– Лежать, мрази! – произнесла она.
Этого можно было и не произносить. Все трое и так лежали.
– Сколько ты должен девушке? – спросила Наташа у господинчика.
– Да... да... Все сейчас отдам, – залепетал тот после того, как рядом с его лысиной чиркнула пуля.
– И ключи от машины! – добавила девушка.
Блестящий господинчик ждать себя не заставил. Только руки его тряслись так, словно его бил озноб.
– Всем лежать и бояться ровно полчаса! – на прощание сказала Наташа и, не опуская оружия, кивнула ошарашенной мойщице: – Садись в машину!
Серебристый автомобиль мчался по вечерней, освещенной яркими огнями столице.
– Здорово, да? – взглянув на девушку, ободряюще улыбнулась сидящая за рулем Наташа.
– Зачем вы это сделали? – глядя вниз, произнесла та.
Наташа сбросила скорость, затормозила. Повернулась к девушке.
– О чем ты говоришь? – спросила Наташа.
– Я потеряла работу, понимаете! – Девушка подняла свои серо-голубые, блестящие от слез глаза. – А у меня мама в больнице... Уже почти год. И сестричка в четвертом классе.
Вот оно как.
– Я знала твоего отца, – проговорила Наташа, так как не знала, что еще сказать девушке.
– Когда папа погиб, нам некоторое время платили пенсию, льготы всякие были, и мы как-то сводили концы с концами, – заговорила девушка, вновь опустив глаза. – Потом вышел указ, льготы отменили, пенсию, правда, оставили, но цены взлетели так, что мы с трудом оплачивали квартиру... Потом мама заболела. Я вручную протирала стекла машин, и мне платили двести, а то и триста долларов в месяц. Таких денег я теперь нигде не заработаю.
– А почему твой хозяин не отвозил машину на мойку?
– Ему хотелось, чтобы девушки вручную драили его лимузин. Картинка такая нравилась... Куда мне теперь идти?
В самом деле – куда? В какой непредсказуемо страшный мир попала столь быстро повзрослевшая Наташа?! Ну, набила она рожи этим подонкам. Завтра они найдут способ отыграться на какой-нибудь другой девушке... И почему такой стала Зиночка?! Да и она, Наташа, еще двадцать минут назад была ненамного лучше. Выходит, офицер-спецназовец Акелла отдал свою жизнь, чтобы они с Зиночкой развлекались на «светской тусне»? Чтобы их щупали бородатые «коллеги по бизнесу» и блестящие карлики-покровители?! И что же теперь будет с девушкой-мойщицей? Был бы жив ее отец, он бы смог защитить свою дочь и найти ей достойное занятие. Был бы жив... А ведь у Наташи остался еще один, последний, четвертый вариант. «Все назад! Я больше не могу!» – вслух произнесла Наташа и тут же очутилась в ледяной комнате, рядом с Собеседником.
– Я могу сказать лишь одно – Наташа Травникова должна жить. Причем жить счастливо, – выслушав Наташу, произнес Собеседник.
– Счастливо?! А как же Зина? А девочка из горного селения? А девушка-мойщица?
Собеседник лишь махнул рукой.
– Почему нельзя погибать Зине? – неожиданно холодно спросил он.
– У Зины пожилые родители, – нашлась с ответом Наташа. – У них уже никогда не будет другой дочки!
– Да, это так... Именно поэтому они избалуют, испортят единственную дочь. И она станет такой, какой ты ее видела.
– Не станет! – очень твердо произнесла Наташа. И тут же задала следующий вопрос: – А Акелла? Почему его дочка осталась без папы?
– Акелла герой. Героям свойственно погибать. Здесь нет никакого противоречия. Участь его дочери – быть дочерью героя, – как само собой разумеющееся проговорил Собеседник.
– И жить в нищете! – невесело усмехнулась Наташа. – А может быть, я тоже... герой?! И мне тоже свойственно погибать?!
– Царство мертвых отказывается принимать тебя... Просто-таки наотрез! – покачал головой Собеседник.
– А Зину?
– Примет.
– Потому что она не такая красивая и не такая талантливая?
Собеседник лишь вздохнул.
– Много слов, много вопросов. Ты идешь на Четвертый Вариант?
– Он может что-то изменить?
– Может... – с заметной грустью произнес Собеседник. – Но ты вряд ли выберешь его. И мы вновь вернемся ко второму или третьему вариантам.
– Я иду на Четвертый Вариант! – ответила Наташа.
Цирк-шатер. Наташа, Зина и другие дети внутри него. Бородатый бандит наставляет на Наташу черное дуло своего автомата.
– Что ты сказала? – в четвертый раз задает он свой страшный вопрос.
Наташа поднимается со своего места и молчит. Что ей сейчас делать, что говорить? Собеседник сказал, что она не должна погибнуть. Что же, тогда она будет вести себя, как и в первый раз. Пусть он стреляет.
