Подавляющее большинство завербованных им людей в лучшем случае не любили Штаты и Британию. Даже американцы и британцы. У многих в жизни были серьезные проблемы, в основном, со здоровьем родственников или деньгами. Иногда — с законом. Проблемы, которые «сеньор Эскобар» мог порою решить щелчком пальцев. И решал, что характерно. Помочь с выплатой долгов? Устроить в самый лучший медицинский центр? Помочь с образованием детей? Вот вам пожалуйста, взамен ничего не надо.
Для Пабло это ничего не стоило — поток грязных денег рос слишком быстро, чтобы их можно было эффективно отмывать, а складировать наличку «просто так» он больше не хотел. Конечно, все равно придется (доходы росли быстрее возможностей их «отбеливания»), но гораздо эффективнее ее будет инвестировать «в людей». А вот для тех, у кого решались зачастую чуть ли не экзистенциальные проблемы — или те, которые, как минимум, казались таковыми — это выглядело очень сильно. Конечно, большинство этих людей понимали, что это не так чтобы совсем уж «бесплатный сыр», но после этой помощи, они готовы были разговаривать. И обычно этого хватало, чтобы Пабло получал очередного горячего сторонника.
Вообще решение вопроса охраны — не только усадьбы, но и в целом — требовало комплексных подходов. Первой частью проблемы были кадры или, точнее, их недостаток. Второй проблемой был транспорт — текущие варианты Эскобара устраивали чуть менее, чем полностью. И если насчет себя он не так и переживал, то вот насчет своей родни и, особенно, жены и сына… Так что транспортом Пабло и занялся, уехав из дома на один из принадлежащих ему небольших заводов в Бельо — пригороде Медельина., где нанятые им инженеры готовили первенца новой автомобильной марки, готовящейся ворваться на рынок Колумбии. И мира, если повезет.
Завод выглядел опрятно, сверкая чистыми стёклами и недавно оштукатуренными стенами. Именно тут ему спроектировали и собрали роскошный внедорожник. Увидев брутального красавца, сделанного с нуля, Пабло улыбнулся.
Машины он любил: что в той жизни, что теперь. А тут ему соорудили настоящее произведение искусства. То, о чем мечталось. Прикрыв глаза, он буквально наяву увидел, как колонна из пяти-шести таких летит по дороге, выглядя более чем представительно.
— Сеньор, добрый день, — Герхард Штолль, немецкий инженер, попросту перекупленный Эскобаром из Крайслера, подошел поздороваться. Высокий и светловолосый, в небольших круглых очках, он довольно сильно выделялся на общем фоне. Впрочем, получая четыре свои крайслеровские зарплаты — не считая бонусной части — работал просто отлично, возглавив не самый простой проект. Хотя, учитывая отсутствие проблем с финансированием…
— Здравствуйте, Герхард, — Пабло протянул немцу руку. — Выглядит внушительно.
— О да. И это даже если не знать, что прячется за этой внешностью… — Штолль подошел к автомобилю и нежно провел по черному кузову рукой.
— Семилитровый четыреста двадцать шестой Хеми. Столько же сил, сколько в названии, крутящий момент почти семьсот ньютон-метров. Пружинная подвеска, общий вес около восьми тонн, из которых примерно две с половиной — броня. Система подкачки шин, частичная блокировка дифференциала. Бак на двести литров. Четырехступенчатая коробка передач… Впрочем, рассказывать можно долго. Может, хотите попробовать?
— Почему бы и нет, — согласился Эскобар. Усевшись за руль и включив зажигание, он насладился рычанием двигателя.
Захлопнув дверь, Пабло проверил звукоизоляцию. Рев двигателя был практически не слышен — а когда захлопнули капот, то роскошный салон, затянутый в кожу и дорогие сорта дерева, буквально зазвенел тишиной. Основным звуком, который слышал замерший Пабло, было тикание его часов. Толстенные тонированные стекла добавляли чувства защищенности, хотя салон выглядел довольно просторно.
«Поиграв» движком на холостых оборотах, Пабло вылез из машины. Дверь, несмотря на свою очевидно большую массу, открылась и закрылась чуть ли не проще, чем в иной легковушке.
