– Романтик, – улыбнулась Хельга. – Ну и как, поедешь?
– Патрон против. Отобрал у меня билет до Лондона, потребовал привезти ему мой загранпаспорт, теперь вот еще «хвост» за мной пустил, чтобы я не сбежал-таки ненароком.
– Боже, как я люблю таких мужиков! – покачала головой Хельга.
– Каких? – не понял Воронцов.
– Таких, как ты. Нет, я не шучу, поверь. Чтоб миллионами долларов распоряжался и при этом оставался незакомплексованным, чтобы не корчил из себя крутого. Ты просто находка для меня.
– Зачем я тебе нужен? – вяло запротестовал Воронцов.
– Нужен, нужен. Я такой материал напишу, статья будет убойная. Ты – герой нового времени. Уже не дебильный качок, а человек мыслящий. Мятущийся и неравнодушный. У тебя есть и мозги, и чувства. Класс!
Хельга, похоже, уже разрабатывала концепцию своей будущей статьи.
– Нашла героя, – беззлобно буркнул Воронцов. – Меня пасут, как овцу…
– В том-то и соль! – рассмеялась Хельга. – Новый поворот в нашем сознании. Человек, который ворочает миллионами долларов, оказывается, несвободен! Он вынужден подчиняться жестким правилам, он, как выясняется, еще более зависим, чем мы, простые смертные…
– Да пошли они все к черту! – взорвался Воронцов и со стуком поставил на стол чашку.
Хельга посмотрела на него выжидательно.
– Я просто уйду от него – и все.
– От кого? – не поняла Хельга.
– От Кочемасова.
– А кто это?
– Мой патрон. Большая шишка.
– В бизнесе?
Воронцов засмеялся:
– Он чиновник, Хельга. Очень крупный. Сам светиться не желает, а урвать хочется: через его ведомство протекает большая денежная река. Знаешь, как это делается? Организуется фирма, директором там человек со стороны, вот как я, к примеру, а чиновник сам вроде бы никаким боком к этому не причастен. Ни по бумагам он нигде не проходит, ни в офисе не появляется никогда. Но все мы на него работаем…
Воронцов подумал и поправился:
– Работали.
– Уйдешь?
– Да. Вот только сделку эту провернем. А пока буду делать то, что посчитаю нужным.
– В Англию поедешь?
– Может, и поеду. А пока нужно хотя бы Бэлла проводить.
– Какого Бэлла?
– Партнера своего, англичанина. Он улетает сегодня в двенадцать.
Хельга посмотрела на часы.
– Времени очень мало осталось, – заметила она.
– Точно. Но мы успеем.
– Мы – это кто?
– Мы – это я и ты.
– Как это легко ты все решил за меня, – вскинула голову Хельга. – У меня, между прочим, свои дела.
– Какие такие особые дела могут быть у журналистки? – пожал плечами Воронцов. – У тебя рабочий день ненормированный. Я в последний раз спрашиваю – отвезешь меня в Шереметьево?
– Это ты не в последний раз спрашиваешь, а в первый, – не сдавалась Хельга.
– Так как? – настойчиво повторил Воронцов.
Хельга вздохнула:
– Конечно, отвезу.
Наверное, ей действительно очень хотелось сделать убойный материал о новом русском.
Глава 6
В «опеле», как обнаружил, выйдя из дома, Воронцов, сидели двое. Они не засуетились и даже головы не повернули, когда Воронцов вышел, и он тоже решил не суетиться.
– Возьми меня под руку, – предложил он Хельге.
Они прошлись под ручку вдоль дома, за углом которого была открытая охраняемая стоянка. Красный жигуленок Хельги был заметен издали.
Воронцов, сев в машину, только теперь позволил себе оглянуться. Зеленый «опель» продвинулся поближе к ним и явно дожидался их у въезда на стоянку.
– Наглые, сволочи, – беззлобно проворчал Воронцов. – Даже ради приличия не таятся.
Хельга завела двигатель. Воронцову показалось, что ее движения излишне порывисты.
– Ты не дергайся, – подбодрил он ее. – Говорю же – ничего особенного не происходит.
– А я и не дергаюсь.
Хельга вывела автомобиль с автостоянки, едва удержавшись от того, чтобы не взглянуть на настырных преследователей. Выехали на проспект. «Опель» не отставал.
