времени, так что извини за прямоту. Я не Амелия, я не Крест, я не Триада и уж точно не виджиланте. Но я Джинн, и меня наняли, чтобы узнать об убийствах Триады.
— И зачем мне с тобой работать? — спрашивает Бумажный Веер. — Конечно, я могу занять время в полете, болтая с каким-то паршивым наемником, который слишком глубоко увяз в собственной лжи, но — какой смысл ему отвечать?
— Почему бы нет? Чем больше я накопаю, тем хуже для Триады. Она плотно сотрудничает с «Эккарт», так ведь? И... скажем так, я знаю много людей, способных пошатнуть влияние «Эккарт».
Твои «много людей» — это Гектор, которого ты бы с удовольствием сбросил с пирса, но Бумажному Вееру это знать необязательно. И твой покерфейс-шлем все еще с тобой, так что блеф удается легко.
— Всего восемь мелких убийств, Веер. Интересных тем, что для них использовали те же колонии маленьких суперумных ботов. И мне любопытно, почему.
Ты перечисляешь имена и места, которые скинул тебе Гектор. Восемь человек, включая Кристину, убитых вашей «невидимой испанской пулей», исчезнувшей без следа. Бумажного Веера тоже заинтересовывает эта информация — по крайней мере, она спокойно перечисляет тебе в ответ, чем занимались эти люди для Триады. И... ничего. Ничего, чего бы ты еще не знал. Обычное отмывание денег, в случае Кристины — еще и сокрытие трупов.
— Они были важны для нас, безусловно, — кивает Бумажный Веер. — Но я не помню, чтобы Триада как-либо ссорилась с ними. Джинн, ты...
Сейчас прозвучит очень важный вопрос, ты знаешь это. Ты уже успел задать его себе сам.
— Ты уверен, что это действительно Триада убила их всех?
...Уже нет.
Если допустить, что Бумажный Веер говорит правду и Кристина и остальные и впрямь никак не мешали мафии, то единственное, что указывает на Триаду — это использование нано.
А больше пользы их убийство принесло бы врагам Триады, Кресту.
Ты хочешь вцепиться рукой в собственные волосы, но пальцы скребут по шлему.
Амелия обманула тебя, и нано уже в ее руках? Крест использует колонии, чтобы незаметно избавляться от врагов? Но это не лица Креста практически расползались в кашу прямо на твоих глазах. Нано совершенно точно есть у Триады... Но, возможно, не только у Триады.
— А, я вижу, не ты один потонул во вранье, — равнодушно говорит Бумажный Веер. — Напомню тогда, ты не обязан мне верить.
Твое все увеличивающееся смятение явно доставляет ей удовольствие.
— Тогда расскажи о нано. — Ты мотаешь головой, надеясь, что информация за стенками твоего черепа уляжется сама собой. — Ты должна знать, ведь так?
— Нано, да. Дракон называл их так же. Используются среди представителей низшего порядка. Ради сохранения информации... В чем ты уже успел убедиться, я уверена.
— И их точно не использовали в тебе?
Ты киваешь на ее руки, Бумажный Веер рассматривает их несколько секунд, прежде чем поднять взгляд.
— А, вот значит, к чему был тот странный вопрос Амелии?
Ты все еще не можешь сказать, искренне она удивляется или нет. Ее абсолютно равнодушное лицо убивает тебя.
— Нет. — Она качает головой. — Если интересно, руки мне поставил сам Желтый Дракон. Пластик и микросхемы, превосходная имитация человеческой кожи... И было лишь справедливо с его стороны забрать их обратно в первую очередь. Я даже не в обиде, хотя...
Ее голос едва уловимо меняется. Проекция дрожит, но вместе с этим, ты можешь заметить, подрагивают и черты безупречно безэмоционального лица. Бумажного Веера тоже тревожит что-то, теперь ты понимаешь.
— Хотя? — повторяешь ты.
— Хотя я бы не отказалась их вернуть.
С ее четким ответом успокаивается и проекция, и до тебя вдруг доходит это — дрон и Бумажный Веер связаны глубже, чем просто устройство и просто человек. Она управляет дроном с помощью чипов непосредственно в мозге, между ними нет никаких интерфейсов. Когда ты оставлял комментарии в коде дрона, ты, вероятно, прописывал их прямо в ее голове. Не то чтобы это было такой уж редкостью, просто — это удивляет. Это опасная связь — уничтожь дрон, и сможешь задеть мозг оператора; взломай устройство — и загляни в сознание человека.
У тебя чешутся руки. Останавливает только то, что из тебя не очень хороший хакер, а готовых программ вряд ли хватит на взлом.
...Но почему, во имя всего, таинственная Триада склонна к таким опасным связям?.. Это не может быть просто причудой Бумажного Веера.
Бумажный Веер успокаивается, смотрит на тебя в упор, и изображение прекращает рябить, цвета и четкость настраиваются идеально, так, что ты можешь разглядеть каждую складку на белом костюме и каждую каплю крови на белых рукавах.
— Джинн, — говорит Бумажный Веер. — Дракон забрал мои руки.
— И? — ты с трудом унимаешь собственную дрожь. — Это я вижу.
— Я хочу их обратно.
— Уверен, кто-то в Гонконге с удовольствием сделает тебе такие же.
— Нет, ты не понимаешь, я хочу свои. Да, я сказала, что это справедливо, но только теперь поняла, что нет. Нет, это несправедливо, и я хочу их вернуть. А ты — ты наемник, и ты принимаешь заказы.
Перемена разительна — Бумажный Веер больше не выглядит отстраненной, ее глаза широко распахнуты, она подбирается в своем кресле, и руки без запястий лихорадочно двигаются от подлокотников к коленям и обратно. Она похожа на сломанный механизм с этими нелепыми движениям, и ты бы даже предположил, что она робот или что-то в этом роде, если бы не отчетливо красные срезы рук с белеющими костями.
— В руках хранилась часть твоей памяти, — догадываешься ты, и Бумажный Веер быстро кивает.
— Да. Или нет. Я не знаю. Я думала, что это растерянность, я думала, что это страх, но нет! Я думала, что из-за побега я сама не своя, и это... И это уже правда. Я не полностью я. Мне не хватает чего-то, и теперь я понимаю, чего. Верни это мне. Я предлагаю сделку.
— Тогда что мне с нее?
— Информация, — с отвращением отвечает Бумажный Веер. — Если Дракон забрал мои руки в первую очередь, то там хранилось что-то важное, так что распотроши их сначала, разбери, вытащи все что сможешь. Но потом — верни их мне.
Все идет не так, отмечаешь ты с досадой. Ты надеялся узнать ответы, но получил только больше вопросов,
