Он в нерешительности потоптался у двери, но влезать не отважился. Близнец был болезненно стыдлив и не переносил, когда ему мешали. Зайдя не вовремя можно было схлопотать по шее. Но время тянулось, и ничего не происходило.
Лом прижал ухо к двери. Единственное, что он успел расслышать, был звук воды.
«Что-то он долго руки моет!» — удивился Лом.
— Эй, Жека! — крикнул он в сторону зала. — Ребят там наших позови…
А сам медленно приоткрыл дверь и заглянул в туалет. Первая комната была пуста и только вода, хлестала в раковину. Лом уже знал, что произошло. Чувствуя какое-то опустошение от тошнотворного страха, он вытянул из кармана пистолет. Иностранцы, увидев оружие, поспешили по коридору прочь и от туалета, и от бара. А сзади подбежали Жека и Кука.
— Чего там? — они напирали в спину и, почти втолкнули Лома внутрь.
И разом остановились: на металлической перегородке, разделявшей кабинки, висел на собственном ремешке совершенно мертвый Младший. Синий язык вывалился изо рта, налитые кровью и остекленевшие глаза выпучены, руки и ноги связаны. На раковине спокойно лежит его пистолет. Туалет совершенно пуст.
— Как же так? — выдавил он. — Я же ни на шаг от двери не отходил…
— Может он сам?
— Ага. Руки себе связал, чтоб удобнее было…
Жека отпустил дверь, та стала закрываться и неожиданно громко захлопнулась. Бандиты вздрогнули и от неожиданности сбились в кучу, шаря вокруг себя выставленными пистолетами. Но туалет был пуст.
— Окно! — вдруг догадался Лом. — Они через окно вошли.
— Да тут шестой этаж…
Но догадка подтвердилась. Окно действительно было незаперто.
— Хана нам, — вдруг уверенно произнес Лом, подойдя к трупу и рассматривая исковерканные смертью черты. — Не уследили. Постреляет нас Старший…
— Ты чего, в бега решил? Он же нас из-под земли выскребет…
Лом кивнул на труп:
— Раз такая игра идет, ему и самому недолго гулять. Вы, ребята, как хотите, а я уезжаю. Неохота раньше времени деревянный бушлат примерять…
Он сунул пистолет в карман и направился к двери, но Жека, быстро извернувшись, сильно ударил его рукояткой пистолета в затылок. Лом глухо заурчал, попытался удержаться на ногах, но получив следующий удар, припал сначала на колено, а потом и вовсе завалился на бок, звонко стукнув черепом о кафельный пол.
— Не хрена нас подставлять, падла, — прошипел Жека. — На дверях он стоял, да еще когти рвать собрался. Эй! — Он высунулся в- коридор. — Ребята, этого в машину… А этого… Ну, снимите пока…
* * *
Ника подташнивало от колобродившего по венам адреналина. Единственное, чего он хотел сейчас, это спать. Но Катя все сидела за его столиком, меланхолично покуривая
Ник сел на свое место и плеснул себе в рюмку водки, которую с удовольствием залпом махнул. Изображение, сразу стало четче и тошнота отступила.
Он протянул Кате подарок. Она, увидев коробочку, пригляделась к ней чуть внимательнее, определила, что ее кто-то держит в руке, проследила руку и так, постепенно, дошла до лица Ника. Мгновение она изучала его весьма недоверчиво, но потом узнала и заулыбалась:
— Ой, что-то я задумалась! Совсем плохая хозяйка, не развлекаю гостя беседой… Это мне?
— Да, — улыбнулся ей в ответ Ник. — Это маленький подарок. Я надеюсь, что он тебе понравится.
Катя поковырялась наманикюренными коготками в бумажке и с грехом пополам сорвала оберточку. Не прошло и секунды, как она узнала в блестящем предмете, который держала на ладони, часы, и то ли действительно обрадовавшись, то ли просто из вежливости, захлопала в ладошки:
— Ой, какая прелесть! Большое спасибо… Помоги-ка…
Ник помог ей застегнуть ремешок па худеньком запястье:..
— Я рад, что угодил… Мне, наверное, пора…
Но Катя его не слушала. Подняв руку над головой, она с удовольствием рассматривала подарок. А потом ей понравилось, как извивается рука:
— Пошли, потанцуем?
Но потанцевать им не дали. В баре вдруг зажегся весь свет, появились милиционеры, правда, пока еще местные. Вместе с Жекой они, сами бледные от страха, обходили стоды и записывали в книжечку всех, кто еще оставался в баре. Проституток сноровисто выставляли на служебную лестницу, чтобы те не мозолили глаза следователям, иностранцев записывали просто для того, чтобы симулировать хоть какие-то действия…
Наконец дошли и до столика Ника.