– Они действуют мне на нервы, – через некоторое время призналась Хельга. – А тебе?
– Мне – нет.
Взгляд, который Хельга бросила на своего спутника, был полон недоверия.
– Я тебе поражаюсь, – сказала она, поразмыслив. – Ты презанятный тип.
– Никогда больше не называй меня «типом».
– Почему?
– Мне это слово не нравится.
– Ну хорошо, – сказала Хельга. – Не буду.
Остановились перед светофором. В зеркале заднего обзора по-прежнему нахально маячил «опель».
– Они просто следят за тобой?
– Просто следят, – подтвердил Воронцов.
– Чтобы не сбежал, да?
– Я же тебе уже объяснил.
– А если ты попытаешься сбежать – что они будут делать?
Этот вопрос интересовал и самого Воронцова.
– Не знаю, – признался он после паузы.
– Мы ведь едем в Шереметьево. И они могут подумать все, что угодно.
– Значит, будем отрываться, – сказал Воронцов.
Он произнес это просто так, полушутя, а Хельга его слова расценила как руководство к действию. На следующем перекрестке светофор уже перемигнулся с зеленого на желтый, когда Хельга, резко вывернув руль вправо, направила «жигули» в узкое, в корпус машины, пространство на соседней полосе и далее – через перекресток. Ряды машин за ними сомкнулись, заперев «опель»-преследователь в ловушке. Все произошло так быстро и неожиданно, что Воронцов запоздало почувствовал нечто похожее на изумление. Хельга казалась невозмутимой.
– Тебя, наверное, очень любят гаишники, – высказал предположение Воронцов. – Ты такой ездой обеспечиваешь им план по штрафам.
– Я никогда не плачу штрафов, – парировала Хельга. – Им достаточно моей улыбки.
– Часто же, наверное, тебе приходится улыбаться, – ревниво съязвил Воронцов.
– Случается.
«Опель» их так и не нагнал. Преследователи отстали, упустили жигуленок. Кочемасов наверняка будет очень недоволен. Воронцов почувствовал облегчение. И еще – благодарность к Хельге. С ней стоит иметь дело, оказывается.
…Бэлла они обнаружили у стойки регистрации пассажиров.
– Алекс! – выдохнул довольный Бэлл. – Ты приехал!
– Я хочу тебя проводить, Ленард.
Хельга была поблизости, но не высовывалась, держалась в сторонке, предоставляя мужчинам возможность поговорить на прощание. Возможно, она уже начала продумывать материал о новых русских – так внимательно приглядывалась к Воронцову и Бэллу.
– Ты настоящий друг, – тараторил обычно сдержанный Бэлл. – Приезжай, Алекс, я тебя жду. У тебя ведь билет на двенадцатое число?
Воронцов, не зная, что на это ответить, с некоторой задержкой кивнул.
– Я тебя встречу в Лондоне. Только ты обязательно приезжай!
И опять Воронцов молча кивнул. Он никак не мог решиться рассказать этому простодушному парню о свалившихся на него осложнениях. Не надо Бэллу об этом знать. Он не поймет ничего. И так мало понимает, а тут еще больше запутается.
– Непременно приеду, – пообещал Воронцов и легонько похлопал англичанина по плечу. – Если только меня не задержат дела.
Про дела, которые могут его задержать, – это он неплохо придумал. Даже самому понравилось.
Пожали друг другу руки. Бэлл подхватил легкую дорожную сумку и смешался с толпой пассажиров.
– Можем ехать, – сказал Воронцов Хельге.
– Куда?
Воронцов не успел ответить, потому что увидел нечто такое, что целиком завладело его вниманием, и это «нечто» было не слишком приятным. Хельга проследила за его взглядом и увидела знакомое лицо. Это был Богдан – собственной персоной. Она вздохнула и вопросительно взглянула на своего спутника. Богдан, поняв, что его увидели, не стал таиться и подошел. Он улыбался так широко, что его улыбку трудно было назвать естественной.
– Ты оказался здесь совершенно случайно, – с ходу определил Воронцов.
– Угу. – Улыбка Богдана стала еще более лучезарной. – Люблю наблюдать, как прилетают самолеты.
– И как улетают – тоже.
И опять Богдан отозвался:
– Угу.
