их командование. Классика городского боя — а ППЦ под куполом представлял из себя настоящий город, да ещё и многоярусный — подавлять массированным огнём из-за брони все точки сопротивления. Вместо этого, стоило только пробить внешнюю стену купола, и последовала истерическая команда «деактивировать тяжелое оружие немедленно!!!» — ведь дальше располагались цеха и лаборатории со сверхценным для планетарной администрации оборудованием. Итог оказался немного предсказуем: стрельба по солдатам со сторон, не прикрытых бронёй, машины, зажатые упавшими аварийными переборками и расстрелянные в упор… А еще — масса технических специалистов, пусть и узкого, в отличие от мерхов, профиля, когда задницы серьезно начинают подгорать — становятся очень изобретательными. Если заводской комплекс делает
любые современные полимерные изделия, тут же должны храниться и расходники, позволяющие устранить выявленный брак или даже разобрать неудачный композит до исходников — те же самые активные микрогранулы, например: одна капля — и неткань сходит с ума, плавится и теряет форму прямо на бойце. А оборудование для резки листов неопластика полуметровой толщины способно распилить и бронетранспортер, если его немножко придержать. О пластиковой, точнее, неопластиковой взрывчатке я просто промолчу: лабораторное оборудование, в отличии от производственного, многих ограничений по умолчанию просто не имело… В итоге, вырваться из неожиданно ставшего ловушкой ППЦ удалось примерно половине бойцов и машин, причем многим пришлось повторно пробивать купол: покрытие успело частично затянуть повреждения. Надо полагать, лидеры рабочих ожидали, что теперь-то с ними пойдут на переговоры… наивные. Впрочем, за них ещё оставался я — пусть они про это и не знали.
Время, пока длился штурм, я потратил с толком: все отвлеклись, и я забрал то, что было нужно, но было слишком заметным и громоздким. Заблокировал окончательно двустороннюю связь через очки и, отслеживая новости в пассивном режиме, сам отдался работе. В принципе, пусть лично для меня проделываемые операции были новыми, память безымянного мерха послужила мне отличным подспорьем. В конце концов, в последние годы жизни это была его любимая игрушка… Да, я забрал себе аварийно-спасательный транспортер, предназначенный для руководства Центра и стоящий в ангаре на крыше одной из башен, и сейчас уже заканчивал переделку в ганшип в тупике одного из нижних магистральных коридоров. В принципе, в каждой башне было по три единицы аварийно-спасательной техники: что-то вроде спасательной капсулы на космическом корабле, но мне нужна была только одна. Спускать пришлось потому, что среди лидеров уже точно полноценного восстания оказался тип с головой, приставивший к ним вооружённую трофейным оружием охрану: то ли себе путь отступления готовил, то ли перебежчиков опасался. Правда, как только начался замес, «охранники» немедленно оставили позиции для участия в заварухе — и еще раз спасибо Тайне, ловко переславшей поддельный приказ через сеть. Без круглой помощницы мои попытки спастись выглядели бы куда более жалко… Закончил я вовремя, и даже успел поесть и вздремнуть внутри машины под неусыпной охраной дроида. А потом сенсоры засекли вход в атмосферу нескольких легких шаттлов.
Орбитальщики даже не пытались скрываться, и у них были все причины для такого «легкомыслия», надо признать. Легкий атмосферно-космический челнок хоть и называется так несерьезно, на самом деле способен вместить объём груза земного железно-дорожного состава — а их таких было несколько. В отличии от «внутряков», которые могли получить доступ к своим самым мощным «игрушкам» только по приказу о военном положении, космическая мобильная пехота такой проблемы не испытывала… как и особого пиетета по отношению к чужим деньгам. Опять же личная броня еще на класс выше… и комплектация псиониками личного состава не по принципу «хватило б на командование», а до четверти личного состава. Кроме того, их было тупо много, и атаковать они собирались сверху, а не во фронт, немедленно сводя на нет все преимущество местных в знании своей территории. Узнавать о типовой тактике орбитальных сил пришлось самому — этой информацией со мной Корен не поделился… зато теперь всех — в том числе и его — ждал сюрпри-из! Что самое смешное — вполне в рамках наших договоренностей. Более того — я и жаждавшим справедливости рабочим таким образом помогал: жаль, они этого явно не оценят. Хотя-я… А, ладно. Гузовой лифт — последний этаж. Проверка всех систем… зеленый-зеленый-зеленый. Снаряжение? Все на мне, включая Тайну в специальном креплении. Ну что, они уже на подлете… Инъектор. Укол себе в шею… Отлично. Поехали! В кои-то веки накатывающая на меня тьма потери сознания пришла званной и желанной…
38.
