Хуже всего, если он узнает о временном изъятии документов. Может заподозрить в желании сунуть нос в «тайную дипломатию». Даже если ничего и не скажет, отношения между братьями будут испорчены до конца дней.
Раз уж нужные деньги не нашлись, лучше все вернуть на место, в том числе сумму, которая погоды не делает. Восстановить содержимое сейфа в прежнем виде – Крупенин с самого начала получил задание запомнить, как все там лежало.
– Съезди оцени ситуацию, – приказал Абросимов-младший Сергею. – Если что-то не так, отложим дело до ночи.
Крупенин кивнул, взгляд его ни на секунду не замутился.
«Что он там думает про себя? – размышлял Андрей Абросимов. – Что в отсутствие старшего брата младший постепенно прибирает к рукам все рычаги руководства, теперь вот и до секретных бумаг добрался? С каждым днем, с каждым часом парень становится все более неудобной фигурой. Такова судьба всех особо надежных и особо доверенных исполнителей. Если бы можно было стирать из их памяти лишнюю информацию, как с диска. Заставить Крупенина забыть о Вике, о сейфе…»
* * *
– Мне сейчас принесли документы. Там, оказывается, проходит на небольшой глубине старый газопровод. Вот почему они выбрали этот дом.
– Что еще за газопровод?
– Резервный, на случай атомной войны.
– Значит, засекреченный. Откуда нам было знать?
– Какой к чертовой матери засекреченный? При Сталине еще тянули! Всем вашим наблюдениям грош цена! Так можно еще год сидеть и пялиться на экран по очереди! А Плащ с компанией давно будут где-нибудь на Канарах.
– Скиньте чертеж по факсу, я пошлю людей искать выход на поверхность.
– Если только не поздно. Найдете дыру, не затыкайте, поставьте под надзор. И еще: четко определитесь, что просматривается из дома, а что нет. Чтобы не рыскали сейчас у Плаща на виду твои люди с высунутыми языками.
В течение часа из городка в Москву ушла информация о двух дырах, уводящих вниз к неглубоко зарытой трубе. Первая была тщательно замаскирована, вторая – нет. Дыра в полу кафешки вызвала настоящий шок у хозяев заведения – мужа и жены. Неужели кто-то рассчитывал так крупно поживиться здесь, что не поленился сделать подкоп?
Человек, посланный вдоль маршрута трубопровода, обнаружил забегаловку, и едва он сунулся внутрь, как весь перекосился. Предупредил супругов не болтать лишнего и в милицию не обращаться, если ничего у них не пропало.
– Здесь серьезные разборки, под ногами лучше не путаться.
– Мы-то кому помешали? – удивился непонятливый муж.
– Никому. Так что дышите ровно и волны не поднимайте. Еще спасибо скажете за совет.
Стало ясно, что Плащ и Ко недавно ретировались. Разговор между двумя заинтересованными голосами повторился с яростным клокотанием и обилием непечатных слов. Соблюдая осторожность, в убежище вошли несколько вооруженных человек.
Здесь, во внутренних помещениях, никто не удосужился замести следы. Остались табуреты и продавленные кресла, обшарпанный видак и объемистая коробка с кассетами, выключенный из розетки чайник «Tefal».
Не осталось только окурков и посуды, по которым эксперты могли бы определить химический состав слюны. Предварительный беглый осмотр показал, что и отпечатков пальцев, по-видимому, обнаружить не удастся – бандиты предусмотрительно не снимали перчаток. Впрочем, люди, попавшие внутрь, не собирались начинать расследование, отсутствие улик их не особо огорчило.
Обнаружилось помещение, где держали заложников. Здесь со спокойной душой оставили и миски с ложками, и немногочисленные окурки. В воздухе витали запахи женских духов, начищенных мужских ботинок. Теперь здесь было пусто, бандиты вместе с заложниками просочились из-под колпака.
Внешнее наблюдение тем не менее решили не снимать – фасеточный «глаз» на всякий пожарный продолжал таращиться издали на пустое здание.
* * *
Для всех, кроме Плаща и Сыча, «объект номер два» был совершенно новым, непривычным местом. По сравнению с убежищем он имел свои плюсы и минусы. Однозначным плюсом мог считаться гараж, который отсутствовал по прежнему адресу. Зато подземного пути отступления «объект» не обеспечивал.
Мебели здесь не было никакой, видака с кассетами – тоже. Зато матрацев и байковых одеял без пододеяльников хватало на всех. Окна без стекол и рам были заколочены необрезными досками и пропускали солнечный свет через неровные щели. Наблюдать за окрестностями удобно. Если внутри не зажигать свет, тебя не заметят, зато увидишь многое.
При отсутствии стекол громкий крик из любой комнаты, даже из коридора, могли расслышать на улице. Ее отделяла от здания только полоса пыльных кустов, последний раз подстриженных давным-давно, и забор, украшенный щитом. Он информировал о начатой стройке, точнее сказать, перестройке невзрачного трехэтажного дома некой фирмой со звучным названием. Красовалась черным по белому даже фамилия прораба.
С внутренней стороны забора стояло для вида несколько поддонов с кирпичами, валялась пара мешков с закаменелым цементом. Чтобы бомжам, бродягам и подросткам-наркоманам неповадно было лазить в дом, в специальной будке за воротами дежурили попеременно два пенсионера – Петрович и Ефимыч – и сидели на цепи две немецкие овчарки.
С пенсионерами в редкие свои наезды общался исключительно Сыч, он же выдавал им зарплату. Плаща они видели только издалека и принимали за начальство.
– Рабочих привезли? – поинтересовался Петрович у Сыча. – Давно уже пора начинать.
– Стройматериалов еще не хватает.
– Неужто проблема? Сейчас деньги плати – и в зубах принесут, – прошамкал пенсионер.
– Да начальство наше хочет и рыбку съесть, и сильно не раскошелиться. Жаба душит деньги платить. Хочет получше и подешевле. Ты, короче, сиди на месте – в любой день могут в полном составе нагрянуть и шороху навести. Ефимычу тоже передай.
– И так работаем на совесть. Хоть среди ночи пускай проверяют – у меня бессонница, сижу «Русское радио» слушаю.
Тем временем в гараже из бочек выгружали заложников, одергивая и поправляя мешки на головах. Здесь, на «объекте номер два», им предстояло забыть о комфорте. Их не собирались держать в комнатах с окнами без стекол, откуда при желании легко докричаться до людей. Всех троих спустили в подвальное помещение, закинув туда три матраца и ввернув лампочку.
Хлопнула
