Ознакомительная версия.
– Да-да, виноват.
Мы продолжаем спускаться по трапу, а мой пожилой напарник шепотом заканчивает повествование:
– Девочка-итальянка, сама того не подозревая, озвучила важнейшую вещь: оставшуюся в штате обслугу уплотнили, заставив переселиться в одно крыло, а освободившиеся каюты заперли и опечатали.
– Полагаете, старика спрятали в одной из них?
– Именно! – приглушенно повторяет Горчаков любимое словцо.
– Надеюсь, ваша версия окажется верной…
Вот и нужная палуба. Мы останавливаемся у нижней ступеньки трапа, чтобы перевести дух, осмотреться и уточнить по схеме цель опасного похода.
Выглянув из-за угла, изучаю пространство двухсотметрового коридора.
Здесь не витают вкусные ароматы гастрономических и питейных заведений, не слышна музыка. Здесь тишина, покой и приглушенный свет. Сам коридор пуст, слева и справа сплошные проемы одинаковых дверей, через равные промежутки над перилами поручней висят огнетушители.
Сергей Сергеевич теребит мое плечо и показывает дальнее крыло коридора.
– Нам сюда.
Весь последующий путь мы проделываем с предельной осторожностью. Я крадусь первым, генерал копирует мою мягкую походку, замыкает шествие Георгий, периодически поглядывающий назад…
Под конец перехода в голове невольно зарождается сомнение: возможно ли незаметно протащить старика по такому протяженному коридору? Однако, дойдя до носового трапа и нырнув в левый аппендикс, сам же опровергаю сомнение: если получилось у нас, почему не могло получиться у злоумышленника?..
В аппендиксе мы меняемся ролями: впереди идет Горчаков, мы крутим головами и прислушиваемся.
Нацепив очки и выудив из кармана увеличительное стекло, старый сыщик внимательно изучает каждую дверь пустующего блока: осматривает пороги, проемы, дверные полотна, белые бумажные полоски с красными печатями и одинаковые ручки замков в форме бронзовых шариков. На этой палубе каюты закрываются обычным образом – без применения электронных считывателей магнитных карт.
Медленно двигаемся вдоль левой стены.
– Ничего, – распрямляется Горчаков, едва не упершись темечком в тупик.
Обратно ползем с той же скоростью, только вдоль противоположной стенки. Примерно на середине пути шеф останавливается, встает на четыре точки и с минуту что-то рассматривает на декоративном пластике, коим отделан коридор.
– Нет, показалось, – разочарованно разводит он руками.
Покончив с левым аппендиксом, переключаемся на правый. На его потолке горят всего две лампы, а на полу валяется мусор.
– Вот вам и круизный лайнер класса «стандарт», – пнув окурок, ворчу я.
– Ничего-то ты не понимаешь, – оживляется шеф. – Мусор, Женя – большая удача для следователя. Ты, кстати, постой в сторонке и не пинай улики.
Вернувшись поближе к основному коридору, «стою на шухере», а заодно наблюдаю за сыщиком. Кажется, он опять что-то учуял: склонившись к одной из дверей, осматривает сквозь линзу ее поверхность. Потом оборачивается и машет: подойдите.
– Что у вас? – присаживаемся рядом.
– Поглядите-ка сами, – показывает он на застывшую каплю крови у плинтуса. – А вот еще…
Дверной проем обрамляет пластиковый наличник. Напротив замка видны царапины и вмятины, оставленные прочным металлическим инструментом. Но главное свидетельство взлома генерал демонстрирует молча. Осторожно подцепив ногтями уголок полоски с печатями, он тянет его на себя и… легко отклеивает один край бумажной «пломбы».
«Как вам это?» – спрашивает его выразительный взгляд.
– Да, похоже, пытались вскрывать.
– Не «похоже» и не «пытались», а вскрывали! – вполголоса торжествует Сергей Сергеевич. – Видите, на порожке остался отпечаток подошвы?
– Да.
– Причем отпечаток средней части стопы, значит, человек наступил на порог при открытой двери. В коридоре давненько не убирались, и сверху видны похожие следы. – Он прикладывает ухо к двери, стучит и прислушивается…
Внутри такая же тишина, как и снаружи.
– Попробуем открыть? – вытаскиваю из-под футболки нож.
– Ты в своем уме, Евгений?! – вскидывает брови Горчаков. – Что мы будем делать со стариком или с его телом? И что мы скажем судовому начальству и полиции? Нет уж, увольте от такой самодеятельности.
– Зачем же вы все это затеяли?