Очнулся. Живой. Лежу на животе. Руки-ноги… чувствую! Так, глаза? Сначала всё расплывалось, но зрение быстро пришло в норму. Лежу в глубокой тени, над головой — каменный карниз, впереди — скала. Лежу на мелкой каменной осыпи в груде обломков пространственной рамы. Получилось. Получилось, мать вашу!
При попытке поменять положение тела всё оказалось немного менее радужно: болело отбитое при «посадке» плечо, я умудрился ушибить оба бедра. Чуть кружилась голова — маска защитила лицо, но лучше бы у меня на голове был чёртов шлем… А ещё лучше — спецполицейская броня на всём теле. Но тогда бы я здесь точно не рассиживался. Всё-таки насколько рабочая одежда, даже модернизированная мехном, хуже армейской брони… но ладно. Я выбрался. План был… неоднозначный, если мягко сказать, и узких мест хватало, но доработать и отшлифовать времени у меня не было. Спасибо, что я с первого же дня начал готовится не только к заданию — но и к бегству после. Сколько времени… ага, четыре часа прошло: пришлось подобрать дозу, надёжно отрубающую сознание. За это время меня, если бы засекли… гм, катапультирование — нашли бы. Тогда я бы точно не очнулся: источник питания под курткой и дорожки электродов к голой коже под одеждой: разряд сжёг бы мое тело быстрее, чем я бы почувствовал. Стоило вспомнить — и нестерпимо захотелось отключить «автоматического самоубийцу»: я не суицидник! Вот только… на самом деле, я ещё не выбрался, и самое сложное — впереди. Не нашли — потому что не искали, или потому что искали не там? И ещё неизвестно, что ждёт меня в пункте назначения… впрочем, тут могу сказать точно — ничего хорошего. Кстати, туда ещё добраться надо. Но сначала — придти в себя… заодно пока просмотрю запись того, что я вынужденно пропустил.
Моя машина пробила стену башни одновременно со стартом остальных семнадцати малых бортов — с точки зрения подлетающих и тормозящих шаттлов это выглядело как трусливое, заранее бесполезное, но закономерное бегство самых умных… увы, дальнейшие события их экипажи сильно разочаровали. Жёлто-красные яркие машины вместо прямых траекторий вдруг закрутили в воздухе кренделя — и пошли на таран! Программу автопилота мне особо переписывать не пришлось — тут не Каллига всё-таки, с её сумасшедшими убийственными ветрами. Хватило скудных познаний в алгоритмизации задачи — остальное доделала Тай. Помощница посетила все машины и поменяла под моим дистанционным контролем управляющие чипы… то ещё было приключение: пролезть даже такому маленькому дроиду в башни было не так просто. И вот было бы весело, если после крушения криотанкера кто-то из руководства в панике забрался в транспортёр. Впрочем, активировать программу полёта после смены управляющих кодов он бы всё равно не смог… Моя машина закладывала свой вираж, в общей картине движения ничем не отличаясь от других. Зато отличаясь внешне: две толстых нештатных трубы по краям корпуса выдавали ганшип с головой — но на пару секунд пилотов военных транспортов это должно было обмануть. Были бы у штурвалов обычные пилоты, я бы даже рискнул рулить сам, но только не против псионов. Клипс ГБШ у меня в ушах по-прежнему не было, но даже если бы и были — блеск пси-кристаллов в сенсорном поле одарённых выдал бы командную машину даже лучше навешенных по бортам орудий. Однако, когда машины под прямым дистанционным контролем вёл искин, ситуация поменялась на противоположную: когда обычные люди уже начали бы стрелять и сваливать корабли в манёвры уклонения — имперские аристо, слишком доверяющие своим «чуйкам», самую малость…. скажем так, протормозили.
Все, начиная от детей малых, кроме жителей совсем уж закрытых коллективов, знают, что псионики не любят мехнов, а мехны — не в восторге от имперских аристократов. Вечные «потенциальные противники», и, одновременно, очень и очень неудобные возможные враги. Имперские одарённые способны действовать, чувствуя близкие вероятные, но ещё не случившиеся события: запуск