— Катька, кто это? — спросил Жека, кивнув на него.
— Американец! — она подслеповато моргала. — Смотри, какие он мне часики подарил…
— Это наш, — подтвердил один из ментов. — Постоялец. С седьмого этажа.
— Что-нибудь случилось? — спросил Ник по-английски, обращаясь к Кате.
— Да, — удивилась та. — Ребят, а что стряслось-то?
— Вали отсюда вместе со всеми по служебному ходу, — вместо ответа велел ей один из милиционеров. — Надо будет, все узнаешь…
Катя неожиданно покладисто встала и, махнув Нику напоследок ручкой, ушла.
Ник с облегчением вздохнул и, закурив, тоже вышел из зала.
В номере он без сил рухнул на кровать, полежал секунду, нопотом заставил себя встать, раздеться и принять душ.
А уже после этого нырнул в простыни и заснул, как будто кто-то выключил у него в голове свет.
* * *
Полковник Железяку не отпускал. Он, кажется, нарочно чуть ли не в шестой раз читал его донесение и иногда задавал совершенно бессмысленные вопросы.
Первое время лейтенант сидел как на иголках, постоянно подскакивая на месте и с надеждой спрашивая:
— Разрешите идти?
— Не разрешаю, — гудел Полковник. — Посиди со мной… Знаешь, одна голова хорошо, а две лучше. Сейчас мы с тобой по поводу этого дела помозгуем…
— Да чего там мозговать-то? — удивлялся лейтенант. — Вот сегодня вечером должны Младшего кончить. Чувствую!
— Мало ли кто что чувствует… А водила этот по делу о помидорах не проходил?
— Нет, не проходил. Там просто фамилия похожая была… Как его? Нет, не вспомню сейчас.
— Жаль. Знаешь, Мухин, у сыщика память должна быть отменная…
— Разрешите идти? Мне в гостиницу срочно надо…
— Сиди, я сказал. В гостиницу ему… Мне уже тоже домой срочно надо, а вот я сижу тут с тобой… Больно надо мне тут с тобой сидеть. А Семенов этот, он что же, местный?
— Ну. Родился в этом городе.
— Понятно…
И так продолжалось до бесконечности. Когда часы Железяки показали одиннадцать, он понял, что от судьбы не убежишь и расслабился. По его расчетам Младшего доджны были порешить приблизительно в это время. А значит, он либо ошибся, либо все равно опоздал.
— Курить разрешите?
— Кури сколько хочешь, — милостиво позволил полковник. — У тебя сигареты или папиросы?
— Сигареты, — Мухин показал пачку.
— Сигарет не люблю, — отмахнулся полковник. — А машина была на него оформлена?
— Семенова? На него. Как инвалид получил. — А техосмотр она прошла?
— Вот этого не проверял, — Железяка не мог представить себе, зачем полковнику сведения о техосмотре недавно сгоревшего «Запорожца». Но спрашивать не стал..
— Да, Мухин, — словно подводя наконец черту под разговором прихлопнул полковник ладонью по исписанным листочкам. — Работу ты проделал нормально, но совершенно не оперативно. Преступник тебя обгоняет.
Показатели наши к чертям летят…
— Ну, это временное явление, — попытался возразить лейтенант. — После такой чисточки у нас на некоторое время вообще тишина установится.
— Если это все-таки не передел территории.
— Да нет, не может это переделом быть. Это частная месть. Только я еще не знаю, за что. Надо бы по последним нераскрытым делам за последние месяца три покопаться, но только времени на это нет.
— Времени, Мухин, никогда нет…
Тут на столе у полковника тоненько запищал селектор. Полковник осторожно, чтобы не поломать, чуть ли не двумя пальцами снял трубку и прислушался.
А у Железяки все оборвалось внутри и настроение испортилось как-то сразу и сильно. Он уже знал, что там сейчас полковнику сообщают.
Полковник так же аккуратно трубку водрузил на место и с интересом глянул на Мухина:
— Только что в мужском туалете на шестом этаже интуристовской гостиницы убили младшего Близнеца.
— Кто бы мог подумать! — саркастически всплеснул руками Мухин.
— Свободен, — жестом отпустил его полковник. — . Смотайся туда, глянь, может, по горячим следам… Оперативная группа уже выехала.
— Есть, — Железяка четко развернулся и чуть только не строевым шагом покинул кабинет.
«По горячим следам! — зло думал он, спускаясь по лестнице во двор, — Конечно! Ничего горячей представить себе нельзя… А такая соблазнительная возможность была: вечерком сегодня посмотреть, кто же это такой шустрый? Чей же это веничек?..».