– Как зачем? Мы нашли, где спрятан Сальвадор, а дальнейшие решения должен принимать капитан.
«Так уж и нашли, – ворчу про себя. – Сейчас вскроют каюту, а там последствия вчерашней пьянки. На мой взгляд, обслуга сделала из доступной пустующей каюты тусовочную площадку и время от времени отрывается. Ведь опечатанные каюты командный состав не проверит…»
Признаюсь, я все-таки не верил в правильность расчетов Горчакова. Нет, не потому что сомневался в его опыте, профессионализме, интуиции и аналитических способностях. Просто до сегодняшнего дня мне не приходилось присутствовать при проведении оперативно-следственных мероприятий и быть свидетелем того, как умозаключения превращаются в реальные факты.
Внезапно от раздумий отвлекают шаги в коридоре. Мы переглядываемся: что делать?
В нашу сторону идут несколько человек. Напряжение растет с каждой секундой…
– Как не вовремя! – шепчет шеф.
А я уже просовываю лезвие ножа между пластиком косяка и дверным полотном. Горчаков не успел и бровями повести, как лезвие нащупало и утопило язычок замка.
Шаги приближаются, раздумывать некогда. Я первым переступаю порог, втаскиваю за собой генерала с Георгием и аккуратно прикрываю дверь.
В каюте душно, темно и витает застарелый кисловатый запах.
Я прислоняю ухо к щели, а кто-то из моих напарников шарит ладонью по стене в поисках выключателя…
Два или три человека (точнее сосчитать невозможно) проходят мимо аппендикса и не спеша поднимаются по трапу. Скорее всего, это кто-то из обслуги.
Где-то рядом щелкает выключатель, и пространство вокруг озаряется ярким светом.
Мы осматриваемся. И одновременно обнаруживаем на нижнем ярусе «двухэтажной» кровати лежащего Сальвадора. Его голова покоится на подушке, основательно пропитанной кровью…
Корсика, Аяччо
Пролив Бонифачо, архипелаг Лавецци
Наше время
Пару секунд Рауфф с Алоисом ошарашенно глядели на мертвого мужчину.
– Это ваш родственник или нет? – поторопил один из французов.
– Ф-фух… – промокнул испарину бывший генерал. – Слава господу, это не он. А что случилось с этим бедолагой?
– Несчастный случай. Он утонул.
Рауфф заспешил прочь от скопления полицейских и медицинских автомобилей. Впрочем, далеко он уходить не собирался – остановившись под одинокой пальмой посреди площади, сказал:
– Хейдена убили. И у меня такое предчувствие, что старика с девицей мы не дождемся.
– Полагаете, его убили? – тихо спросил Алоис.
– Подобных трагических совпадений в жизни почти не случается. Странно… Хейден производил впечатление умного и осторожного парня.
– Вероятно, на лайнере ему противостоял более опытный противник. Что будем делать, генерал?
– Подождем. Старик на инвалидной коляске – не пакет с гамбургером. За пазухой не вынесешь…
Рауфф оказался прав: вскоре среди потока сходящих на берег пассажиров появилась следующая команда медиков. В сопровождении парочки полицейских они аккуратно транспортировали носилки с лежащим на них человеком.
– Иди посмотри, – приказал старый немец.
Алоис бросил в урну окурок и направился наперерез команде спасателей.
Вернувшись, мрачно доложил:
– Сальвадор.
– Живой?
– Кажется, да. Но вся башка перемотана окровавленными бинтами.
– Этого нам не хватало! Идем…
– А девчонка?
– За каким чертом нам сдалась девчонка?! – рявкнул Кристиан. – Мы должны взять такси и проследить, куда медики повезут Сальвадора!
Городок Аяччо был настолько мал, что проследить за амбулаторией не составило большого труда.
– За фургоном с красным крестом, – распорядился Алоис, усевшись на заднее сиденье таксомотора. И на всякий случай пояснил: – Там везут нашего родственника. Поскользнулся на трапе и покалечился…
Тучный таксист-француз с полнейшим равнодушием кивнул и пристроился за амбулаторией…
Современная клиника расположилась под высоким лесистым холмом, поездка из порта заняла не более десяти минут.
Рассчитавшись с таксистом, старый и молодой нацисты медленно прошлись до аллеи небольшого парка, разбитого напротив главного входа в клинику.
– Вы хотите пройти к Сальвадору в палату? – полез в карман за сигаретами Алоис.
– Нет. Я хочу навестить его поздней ночью.
Ознакомительная версия.
