хорошей фигурой, с большими, немного грустными голубыми глазами. Ее светлые волосы служили предметом всеобщей зависти. Злые языки утверждали, будто волосы крашеные. Другие долдонили, что это парик. Но правда состояла в том, что это были ее натуральные волосы.
– У тебя еще выход? – спросил Жиган.
– Не-а, – покачала она головой. – Отпела. Ты скажи, классно я пела? Нет, ты скажи как на духу, Жиганчик. Я хочу правду.
– Правду?
– Ага.
– Разливалась соловьем, – не моргнув глазом соврал Жиган. – Прекрасно.
– Во. А то эти козлы в «Полисе» написали, что я пищу, как котенок. Ну не животные?
– Животные.
– Завидуют. – Людмила встряхнула головой, так что волосы рассыпались по плечам, и всхлипнула. – Все завидуют. – Она открыла сумочку, вытащила сигарету и закурила. – Жиганчик, поставил бы ты их на уши!
– Как?
– Ну взорвал бы! За одно место подвесил бы! А чего они ко мне, козлы, пристали! А? Ну не плачу я им бабки. Так что, такое малявить надо?
– Гиены пера.
– Вот это ты образно сказал! – Она глубоко затянулась. По гримерной поплыл запах марихуаны.
– Все травкой балуешься? – спросил Жиган.
– А че? А кто мне чего? Менты, что ли? Да в жопу их! – махнула рукой Люда и плюхнулась на стул, закинув ногу на ногу, – короткая юбка подчеркивала их возбуждающую длину.
– Не горячись.
– Как там пипл на педика откликается?
– Ликует.
– Ага. Пенину за этот концерт бабок в два раза против моего отстегнули. Ну не животные?
– Животные.
– Жиганчик, пристрелил бы ты их.
– Что ты заладила? Откуда такая кровожадность, любовь моя?.. Поехали.
– Ща, докурю.
– Брось. – Он взял из ее пальцев сигарету, раздавил и выбросил.
– Ты чего, Жиган?! Это же моя заначка!
– Не бойся. – Он обхватил свой «дипломат». – Жиган ребенка не обидит. Пошли.
Они прошли пустыми служебными коридорами. Спустились по ступеням киноконцертного комплекса «Столица». На стенах висели афиши с перечнем артистов, принимавших участие в сегодняшнем концерте. Люда Кош стояла там на третьем месте, что ее крайне возмущало.
Синий «Вольво» уже вырулил со стоянки и стоял рядом с гранитными ступенями.
Жиган, поклонившись, открыл заднюю дверцу.
– Мерси, – кивнула Люда Кош, плюхнулась на сиденье и завизжала: – Ты, придурок, все-таки помял цветы!
– Такие были. Ничего я не мял! – возмутился шофер.
– Помял, бля, животное!
Жиган сел на заднее сиденье. Машина плавно тронулась с места.
– Жиган, он постоянно цветы мои мнет. И еще отнекивается.
Жиган полуобнял ее.
– Знаешь, – попросила Люда, – пристрели его к е… матери! Достал уже!
– Чего ты развоевалась?
– Да потому, что остое…ло все! Все животные! А этот – особенно. Цветы мнет! Не могу. – Она заплакала. – Не могу! Не могу!
– Успокойся. – Он погладил ее по плечам.
– Жиган, ты же бандит. Пристрели, говорю, Ваську. Обнаглел вконец!
Было видно в зеркальце заднего вида, как шофер Василий закатил глаза и покачал головой. Жиган улыбнулся и подмигнул ему в ответ.
Четырехкомнатная просторная квартира располагалась на пятом этаже кирпичного дома в арбатском переулке. Раньше в нем проживали цековские шишки, а теперь селились деньги. Жилище Люде отделали по ее вкусу, который, поговаривают, отсутствовал вовсе. Здесь имелись джакузи, гидромассажная ванна, сортир с зеркалами, мебель с гнутыми ножками и климатконтроль, который работал неустанно, разгоняя уже ставшую привычной за последние годы в Москве жару.
Люда прямо в искрящемся в свете люстр концертном платье плюхнулась в спальне на широченную белую кровать, на которой мог расположиться целый взвод. Сбросила туфлю. Расстегнула вторую и взмахнула ногой, так что туфля пролетела и стукнулась о подставленную руку Василия.
– Пшел вон, – кинула она шоферу.
Василий пожал плечами и удалился.
