Выждав несколько секунд, он слегка высунулся из-за перегородки, разделяющей балконы двух номеров. И тут же обнаружилось, что балконная дверь приоткрыта — Рейндж увидел даже в проеме чуть шевелящийся под воздействием ветерка кусок портьеры. Наверное, тот или те, кто находился в номере, периодически выглядывали с балкона, используя его как НП, или же... или же просто Измайлова держала его приоткрытым, а некие друзья, что пожаловали к ним в гости без предварительного уведомления, решили оставить все, как есть.
"Супер! — подумал Рейндж. — Теперь не придется вышибать дверь или высаживать окно. На фиг все эти дешевые спецэффекты!
Торчать здесь, на балконе чужого номера, слишком долго было нельзя. Но ему пришла в голову одна идея, и пришлось задержаться еще на несколько секунд.
Идея, в сущности, была проста.
Рейндж набрал со своего сотового номер мобилы Измайловой, и тут же через приоткрытую балконную дверь донеслись такты модной темы из «Бумера».
— Возьми трубу! — негромко сказал незнакомый мужской голос.
— Если это твой напарник, спросишь у него, когда он сюда подъедет! — почти одновременно прозвучал еще один мужской голос. — Бери трубку, б...дь! Если не то ляпнешь, конкретно грохну!
— Идите вы оба на х..! — каким-то странным, сдавленным голосом — так показалось Рейнджу — сказала «невеста».
Рейндж, не отключая, сунул сотовый в карман. Из номера по-прежнему звучали тревожные такты. «Вул» в правой руке, левой дверь — ладонью, не сильно — от себя! Вышагнул из-за портьеры! В доли секунды вобрал в себя картинку: двух незнакомых с виду крепких мужиков лет около тридцати — в руке одного из них был зажат пистолет с глушителем, из которого он, судя по всему, и грозился «конкретно грохнуть» агентессу в случае ее отказа сотрудничать с ними — и саму Измайлову, с разбитыми в кровь губами (другой мужик удерживал ее за шиворот, одновременно выкручивая ее левую руку болевым приемом)...
Рейндж дважды жиманул пальцем на курок «вула». Первый выстрел попал в плечо тому, у кого в руке был пистолет с глушаком. Его развернуло, вторая пуля вошла ему в лоб чуть выше переносицы, столкнув его назад, в свободное пространство возле входной двери... Завалил!
Второй, отпустив Измайлову, — или же это она сама выкрутилась, выскользнула из его боевого хвата? — довольно ловко дернул свой ствол из подмышечной кобуры.
— Напрасно! — зло выдохнул Рейндж, скользнув вправо, чтобы не попасть ненароком в напарницу. — С-суки...
Он всадил все оставшиеся заряды во второго боевика. Тот, задушенно хрипя, повалился на одну из кроватей. Четвертый, последний выстрел угодил точнехонько в его распятый беззвучным криком рот...
— Я б-была в ванной комнате, шеф, — вцепившись в край стола, чтобы не упасть, натужно произнесла Измайлова. — Кто-то зашел... думала, что вы вернулись... Ну мне и засветили промеж глаз!..
— Быстро в ванную, умой лицо! — скомандовал Рейндж, нагибаясь к одному из свежеиспеченных жмуров (следовало посмотреть, нет ли при них каких документов). — Надевай дубленку, парик на голову. Сумку с документами... Где твой ствол?.. Ага, на столе лежит... Все, подруга! Рвем отсюда когти, пока нас не прихватили!
— Готова! — спустя минуту доложила агентесса.
— Своим ходом можешь идти? — заметив, что она держится за грудь, спросил Рейндж. — Через запасной выход уходим!
* * *
Рейндж выбрался в коридор, огляделся, пропустил мимо напарницу, запер дверь номера. Далее отходили уже по привычному для них маршруту, по лестнице, к запасному выходу.
— У меня, кажется, коленная чашечка разбита.
— Не переживай, «невеста», — сказал Рейндж, подхватывая ее на руки. — До свадьбы заживет!
— Они меня об стол пару раз приложили! — поправляя парик, так, чтобы волосы закрывали ее разбитое в кровь лицо, с натугой сказала Измайлова. — Наверное, два или три ребра сломали. Какая свадьба, Володя? Кому я теперь такая нужна?
— А я? — Рейндж развернулся всем корпусом, вместе с Измайловой, которую он по-прежнему держал на руках, затем вновь стал вышагивать в том направлении, где стояла их запасная машина. — У меня половина ребер на фиг переломаны или же в трещинах были! Ни-че, невестушка, мы с тобой еще погуляем, порезвимся, позажигаем! Нам бы только отсюда ноги унести...
