Стрельба продолжалась две или три минуты, но потом как-то все резко стихло. Над горной котловиной повисла зыбкая тишина.
Пульсирующая отметка с маркером в виде цифры 7 теперь уже находится всего в полукилометре от скального уступа, который скрывает продвигающуюся по расщелине группу лиц от засевших в монастыре джихадистов.
Кэп с усилием потер подбородок. Именно на нем, на старшем группы, лежит вся ответственность: как за жизни сотрудников, так и за выполнение задачи, поставленной перед спецгруппой «Бастион».
— Еще одного заложника убили, — процедил Антон. — Там же, возле дома паломников.
День обещает быть тяжелым. Две с лишним сотни джихадистов, оказавшихся в западне, уже показали, что они не собираются складывать оружие. Ими командуют опытные люди; среди них, по слухам, находится старший сын нынешнего лидера «Армии джихада» аль-Джабара — Карим.
Но даже произошедшее фактически на глазах у сотрудников группы «Бастион» убийство двух заложников не дает пока возможности и оснований остановить операцию. Это тем более невозможно, что началась она не сегодня ночью и не в этой многострадальной стране.
Поселок Ларнака-Бэй-Резорт
Ветров надел на шею хозяину этой уютненькой средиземноморской виллы ременной ошейник, туго его затянул, а в рот сунул кляп.
Женщина, не теряя драгоценного времени, открыла футляр. Пнула в плечо парализованного ужасом мужчину. Когда тот поднял голову с выпученными глазами, показала ему содержимое коробочки.
Костас часто заморгал — пытался сморгнуть навернувшиеся слезы, чтобы лучше разглядеть то, что решила продемонстрировать ему «вампирша». В футляре, в отдельных нишах, лежат четыре шприц-ампулы. Они разного цвета: красная, синяя, оранжевая и зеленая. Две ампулы — оранжевая и зеленая — несколько больших размеров.
«Какая-то наркота? — промелькнуло в воспаленном мозгу хозяина виллы. — Наверное, что-то вроде «сыворотки правды…»
Ионидис терялся в догадках в отношении того, кто эти двое и какова истинная цель их визита в его дом. Похоже, они не местные. Хороший английский. У женщины ближе к островному выговору. Громила говорит, растягивая слова и в то же время проглатывая окончания, — это свойственно жителям южных американских штатов. Кто же они такие? Если грабители, то почему не занимаются своим прямым делом. Почему не потребовали открыть сейф? Почему не выгребли наличность — в сейфе пачка стодолларовых купюр и двадцать тысяч евро пятисотками?.. И, самое главное, откуда им известно о существовании человека, имеющего паспорт Доминиканской Республики на имя Лайона Джексона?
В любой стране, и Республика Кипр не исключение, криминалитет существует перпендикулярно тайному миру спецслужб. Преступные группы могут использоваться спецслужбами в определенных целях (сплошь и рядом так и происходит). Но наоборот? Это исключено. Если рассуждать логически — хотя с закованными сзади руками и кляпом во рту это не так просто, — эти двое, что проникли в дом, не рядовые грабители. Их интересуют не деньги.
Вернее, не его, Ионидиса, деньги…
Владелец виллы запаниковал; тревожные мысли хаотично сменялись одна страшнее другой.
Они знают о Малыше… Откуда?.. Ну ладно, про Рыбку как-то могли вызнать… Он живет в доме уже почти полгода… Но как, откуда эти двое узнали коды сигнализации? Ведь он сменил пароль сразу же, как только вернулся из того адреса, куда отвез парнишку…
Ионидис натужно дышал носом. Поза, в которую его усадили, оказалась весьма неудобной. Тип в маске приставил сзади хромированный табурет, и тот не позволял откинуться спиной назад…
В связи с внезапным визитом этой внушающей ему страх парочки возникло много вопросов, на которые пока не находилось внятных ответов. Как они сюда проникли? Ведь для того, чтобы открыть одну из двух внешних дверей, ту, что находится со стороны улицы, или другую, с морской стороны, нужно иметь при себе карту — «смарт-кэй». Но одного этого недостаточно, потому что требуется еще набрать правильный код цифрового замка… Далее, когда ты оказываешься в самом доме, следует в течение шестидесяти секунд набрать пароль подтверждения. Если не выполнить эту процедуру, то от западного КПП, где постоянно дежурит экипаж, примчатся вооруженные охранники. Ну или позвонят, если дело происходит днем и если оператор охранного пульта, имеющий возможность вывести на консоль изображение от ближайших камер наблюдения — а они тут понатыканы всюду, — не заметит чего-то тревожного.