– Надоели они все! – заскулила Люда, приподнялась и начала стаскивать с себя платье. Осталась в одних трусиках. – Животные!
Она улеглась на спину и уставилась в зеркальный потолок.
Жиган присел рядом с ней.
– Сколько от тебя, Людка, шуму. Ты все-таки мешком с песком пришибленная, – покачал он головой.
– На себя посмотри, – с вызовом бросила она. – Ты вообще чего приперся? Сигарету с травкой выбросил. Где мой порошок? Ты обещал, зараза!
– Я же тебе привозил.
– Кончился! У меня же гости бывают. Мне что, одной?.. С кокаинчиком трах идет куда лучше!
– Ты слишком увлеклась им.
– Нет. Уже слезать начинаю. Ну, принес порошок?
– Нет.
– Ой, Жиган, – заскулила она и заколотила кулачками по своей объемистой голой груди. – И ты животное!
– Во дура, – хмыкнул он. Потом полез в «дипломат». Отодвинул железную планку. И выудил из тайника серо-зеленую таблетку.
– Это чего, аспирин? – подозрительно посмотрела она на таблетку.
– Кое-чего получше.
– Говно какое-то зеленое… И чего с ней делать?
– Проглоти.
– Отравишь, Жиган!
– Чего ты метешь?
– Ладно. Моя смерть на твоей совести будет. – Она кинула в рот таблетку. Скривившись, проглотила. Растянулась на кровати, раскинув руки. Пролежала так минуты три.
Жиган все это время сидел в кресле в углу и с интересом разглядывал ее, как естествоиспытатель, проводящий опыты на белых мышах.
– Жиган, хреновина какая-то! Прихода нет!
– Будет.
Еще через минуту Люда вдруг застонала, выгнулась и заерзала на кровати. Лицо ее перекосила гримаса.
Дозы хватило на несколько часов.
– В такую даль я никогда не улетала, Жиганчик, – призналась Люда утром. – Дай еще!
– Получи таблетку, Людочка… А дальше – как будешь себя вести.
* * *
– Заказ, – развязно воскликнула блондинка на «кто там?», донесшееся из-за двери.
– Сколько ждать можно? – послышался недовольный мужской голос.
– ГАИ тормознула.
Дверь приоткрылась, оставаясь на цепочке. Заказчик, широкоплечий, лысый как колено, с проницательными злыми глазами, слегка пьяный мужчина лет сорока пяти недоброжелательно оглядел проститутку и охранника. Через полуоткрытую дверь на цепочке протянул девушке шесть пятидесятидолларовых бумажек.
– Передай ему, – потребовал он у проститутки.
Та, удивленная таким обхождением, передала сопровождавшему деньги.
– Пускай бугай валит, – прорычал клиент.
Охранник улыбнулся, просмотрел бумажки на свет, кивнул:
– Спасибо.
И направился вниз.
Хозяин квартиры закрыл дверь. Звякнул цепочкой. Потом открыл. Резким движением вдернул девушку в прихожую и захлопнул дверь.
– Да осторожнее, – вскрикнула она.
Хватка у клиента оказалась медвежья. В руке он держал пистолет. Девушка испуганно посмотрела на оружие.
– Стой тихо, – прошипел клиент.
Он засунул пистолет за пояс джинсов – единственной одежды на нем. Пробежал руками по платью проститутки. Вырвал сумочку из ее рук. Вытряхнул содержимое на столик в прихожей. Прощупал сумку. Отбросил. С облегчением вздохнул.
– Львенок, а у тебя все дома? – переведя дыхание, спросила гостья. – Как с головой-то?
– Ты работать приехала? Или баллон катить?
– Фи, – поджала губки проститутка.
Уже спокойно, без эмоций хозяин квартиры оглядел ее с ног до головы. И остался доволен.
– Проходи.
Она сгребла разбросанное содержимое в сумочку. Прошла в комнату. Плюхнулась с размаху на диван.
– Львенок, дай девушке выпить, – капризно произнесла она.
– Какой я тебе львенок?
– А ты мне нравишься. Все, кто мне нравится, – это львята.
– Кончай балабонить!
– Ну и ладно.
Она встала. Стянула платье. Бюстгальтер на ней отсутствовал. Большие груди выглядели очень аппетитно.
– Так-то лучше. – Он сел рядом с ней на диван.
Она потянулась за сумочкой. Вытащила
