— Ну-ка, ну-ка, останови изображение, рассмотрим их получше, — сказал Корнилов, — и сделай мне их фотографии.
— Уже сделал, — Андрей указал на кипу снимков на столе.
Корнилов взял их и начал разглядывать. На большой, очень четкой цветной фотографии стояли двое. Один среднего роста, сухощавый мужчина лет пятидесяти. Одет он был в серый элегантный костюм. Седые волосы были зачесаны назад. Он был чернобровый, горбоносый, в нем было что-то орлиное.
— Петрович — так его по-дружески называют сотрудники, — пояснил Андрей. — Хват — так его называют блатные. Его знают все мелкие и крупные жулики в столице, все авторитеты и воры в законе. Они его знают, уважают и боятся. Но если кому-то из них бывает нужна его помощь, к нему идут без опаски. Он взяток не берет, но дорожит честью офицера и невиновного не привлечет.
Корнилов внимательно выслушал Саксонова, а затем сказал:
— Ангел-хранитель преступного мира?..
— Нет, просто он закон чтит, — ответил Андрей. — Если бы таких оперативников, как он, было больше, то и порядка в Москве было бы больше.
— Ладно, а этот? — перебил его Корнилов и ткнул пальцем во второго оперативника.
На фотографии был изображен атлет с внешностью Джеймса Бонда. Дорогой пиджак обтягивал его мускулистые плечи, а ворот белоснежной сорочки еле застегивался на толстой, точеной шее. Всем своим видом он демонстрировал мощь и силу. Но нет, он не выпячивался, не выпендривался, стараясь показать свое превосходство над окружающими, просто был из тех, кто входит — и все замирали в восторге. Вел он себя спокойно, с достоинством, не суетился, не делал лишних движений и не старался привлечь к себе внимание.
— С такой внешностью надо не в МУРе околачиваться, а в баре «Три обезьяны», — сказал генерал.
— Это старший инспектор отдела по расследованию убийств капитан Сергей Михайлов, — начал Саксонов. — Правая рука Семенова, очень опытный сыщик, я бы даже сказал, ас. Петрович ему поручает самые трудные задания, и он их с честью выполняет. Несмотря на меньшее звание, чем у третьего — Вадима Прохорова, — Андрей достал фото, — должность у него выше. Он старший инспектор, а Прохоров — младший.
— Предоставьте мне подробное досье на всех троих и на Лаптеву, — сказал Корнилов. — Кстати, Андрей, сделайте кинематическую карту на всех, кого отсняли, и проведите компьютерную идентификацию движений грабителей в банке с картотекой ГРУ по программе инверсной кинематики. Если они бывшие или ныне действующие агенты, то, может быть, их карта есть в компьютере. Сличив движения, мы узнаем, кто они.
В тысяча девятьсот девяносто втором году Корнилов придумал программу поиска беглецов. На всех без исключения секретных агентов ГРУ, первого главного управления КГБ (разведки) и второго главного управления КГБ (контрразведки), занятых оперативной работой, были заведены секретные досье нового образца. В них входили все данные о близких и дальних родственниках, все антропометрические характеристики тела, подробный анализ физических, психологических, моральных и нравственных качеств. Создавалась программа возможного поведения агента в экстремальных ситуациях и модель развития у него нужных психодинамических стереотипов.
Вместе с отпечатками пальцев брали на анализ кровь, мышечные и покровные ткани, волосы и ногти, делали фотографии сетчатки глаз, фотографировали тепловое и электростатическое поле, записывали голос и почерк. Но особое место в этой программе уделялось созданию кинематической карты агента.
Движения человека при ходьбе и беге, а также мимика и жестикуляция являются такими же неповторимыми, как и отпечатки пальцев. Именно на этой врожденной особенности каждого человека и была основана программа Корнилова. Движения агента, его мимику и жестикуляцию снимали на видеокамеру, затем изображение вводили в компьютер и по программе инверсной кинематики выделяли неповторимые, присущие только этому человеку двигательные черты.
Если агент, предав Родину, попытается скрыться, сделает пластическую операцию, отпустит волосы, бороду, изменит тембр голоса, вставит линзы, то он все равно будет найден по походке, манере жестикулировать. Если он хоть на мгновение попадет в поле зрения видеокамеры в метро, в аэропорту, на вокзале.
Создав кинематическую картотеку, Корнилов подключил к компьютеру ГРУ все телекамеры в метро, в аэропортах, на вокзалах и на улицах крупных городов России. С помощью этой программы он впоследствии рассчитывал искать преступников, объявленных во всероссийский розыск, если, конечно, на них будет сделана эта карта. Программу инверсной кинематики он позаимствовал у программистов Америки — Андрей Саксонов купил ее на компьютерной выставке в Лос-Анджелесе.
