Ознакомительная версия.
– Кто ты такой? – спросил Глеб, глядя на залитое кровью лицо молодого мужчины.
– Я Григорий, – с трудом выговорил тот.
– Григорий?
– Григорий Столяров, старший лейтенант. – Отпираться было бессмысленно, ведь Сиверов держал в руках его удостоверение.
– Ну что ж, Григорий Столяров, старший лейтенант, какого черта вы гонялись за мной весь вечер? Мне это, кстати, надоело раньше, чем вам.
Григорий Столяров со скрежетом сжал зубы и ничего не ответил.
– Давай, давай, приходи в себя, – Глеб пошлепал его ладонью по щекам, – ничего с тобой не случилось. Ты просто, приятель, сильно ударился головой о баранку. А водить ты не умеешь, чему вас только учат. Неплохую тачку испортил, теперь ее черта с два отремонтируешь, придется списывать. Так кто тебя послал?
– уже строгим и жестким голосом, приподняв голову офицера, спросил Сиверов.
– Майор… – пробормотал старший лейтенант. – Майор послал.
– А чего надо вашему майору и как его фамилия? В каком управлении он служит?
– Свиридов… – Свиридов, говоришь? Что-то я такого не знаю. Странно получается… – Свиридов Василий Парфенович, майор, начальник второго отдела.
– Говоришь, майор Свиридов? – повторил Глеб, приводя этими словами шофера в чувство, тот постоянно закрывал глаза.
– Да, да.
– Понятно. И что он приказал?
– Следить за вами.
– За мной? Именно за мной?
– Да, – выдавил Григорий Столяров.
– А зачем я ему понадобился?
– Не знаю, – прошептал лейтенант и вновь потерял сознание.
– Ну и черт с вами, придурки!
Глеб легко выбрался из котлована, подошел к своему автомобилю и взял трубку телефона. Вызвал милицию. После чего он вернулся к двум оперативникам из регионального Управления по борьбе с организованной преступностью по Московской области.
– Так, ребята, вот что я вам скажу: минут через пять сюда приедут ваши коллеги. Для них – меня вы не видели, сами свалились в котлован, ясно?
Второй еще не пришел в себя, а вот Григорий Столяров открыл глаза и закивал головой.
– Ты понял, старший лейтенант?
– Да, все понял, – с трудом выговаривая слова, прошептал Столяров.
– А для майора – вы меня упустили где-то в районе Малой Грузинской, понятно?
– Понятно.
– Тогда я поехал.
Глеб сел в свой серебристый БМВ и, даже не включая габаритные огни, в темноте, задним ходом выехал из ворот стройплощадки, умудрившись не оцарапать машину об арматуру, торчавшую из бетонных плит. Он запомнил номер машины, запомнил фамилию и имя одного из оперативников. Теперь можно было отправляться к Ирине Быстрицкой.
То, что с ним произошло, Глебу, естественно, не понравилось, оставило в душе тяжелый след. Он чувствовал, что ему еще долго будет немного не по себе – до тех пор, пока он не узнает, на кой черт к нему приставили соглядатаев.
«Что им надо? Зачем они меня преследовали? Кто такой майор Свиридов Василий Парфенович и чем занимается второй отдел? Все это надо еще выяснить. Но сейчас меня ждет Ирина, хотя, с другой стороны, индейка и праздничный ужин могут подождать; когда думаешь о неприятном, даже вкусная еда и любимая женщина кажутся пресными. Может, стоит вначале попытаться разобраться и выяснить, кто эти люди и чего им надо».
Но, как это лучше всего сделать, Глеб еще не решил.
Он не хотел никого беспокоить, не хотел обращаться к тем, кто знал его в ФСБ, хотя таких людей было очень мало. Считанные единицы знали о существовании Глеба Сиверова, агента по кличке Слепой. Не хотел он к ним обращаться, разумеется же, не из деликатности: в конечном счете могло оказаться, что «хвост» к нему приставили именно они.
Случалось и похуже – не ангелы же там служат!
«Еду к Ирине», – решил он.
Глеб развернул машину и понесся, на этот раз обгоняя всех подряд, в район ВДНХ, туда, где его ждали любимая женщина и праздничный ужин. Хотя по какому поводу устроен праздник, Глеб пока еще не удосужился спросить у Ирины.
А повод действительно нашелся значительный, но о нем Глеб Сиверов пока еще ничего не знал.
В конце концов Глеб добрался до Берингова проезда, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида. На этот раз сзади все было спокойно, и даже его шестое чувство подсказывало: слежки нет. Он аккуратно въехал во двор и увидел автомобиль Ирины. Месяца два назад Глеб приобрел для нее небольшой удобный «фольксваген» перламутрового цвета. Машина стояла возле самого подъезда, Глеб аккуратно припарковал свой БМВ рядом с машиной Ирины.
– Ну вот и дома, – выбираясь на асфальт, сказал он и взглянул на ноги.