Обойдя внедорожник по кругу, Пабло помотал головой. Машина выглядела пришельцем из будущего. Протянул руку инженеру.
— Выглядит шикарно. Отличная работа, Герхард. Премию свою ты точно заработал. А если едет так, как звучит и выглядит — то двойную, а то и тройную.
— Спасибо, — немец с энтузиазмом пожал Эскобару руку. — Работается с огромным удовольствием, если честно. Такого делать мне еще не приходилось: практически гоночный бронированный суперкар…
— То ли еще будет, — хмыкнул Пабло. Повернувшись к местному директору, стоявшему чуть в стороне, он поинтересовался:
— Сеньор Санчес, сколько сможете делать таких в месяц?
Директор пожал плечами.
— Двигателей у нас большой запас, как и в целом запчастей. Но много — вряд ли выйдет. Максимум парочку в месяц, если текущей командой. Слишком много ручного труда и слишком мало умельцев…
— Подготовьте список того, что нужно для расширения. Я хочу делать больше…сильно больше.
— Конечно, — директор кивнул и отметил что-то в ежедневнике, который держал в руках. — Рамы варить точно можно быстрее, да и салон ставить — много ума не нужно…
Пабло осмотрел собравшийся народ. Рядом находилось нескольких инженеров и руководство, чуть дальше стояли простые работяги.
— Это будет первая модель нашей новой автомобильной марки. Мы начнем с мелкосерийного выпуска вот такого вот инженерного чуда. Но это не конец, а только начало. Я планирую, что мы будем расти, год за годом. И когда-нибудь станем огромной компанией, которая сможет побороться с Фордом и Тойотой, — небольшую импровизированную речь Эскобара встретили аплодисментами.
На самом деле, само по себе производство автомобилей наркобарону, по большому счету, было не нужно. Нет, получить бронированный транспорт — это конечно да. В первую очередь ради этого и затеял эту историю. Но, в целом, эта история выглядела гораздо более полезной для престижа-пиара и для отмывки денег. Наличку требовалось тратить всеми силами на что-то чуть более полезное, чем на покупку бегемотов. Или бесконечных произведений искусства.
Вложиться в производство? Почему бы и нет… Тем более что самое важное — это не оборудование, а люди. А уж на людей у Эскобара денег было столько, что самые светлые головы оказывались доступны для вербовки. Ему в той жизни натуральные подлодки спроектировали и построили, или там топливную систему самолета перепроектировали. А тут всего-то собрать авто. Он же не запускает линию на сотню тысяч машин в год…Пока, по крайней мере.
Начнет с мелкосерийного выпуска супердорогих бронированных машин — уж на это он покупателей найдет, хотя бы и в Южной Америке. Продавать пару сотен в год — вообще не вопрос. Тут, пожалуй, и побольше будет, даже в Колумбии — особенно учитывая любовь местных «революционеров» к атакам на богатых людей.
Обернувшись, Пабло бросил еще один взгляд на внедорожник и, не удержавшись, снова полез внутрь. Дождался, когда рядом усядется верный Мигель, и, аккуратно вырулив на дорогу, вдавил газ в пол.
Двигатель взревел, и тяжеленный автомобиль начал стремительно разгоняться. Управлялся он при этом довольно уверенно и легко — спасибо гидроусилителю, да и держался на дороге более чем цепко. Мальчишки, гонявшие неподалеку мяч, с удивлением проводили машину глазами. Такого им видеть еще не доводилось — уж больно это авто было не похоже на что-либо другое. Ни грузовик, ни пикап, ни легковушка какая…
Покатавшись по кварталам вокруг и разогнавшись на неподалеку лежащем шоссе почти до 150 километров в час, Пабло с некоторым сожалением развернулся. На заводе все еще ждали: если рабочий состав разошелся по местам, то и директор, и Штолль и не думали куда-то уходить.
— Ну как, сеньор? Понравилось? —спросил директор, едва Эскобар открыл дверь.
— О, да. Сильно лучше, чем я ожидал. Заберу этого красавца прямо сегодня. Начинайте делать следующую партию. По деньгам завтра кто-нибудь от меня подъедет. Еще раз — молодцы! Горжусь вами!