Такая программа используется в кино для создания движения компьютерных персонажей. Андрей адаптировал ее под нужды Корнилова, и система заработала.
Проводили десятки экспериментов, изменяли внешность испытуемых агентов до неузнаваемости: клеили усы и бороды, натягивали парики, одевали обувь с разной высотой каблука, и все равно компьютер безошибочно находил «беглеца» в привокзальной толпе. Он сличал его образ из картотеки с изображением, полученным с видеокамеры.
Андрей, являющийся руководителем программы, говорил:
— Эффективность ее основана на том, что длина костей в скелете субъекта неизменна, и, как ни меняй походку, основные, ключевые черты остаются. Неизменны также мелкие движения. Они, подобно почерку, индивидуальны и с годами не меняются.
— Вы сделайте кинематические карты и проверьте в картотеке, может, кто-то из нужных нам лиц в ней уже имеется, — попросил Корнилов.
— На это уйдет несколько дней, — сказал Андрей.
Связавшись по телефону с управляющим «Нокс банка» господином Руденко, Вадим и Сергей договорились встретиться у него на даче и выехали немедленно.
— С этим Руденко надо держать ухо востро, — посоветовал Вадим, когда выходили из машины. — Он профессиональный контрразведчик, ас в своем деле.
— Мы, что ли, олухи, — парировал Сергей, — нам тоже палец в рот не клади.
— Ну все-таки ты на рожон не лезь, больше слушай и меньше говори.
— Если он профессионал в своем деле, то сам будет больше слушать, а говорить вовсе откажется.
Так и случилось.
Сергей и Вадим подошли к массивным железным воротам, за которыми в тени малаховских сосен скрывался роскошный трехэтажный особняк.
— Хозяин такой хибары с нами откровенничать не будет, — сказал Сергей и нажал кнопку видеофона.
Послышался голос:
— Слушаю.
— Капитан Михайлов и майор Прохоров, — ответил Вадим и достал удостоверение личности.
— Поднесите его, пожалуйста, поближе к объективу.
Вадим, а потом Сергей продемонстрировали свои документы всевидящему оку телекамеры:
— Входите, парни. — Замок щелкнул, и дверь отворилась.
На что Вадим отреагировал, но не в микрофон, а Сергею на ухо:
— Нашел парней, одному сорок два, а другому тридцать семь.
— Тридцать восемь, Вадим Алексеевич, уже тридцать восемь, — с сожалением произнес Сергей.
Оперативники прошли по выложенной красным кирпичом тропинке в глубь сада, и их взорам предстал необычайной красоты дом, построенный из черного кирпича. Он был похож на огромный средневековый замок. Крыша его переливалась золотыми блестками в лучах заходящего солнца. Парадный вход обрамляли колонны из черного мрамора. Большое крыльцо, высокие двери из красного дерева.
Удачное сочетание форм и стилей, цветов и материалов делало неповторимым великолепное творение талантливого архитектора.
Хозяин вышел на крыльцо встречать гостей. Он был высок, худощав, но крепок и силен. Его седые волосы были подстрижены под ежик. Суровое лицо, глубоко посаженные настороженные глазки говорили о том, что откровенничать он ни с кем не намерен.
«В ГРУ он, наверное, занимался оперативной работой», — подумал Сергей.
— Добрый вечер, Николай Сергеевич, — начал Вадим, — мы инспектора уголовного розыска Прохоров и Михайлов. Мы бы хотели поговорить с вами в связи с сегодняшним происшествием.
— Здравствуйте, — Руденко крепко пожал руку сначала Вадиму, а затем Сергею. — Пройдемте внутрь.
Вслед за хозяином они вошли в дом и попали в большую, обставленную красивой мебелью гостиную.
«Пятьдесят метров площадь», — определил Сергей.
— Присаживайтесь, — сказал хозяин и сам уселся в большое бордовое кожаное кресло.
Они сели напротив, на огромный диван. Перед ними стоял низенький журнальный столик. Он был пуст и идеально чист.
«Наверное, домработница имеется», — отметил Сергей.
— Ну-с, что вас интересует? — начал Руденко.
Вадим молчал, не зная, с чего начать, а Сергей держал паузу, чтобы немного озадачить собеседника. Возникла пауза, и она, как показалось Сергею, стала раздражать Руденко. Он несколько раз нервно моргнул, потом глубоко вдохнул и замер в ожидании.