Ботинки были покрыты влажной глиной. – Только этого не хватало!
Он постучал каблуками так, как это делает человек, пытающийся стряхнуть налипший на башмаки снег, но, успевшая немного подсохнуть, глина держалась крепко.
– Ничего не поделаешь, вымою ботинки в ванной.
Лишь бы Ирина не заметила. Запрусь и вымою под краном.
Глеб закрыл машину, быстро вбежал по лестнице и своим ключом открыл дверь.
– Ой! – послышался голос Быстрицкой. – А я уже и не ждала! Как я рада, Глеб, ты даже не можешь себе представить! – женщина бросилась ему на шею и поцеловала в губы.
«Заметит или не заметит? Нужно не отрываясь смотреть ей в глаза, тогда она не глянет вниз…»
Но сразу же после поцелуя Ирина обратила-таки внимание на перепачканные башмаки Глеба.
– Где это ты так? В футбол играл, что ли, на колхозном поле?
– Нет, дорогая, не в футбол. Хуже.
– А где же тогда?
– Неохота вспоминать, потом расскажу.
– Я имею право хоть что-то знать о тебе?
– Главное, я тебе не изменил, – с улыбкой ответил Сиверов, – хотя мог это сделать, и не один раз.
– Ты слишком ленив для таких мелочей, как измена.
– Что там с нашей индейкой?
– Если бы ты задержался еще на полчаса, я думаю, она была бы кремирована и ты получил бы в качестве ужина порцию пепла на тарелочке. А я бы еще успела тебе изменить, и не один раз.
Глеб расхохотался. Ему всегда нравилось, когда Ирина развивала его собственные шутки.
– Стой на месте, – как начальник подчиненному или как строгая жена нерадивому мужу, приказала Ирина и замахала руками, – иначе вся квартира будет в глине. Стой, не шевелись, я развяжу ботинки.
– Погоди, дорогая, я сам это сделаю.
– Но ты же испачкаешься!
– Испачкал ноги, испачкаю и руки.
– Главное, не испачкай пол, я его вымыла.
– Собирай на стол.
– Между прочим, все собрано.
Глеб втянул носом воздух, его ноздри затрепетали.
– А пахнет очень вкусно!
– Можно подумать, ты ожидал чего-то другого.
Ирина присела на корточки у ног Глеба.
– Не надо, не надо, Ирина, я сам сниму эти чертовы башмаки.
– Нет, я хочу. Ты мне очень близкий человек, и я хочу, чтобы ты относился ко мне как к жене. А я к тебе, Глеб, стану относиться как к мужу.
– Как хочешь, – добродушно улыбнувшись, ответил Сиверов и тоже присел на корточки.
Глеб и Ирина коротко поцеловались и улыбнулись друг другу.
– Знаешь что, Глеб? – держа в руках тяжелые грязные башмаки Сиверова, сказала Ирина.
– Нет, пока еще не знаю.
– Тебе, между прочим, звонили.
– Кто? – Глеб насторожился.
– Звонил какой-то мужчина. Он не представился.
– Как он обо мне спросил?
– Спросил Федора Молчанова.
– И что ты ответила?
– Я сказала, что тебя пока нет – А он?
– Он осведомился, когда ты будешь.
– А ты?
– Я хотела что-нибудь соврать, но затем призналась, что ты должен быть с минуты на минуту, но почему-то не появляешься.
– Зачем сказала?
– Я злилась на тебя.
– Наверное, ты сделала это зря.
– Теперь ты сердишься?
– Не дождешься, тебе меня не пронять. Скорее всего он перезвонит. Какой голос у этого мужчины?
– Ты знаешь, Глеб, – задумалась Ирина, – довольно-таки властный. Хотя он всячески пытался это скрыть.
– А как ты догадалась? – Глеб вел допрос с пристрастием, пытаясь выяснить все обстоятельства этого, на первый взгляд, незначительного телефонного разговора Ирины Быстрицкой с незнакомым мужчиной.
– Он говорил, как человек, привыкший отдавать приказы, – объяснила Быстрицкая.
Глеб пожал широкими сильными плечами.
– Даже и не знаю, что тебе сказать. Я ни с кем не договаривался о встрече.
– Я думаю, он перезвонит. Я же вижу по глазам, тебе важен этот звонок.
– Не сам звонок, а то, что он прозвучал в твоей квартире.
Не уловив разницы, Ирина спросила:
– Что случилось сегодня?
– Ничего еще не случилось.
– Да? Ты думаешь, самая большая неприятность, о которой мне положено знать, – сгоревшая в духовке индейка и выкипевший чайник?
– Да, Курица не птица, баба не человек. Ты же знаешь, это моя любимая жемчужина из сокровищницы устного народного творчества… – Глеб вновь хотел все обратить в шутку, не хватало еще к прежним неприятностям поссориться с Ириной.
Ознакомительная версия.
