а огромные кулаки сжались.
— Ты кто такой есть? Никитка! Ты что за фармазонщика притащил ко мне? А ну ка, выкиньте его на улицу, да наподдайте, чтобы дорогу суда забыл. Эй, кто там? Поди сюды…
— Вы ещё и глуховаты, любезный? Я же Вам представился — начальник милиции Адмиралтейская части капитан Котов. Что вам не понятно? Русский язык для вас не родной? Переводчик необходим?
Это что за зверь такой милиция? Никогда не слышал. — Сил Силыч встав из-за стола, пытался нависать надо мной своим немаленьким телом.
— Вместо полиции теперь. А вы как хотели, совсем без тормозов жить…
— Никитка, ты откуда его притащил? — повернулся Кудашев к своему старшему приказчику, который приободрился и стал смотреть на меня с вызовом.
И тут мне стало скучно. Стал скучен этот сон, бесконечный и нудный, все эти тягомотные разговоры со странными людьми, которые меня не бояться, весь этот бесконечный квест, где ништяки очень скромные, а толпа моих подопечных миньонов постоянно хотят жрать, но я ничего не могу им поручить, по причине их физической неполноценности. Короче, надоел мне этот сон, пора просыпаться. Приказчик что-то отвечал своему хозяину, а я сунул свой «маузер» в кобуру и достал из-за пазухи свою неизменную спутницу — гранату, и начал вертеть ее в руке, пытаясь вспомнить инструкции унтеров, которые заплетающимся голосом, после трех стаканов ханжи пытались мне объяснить, как снять ее с предохранителя. Я очень четко помню, что только снять с рукоятки кольцо — недостаточно, надо снять кольцо, начать на рычаг…
— Простите, как вас там, господин начальник… — хозяин кабинета вновь стал похож на доброго Санту, кровь отхлынула от его лица, он, как спущенный воздушный шарик, осел в кресло, обмяк и откинулся на высокую спинку, выставив перед собой подрагивающие руки:
— Скажите, что вы делаете?
— С гранатой разбираюсь, а что?
— А зачем?
— Хочу, чтобы бах! И все.
— И все?
— Ну да. Надоели вы мне все, ходишь тут, уговариваешь каждого. Характеристики не растут, лут не падает. Надо выходить из сна, надоел он мне.
— А не могли бы вы, господин начальник убрать вот эту штуку туда, откуда вы ее достали и спокойно поговорить со мной по вопросу, по которому вы сюда пришли? Ведь у вас ко мне был какой-то вопрос?
— Вопрос был, но во снах, обычно, все вопросы решаются гораздо быстрее, а здесь, что-то все очень медленно.
— То есть вы спите? Ну хорошо, как вам будет угодно. Итак, милостивый государь, какой у вас вопрос? — хозяин кабинета пытался сохранять спокойствие на лице и доброжелательную улыбку, но глаза его постоянно косились на металлический предмет в форме бутылки, что я продолжал вертеть в руках.
— Меня интересует, каким образом продукты со склада купца Пыжикова оказались на вашем складе.
— Так вот же, приказчик Ефрема Автандиловича у стены стоит, Ильюха который. Он у меня, стервец, третьего дня был и обо всем договаривался по поставке харчей со склада Пыжикова. Они и аванс получили, шесть тысяч рублей…
— Кто, простите?
— Что кто?
— Кто аванс получил? Вы сказали они? Или это вы приказчика Соловьева, как государя, на вы кличите?
— Ильюшка Соловьев никто и звать его никак, таких как он в базарный день полушка за пучок. А был он с кем-то из судейской публики, молодой такой, вертлявый молодчик.
— Ты с кем позавчера здесь был лишенец? — я повернулся к понурившемуся Соловьеву.
— Ошибается, почтенный. Один я был, а этот человек просто со мной вместе зашел. Я его впервые видел, думал, что он ваш знакомый, Сил Силыч.
Я в недоумении уставился на предпринимателя:
— Но как же?! — Сил Силыч, судя по лицу, силился вспомнить, произошедшую два дня назад, встречу: — Я был абсолютно уверен…
— Соловьев, как выглядел этот тип?
— Да не помню я, не присматривался я к нему. Не мой это знакомец…
— Сил Силыч, как выглядел этот человек? Это очень важно!
— Так откуда мне знать, милостивец, как он выглядел? Выглядел как присяжный поверенный, натуральный выжига. Да и в чем дело? Найдите его, да и любуйтесь сколько хотите.
— И каким образом вы мне предлагаете его найти? — я начал злиться.
— Да успокойтесь так, не волнуйтесь напрасно, господин начальник. Я вам сейчас помогу — предприниматель зашарил рукой в ящике стола: — Вот же! Хорошо помню, что сюда положил.
Кусок белого картона, оказавшийся у меня в ладони, не поражал изяществом исполнения. Я бы сказал, что это подобие визитной карточки кто-то отрезал не специальной гильотиной, а вручную, с помощью ножниц. На матовой белой поверхности красивым, каллиграфическим почерком кто-то начертал «Помощник присяжного поверенного при Петроградском окружном суде Котов Петр Степанович» и даже какой-то адрес на Литейном проспекте был указан внизу.
— Вы издеваетесь, милейший?
— Что вы! Никто над вами не издевается! — Сил Силыч испуганно замахал руками, косясь на гранату, которой я, в гневе, чуть ударил по столешнице: — Эту карточку третьего дня вручил мне тот молодой человек, который, и я настаиваю на этом, пришел ко мне вместе с приказчиком Соловьевым.
— Извините меня за мою вспышку, но вам все-таки придется вспомнить, как выглядел этот поверенный.
— Хорошо-хорошо, как вам будет угодно. — Кудашов не был готов спорить со мной ни по какому поводу.
Из объяснения, написанного Силантьием Силантьевичем Кудашовым, предпринимателем, самолично (я писать не мог, у меня руки были заняты), выходило, что молодой человек, по странному стечению обстоятельств — мой полный тезка, на меня не похож — слишком изящен, с мелкими чертами лица, волосы темные, волнистые, небольшие бакенбарды и усики, глаза напротив — голубые, лицом чист. Из одежды выделялся красный галстук — бабочка.
— И они точно вместе были! — толстый палец Сил Силыча ткнулся в сторону стоящего у стенки, с видом лорда Байрона в изгнании, приказчика Соловьева: — Этот мне про сортамент провизии перечислял, а сутяжник все по расчету суетился, чтобы значит, при погрузки расчет полный происходил. И вчера мой работник выплатил из кассы приказчику Соловьеву шесть тысяч рублей ассигнациями.
— Вы, уважаемый Сил Силыч, больше на склад никого не отправляйте. Хозяин торгового дома Пыжиков умер и умер очень нехорошо. Умирал очень долго. А, перед тем, как его убить, его пытали. Я не буду требовать с вас вернуть продукты, которые, я уверен, вы с большой выгодой приобрели…
— Да какая большая выгода? — лицо Кудашова стало настолько честным, что я понял, что торговец врет как сивый мерин: — От силы пятую часть скинули мне эти архаровцы за срочность. Я же за три дня склад обещал весь скупить. Жалко, вчера у меня подвод не было, только