– Почему вы хотите нас убить? Что мы вам сделали?! – произносит Наташа.
Зиночка пытается вернуть ее на место, но Наташа отбрасывает ее руки. Бандит усмехается, передергивает затвор. На сей раз Наташа отчетливо видит полыхнувшее из ствола пламя, чувствует страшный, сильный удар в голову. Девочке становится так больно, что она теряет сознание и проваливается в темноту.
– Она жива! Пульс бьется!
Это голос Акеллы. Наташа не видит его, перед глазами кромешная тьма. Девочка чувствует, как ее поднимают заботливые крепкие руки и кладут на что-то мягкое.
– У кого третья группа, резус отрицательный? – слышит Наташа чей-то незнакомый голос.
– У меня.
Опять голос Акеллы.
– И у меня! – слышится тоненький детский голосок.
Это Зиночка!
– Ты, девочка, лучше отойди!
Снова тишина. На сей раз надолго.
Очень надолго.
– Наташа! Ты спишь или нет? Это я, Зина!
Кругом тьма. Но голос действительно принадлежит Зиночке.
– Я не сплю, – ответила Наташа. – Ты где, Зина?
– Рядом, Наташа.
– Почему так темно?
– Наташа, так получилось... – Зиночка замялась, но потом сказала: – Ты сейчас ничего не видишь, но это временно. Скоро тебе сделают операцию, и все снова будет, как прежде.
«Как прежде не будет никогда!» – пронеслось в Наташином сознании, но вслух она ничего не произнесла.
– Пока ты ничего не видишь, я буду рядом с тобой, – продолжила Зиночка. – Вот возьми!
Наташа почувствовала, как в ее ладонь легла фарфоровая кружечка, ее любимая, принесенная Зиночкой из дома. А в ней яблочный сок.
Наташа сделала пару глотков, и тут ее подбросило вверх. На сей раз она летела куда дольше, причем в абсолютной, кромешной тьме. А когда полет закончился, отступила и тьма. Наташа оказалась в собственной комнате. С аквариумом, книжным шкафчиком и круглым зеркалом, висящим над шифоньером. Наташа тут же подошла к зеркалу. Она вновь повзрослела на десять лет, но сейчас на нее из зеркала смотрела уже не красавица. И Наташа как бы вспомнила те события, которые должны были происходить, пока она совершала полет. Наташе и в самом деле сделали операцию, но зрение вернули лишь на один глаз. Не смогли замаскировать и швов на лице. И все это время рядом находилась Зиночка.
Сейчас из зеркала на Наташу смотрела... Нет, не уродина. Просто девушка с заметными рубцами на лице, незрячим глазом и все с той же детской короткой прической. Не такая, какой была раньше. В детстве и в тех предыдущих вариантах. Другая. Совсем другая.
СОВСЕМ...
И тут раздался звонок в дверь.
– Натка, ты не представляешь! – с порога, как всегда горячо и эмоционально, заговорила Зиночка. – Твою картину покупают за...
И она назвала цифру, от которой у Наташи аж дух захватило.
– Какую картину? – только и спросила Наташа.
– Ледяной город! – ответила Зина.
Да, да... Теперь Наташа «вспомнила». Она ведь стала художницей. Не без помощи Зины, конечно же, которая теперь помогала пристраивать ее работы. Зиночка несколько изменилась. Чуть пополнела и стала еще солидней. Лицо стало немного круглее, а глаза остались добрыми и ясными.
– Тебе в магазине что-нибудь надо? – спросила Зиночка, кивнув на свою хозяйственную сумку.
– Спасибо, Зин. Я сама схожу, – ответила Наташа.
Наташа двигалась по заснеженной, чуть заледеневшей тропинке. И шла она не в магазин, а просто гуляла. Гуляла по пустынному полю, рядом с лесом и оврагом, где иногда катались лыжники и саночники. Лыжников сейчас не было, но около леса Наташа своим слабым зрением увидела какого-то человека. Она подошла ближе и смогла разглядеть, что человек этот довольно молод, чуть старше девушки. Он заметно прихрамывал, лицо его было некрасивым, но притягивали к себе умные, невеселые глаза. А занимался он тем, что вставлял в снег сосульки. Вставлял их, образуя башенный город, вокруг дровяной кладки. Небо уже заметно потемнело, осталось лишь зажечь костер. Человек сунул руку в один карман, затем в другой...
– Вам нужны спички? – спросила Наташа и, не дожидаясь ответа, протянула парню коробок.
Он каким-то чудом оказался в кармане некурящей девушки. Парень сдержанно поблагодарил и зажег костер. Ледяной башенный город предстал перед ними во всей красе. И Наташа поняла, что следующая ее картина будет называться «Зодчий ледяных башен».
