? Ладно отец твой, но ты то зачем в бой полез? Ты как вообще умудрился так руки разодрать, что вены подраны были? — Юлия Никитична уже перешла в крайне агрессивное состояние и откровенно злилась, отчитывая сына. — Мы тебе руки промывать устали! А папаше твоему, весь бок землёй, травой и раной забило! Там уже даже инфекция пошла, оперировать пришлось!
— Ничего сложного, — парировала Анна Иоановна, до сих пор сидящая рядом и убирающая инструментарий. Руку Дани неприятно кольнуло и он, глянув вниз, обнаружил, что обе руки перебинтованы от самых кистей до локтя, причём намотано достаточно туго, при этом, в левой руке, в районе локтя ещё и катетер стоит с капельной системой. Именно его сейчас бабушка и убрала.
— Ничего сложного⁈ — прорычала мать. — Вы же сами ругались, что рана неприятная и грязная!
— Неприятна и грязная, — согласилась опытная медсестра. — Но это не значит, что плохая. Сынок, ты на мать внимание не обращай, сейчас она чутка побеснуется, да в себя придёт. У тебя с руками всё хорошо, только сильно активно ими не махай, я швы наложила, да обработала как надо, того и гляди, через недельку только шрамы и останутся! А вот с папкой твоим всё сложнее. Тьфу-тьфу-тьфу, артерии не перебило к счастью, но на ноге рана дрянная, там пуля рикошетом прилетела, раневой канал страшный, деформировалась пуля сильно, так что там жуть, а в боку сквозная, к счастью органы не задело, но противная, с такой уже не побегаешь… Дима сказал, что ты его на себе вытаскивал и потому руки порезал.
Даня лишь согласно кивнул. Юлия, не зная, что и сказать, просто недовольно смотрела на сына, шумно и тяжело дыша. Анна Иоановная лишь довольно ухмыльнулась и упаковав капельную систему и катетер в специальный пакет, куда-то ушла.
Когда наконец мать с сыном остались одни, женщина отвела взгляд в сторону, вновь всхлипнув.
— Отец твой, придурок конченный, — прошептала она. — Знаешь, что он сказал, когда в себя пришёл во время осмотра, пока его раздевали? Что гордится тобой и что ты достойный сын и продолжатель рода! Я его давай трясти, какого хрена он, дурак, полез под пули. Так он ответил, что ради нас! Понимаешь⁈ Он сказал, что даже если он сдохнет, но ты сможешь привезти патроны и оружие, то у нас больше не будет никаких проблем и мы будем в безопасности! Ну не идиот ли⁈
— Узнаю отца, — слабо улыбнулся Даня, вновь попытавшись подняться. Мама уже отсела чуть в сторону, так что ему это удалось, и он даже смог отползти чуть назад, чтобы откинуться спиной назад, облокотившись на стену.
Он был раздет до нижнего белья, видимо с целью осмотра. Камуфляжа и прочего снаряжения рядом не наблюдалось, кроме автомата. Тот стоял рядом с изголовьем кровати, а на прикроватной тумбочке лежала пара магазинов.
Заметив удивлённый взгляд сына, Юлия лишь мотнула головой.
— Это Дима принёс, сказал, что тебе будет с ним надёжнее. Он его почистил и что-то там сделал, — пробурчала женщина, уже успокаиваясь.
— Мам, — тихо позвал Даня.
— Чего тебе, — так же бурчала она.
— Ну мама, — повторил
