Вертеп - Шестаков Павел Александрович

— Возможно.

Мазин вспомнил об анонимке, что получил Сосновский.

— Сами видите.

— Выходит, опять вам спасаться пришлось?

Дергачев задумался.

— Нет! На этот раз я сознательно шел, готовился. Только не спрашивайте о чепухе вроде ключа, где я его взял, как изготовил. Не мельчите. Я о главном. Я давно думал, я конченый человек. Чего мне лично в этой жизни жалеть? В рабах прожил. А решился почти случайно. Настя натолкнула. Сказала, что Артур сам на себя покушение подстроил. Тут меня и осенило. А потом пули признали идентичными. Значит, опять у меня алиби будет! Повезло, что меня у Сашки в «ковчеге» развезло. Ну, думаю, гады, за что боролись, на то и напоретесь. И так эта мысль по душе мне пришлась, что я и на Руслана внимания не обратил. Он-то на нее свой зуб имел. Тоже кое-что мог. Но я думаю, нет! За свои муки собственной рукой должен.

Водка в дрожащей руке плеснулась через край.

— У Руслана тоже алиби.

— А хрен с ним! Я ж говорю, приговор привести собственноручно. Вы только гляньте вокруг: убийство за убийством, и никого поймать не могут, арестовать не могут, судить не могут, шлепнуть не могут. Может, и мне посчастливится? На суде я, как с вами, откровенничать не буду. Буду стоять на самообороне. А разве не так? Я родную дочь спасал, себя спасал, от преступников оборонялся. Разве не так? А может, и алиби пригодится!

Мазин не улыбнулся.

— Ну что? Теперь все вам ясно? — спросил Дергачев.

— Да, кажется.

— Тогда помогите по-человечески. Объясните Лильке, что мать от несчастного случая погибла, ладно? Может, она в Боге утешение найдет. — И добавил после паузы: — Когда меня сдавать собираетесь?

— Я лицо не официальное. А сейчас не нанят никем. Сосновский-младший этим занимается. Он, между нами, алиби с пулями считает вполне серьезным. Везет вам с этим алиби!

— Мне, как вы убедились, всю жизнь везет.

И Мазин не смог понять, какова доля истины в этой горькой шутке.