Подтверждающий пароль знает лишь он один. Ах да… Эта комбинация цифр и букв зафиксирована также в электронной базе самой крупной на острове частной охранной фирмы. Той самой компании, что отвечает за охрану и безопасность не только этого закрытого поселка и его жильцов (отчисляющих, кстати, немалые деньги за эту услугу), но и офисов, супермаркетов, банков на всей территории Республики Кипр. Ну и как, спрашивается, эти двое могли сюда попасть?
Дальше — больше. И страшнее. Они спрашивают о «мистере Джексоне». О мистере Лайоне Джексоне. Если он расскажет им об этом человеке, если сообщит все, что о нем знает, то не факт, что они, эти ночные гости, оставят его живым. И даже если оставят ему жизнь, то не факт, что о произошедшем уже вскоре не узнает мистер Джексон. Человек он серьезный; структура, которая за ним стоит — догадки, только догадки, — считается одной из самых могущественных в мире спецслужб. Так вот. Если этот мистер узнает, что именно Костас слил инфу по нему или по его людям, то владелец этой виллы быстро превратится в покойника.
«Вампирша» извлекла из футляра шприц-ампулу красного цвета. Развернувшись на крутящемся табурете, открыла фрагмент прозрачной столешницы. В подсвеченном разноцветными фосфоресцирующими волокнами аквариуме протекает своя подводная жизнь. По песчаному дну с искусно устроенными мини-гротами и квазикораллами, с имитацией обросшей яванским мхом подводной стены, снуют рифовые крабы. Накрывшись пятнистым панцирем, мирно дремлет черепашка. Шевелятся, извиваются разноцветные водоросли; среди них, в поднимающихся пузырьках кислорода, резвятся стайки экзотических рыбок… Красота.
— В ампуле находится синтетическое вещество, название которого вам ни о чем не скажет, — молвила женщина. — Если совсем просто, Костас, то в этой ампуле — яд.
Она пнула владельца виллы в плечо.
— Смертельный яд, — продолжила она, дождавшись, когда сидящий в неловкой позе «клиент» поднимет к ней голову. — Современные биотехнологии способны творить чудеса…
«Клиент» промычал что-то неразборчивое — кляп.
— Это вещество обладает уникальными свойствами и выдающимися в своем роде качествами, — продолжила женщина. — После вашей смерти, после того как будет обнаружено ваше бездыханное тело, у вас в крови не будет найдено никаких токсичных веществ…
Она посмотрела на напарника, как бы приглашая и его высказаться.
— Кроме его собственного дерьма, конечно, — хмыкнул «Анонимус».
— Состав вещества таков, — вновь подключилась к разговору женщина, — что никакая экспертиза не обнаружит следов яда в крови и в тканях организма.
— Тебя повезут в морг, — подхватил «Анонимус». — Там тебя, дохляка, вскроют патологоанатомы.
— Как и полагается в таких случаях.
— Местными судебными медицинскими экспертами будет поставлен следующий диагноз: «обширный инсульт головного мозга».
— Возможно, кто-то из ваших знакомых… тот же «мистер Джексон», к примеру, заподозрит недоброе, — сказала женщина. — И с помощью своих связей добьется проведения углубленной экспертизы, надеясь выяснить истинную причину вашей смерти…
— Он наверняка попытается узнать, дружище, от чего ты реально склеил ласты, — сказал «Анонимус». — Ты же его знаешь, Костас.
— Срезы ваших внутренних органов, господин Ионидис, будут отправлены в одну из лучших судебно-медицинских лабораторий, где их подвергнут тщательному исследованию.
— В Швейцарию или во Францию.
— Но даже в таком случае истинную причину вашей смерти никому не удастся установить… Диагноз, господин Ионидис, останется прежним — инсульт.
— В пятьдесят-то лет, — сказал «Анонимус». — Как обидно умереть таким молодым и богатым…
«Анонимус» достал из лежащей на стойке бара сумки флакон с медицинским спиртом и упаковку с ватными шариками. Женщина, чуть наклонившись вперед, глядя в расширенные зрачки хозяина виллы, продемонстрировала «клиенту» ладонь, в которой лежала извлеченная ею из шкатулки шприц-ампула красного цвета.
— Вещество, находящееся в ампуле, начинает действовать на взрослого человека примерно через две минуты после инъекции, — сказала она. — Еще через минуту-другую вам станет плохо, у вас начнется гипоксия, кислородное голодание. Но это лишь первый симптом… Обещаю, что дальше будет только хуже.