Через несколько минут, когда они уже загрузились в машину и отъехали с километр по объездной дороге, Рейндж набрал номер «деверя».
— Ну?! — спросил тот. — Что так долго? Ложная тревога, я так понимаю?
— Докладываю! В номере... в нашем номере, два «двухсотых», — сказал Рейндж и тут же уточнил: — Пара чужих волкодавов... «Подруга» получила серьезные травмы, нужен медик!
— Что? Как? Почему?!
— Да вот так! — зло произнес Рейндж, мельком посмотрев в зеркало заднего обзора, нет ли за ними погони. — Выскочили в одном исподнем! Пришлите кого-нибудь из «родственников». Пусть разберутся на месте. Заодно и наши вещи пусть из номера заберут!
* * *
Он привез «невесту» на истринскую явку, в тот самый коттедж, где их недавно инструктировал «свояк» — агенты имели при себе запасные комплекты ключей от этой конспиративной недвижимости.
Он сам оказал Измайловой первую медицинскую помощь, благо опыт кое-какой по этой части у Мокрушина имелся.
Через, час с небольшим подъехали «деверь» с двумя сотрудниками, а также штатный врач их подразделения, который с ходу принялся накладывать швы, подлатав разбитую бровь и треснувшую губу.
Полковник Заречный выделил Рейнджу для сопровождения одного из своих сотрудников и приказал им без промедления ехать на базу в Балашиху.
Когда они были примерно посередине пути, Мокрушину на его сотовый прозвонил Шувалов и дал ему новые ЦУ.
Дело быстро приняло самый неожиданный оборот.
Примерно через час Мокрушин в сопровождении выделенного ему «деверем» сотрудника приехал на Старую площадь, в здание, занимаемое некоторыми департаментами Совета безопасности РФ.
Спустились спецлифтом в бункер, который делили между собой операторы «малого» ситуационного центра и руководители «четверки» — последние имели, естественно, служебные кабинеты и наверху, в самом здании, но здесь, под землей, в тщательно охраняемой зоне, иногда удобнее было проводить рабочие встречи.
Мокрушина привели в кабинет «свояка», который выглядел несколько уставшим и каким-то даже сурово-угрюмым.
— Присаживайтесь, подполковник! — сказал «свояк», когда они остались в кабинете вдвоем. — Докладывайте, что у вас там стряслось в «Соснах»!
Мокрушин скупо доложил. Во-первых, сам чувствовал себя вымотанным, во-вторых, документов при двух убитых им мужиках — в которых он заподозрил скорохватов-волкодавов одной из конкурирующих фирм — не обнаружилось, так что сказать ему по существу было пока нечего.
Некоторое время они молчали. Мокрушин думал, что за тех двух «жмуров», которых он приговорил в пансионате и там же бросил трупы, — в своем же номере! — начальство выпишет ему таких п...ей, что мало не покажется.
Но события для него стали развиваться в другом, совершенно неожиданном направлении.
— Рейндж.
— Да, Юрьич?
— Леший спалился...
— Как? — встрепенулся Мокрушин. — Где? Что? Замели? Здесь или за бугром? Ранен? Или...
— Слава богу, жив, здоров. — Они оба суеверно постучали костяшками пальцев по столешнице. — Он спалил себя как прикрытие, вот что имелось в виду. Теперь вот мы вынуждены его отозвать.
Он не успел закончить, потому что в кабинете раздался зуммер внутреннего телефона.
— Да, слушаю.
— Сергей Юрьевич, — прозвучал в трубке суховатый голос Мануйлова, — Мокрушин уже прибыл?
— Да, он сейчас у меня.
— Зайдите, пожалуйста, оба ко мне в кабинет.
* * *
Услышав то, что ему сказал Мерлон, Рейндж сначала даже не сообразил, что бы все это могло означать.
— Я — уволен? — тупо переспросил он.
— Да, вы уволены, — спокойным тоном сказал глава «четверки». — Причем уволены вы были по «собственному». Рапорт, если я не ошибаюсь, был подан вами девятнадцатого января.
— Но я же с воспалением тогда лежал! — удивился Рейндж. — У меня температура была за сорок...
— Не знаю, возможно, вы написали его в бреду, — поправив очки на переносице, сказал Мерлон. — Как бы то ни было, но ваш рапорт был в тот же день удовлетворен и вы более не являетесь действующим сотрудником, прикомандированным к аппарату Совбеза... Кстати, только что у меня здесь был начальник кадрового управления, и он подтвердил, что вы уже более месяца как в запасе.
— Жаль, что мне об этом раньше не сказали.
— Как уволили, так и восстановим... когда время подойдет, — успокоил его Мерлон. — Я думаю, Мокрушин, вы уже поняли, куда я клоню?
