Бузуев остался в гостинице, а Терпухин наведал морг. На заброшенных железнодорожных путях стояло несколько вагонов-рефрижераторов. К счастью, он не обнаружил среди убитых Кати.
На вокзале приятелям не повезло. Перед посадкой в поезд, на котором они решили вернуться, их заставили открыть дипломат, но они отказались. Мало того, Бузуев вспылил и нагрубил милицейскому наряду. Его под конвоем доставили в дежурную часть. Терпухину пришлось приложить максимум усилий, чтобы освободить Бузуева.
— Ну и атмосфера! — сказал Бузуев, когда они отбоярились от милиции. — Не хватает только комендантского часа.
— А он фактически введен, — произнес Терпухин. — Органы правопорядка работают по усиленному варианту, то есть половина личного состава находится на круглосуточном дежурстве, днем и ночью. Чем тебе не комендантский час! Просто люди привыкли. Да и реальной опасности нет. Никто ничего не взорвал, никого не арестовали… Разве что школьники развлекаются, названивая в милицию с угрозами взорвать школу или еще что-нибудь. Впрочем, нам, казакам, это внешнее спокойствие ни к чему. Запомни, Валентин, если прогремят новые взрывы, появятся новые жертвы, можно предугадать реакцию населения…
— Что тогда будет?
— Несладко придется проживающим в крае чеченцам, и мы, казаки, под этот шумок можем получить хорошие дивиденды.
— Чего ты надулся, Валек? — спросил Терпухин на следующее утро после возвращения из Ростова. — Не поедешь ты на задание ни под каким предлогом! Это чрезвычайно опасно.
— Ты из-за денег жмешься, да? — спросил Бузуев. — Не нужны мне твои деньги…
— Слушай, — сказал Терпухин, — я тебе расскажу про одну операцию. Однажды мне довелось участвовать в освобождении заложников. Террористы захватили автобус с детьми. Эта операция была самая тяжелая — не в смысле боевых действий, а психологически.
— Это когда в Минводах захватили целый класс в школе? — поинтересовался Бузуев.
— Не в самих Минводах, а в пригороде. А городишко маленький, весть о захвате сразу стала известна всем. Родители захваченных детей сели на машины и весь путь до аэропорта сопровождали нас. Ну и обстановочка была! И когда аэропорт перекрыла милиция, родители прямо за горло ментов стали брать — пустите нас к детям! Но самое интересное, что преступники, которые подготовили террористический акт, оказывается, долго изучали по фильмам, как эту операцию провести. Соблюли все тонкости…
— Например?
— Накрыли автобус брезентом, чтобы ни снайпер, никто не мог видеть того, что творится в автобусе. Они вообще много чего придумали, потом мы долго это изучали. Операция была подготовлена ими очень серьезно.
— А для чего ты мне это рассказываешь?
— Для того, чтобы убедить, что ты не готов. Тебя надо готовить год или два… Понял?
— Понял, — буркнул Бузуев.
Терпухин воспользовался услугами «летучего отряда» майора Васнецова. Прорвавшись на территорию Чечни, они в условленное время вышли на связь со скрывающимися беглецами. Те долго не отзывались.
— Боюсь, — сказал майор Васнецов, — как бы нас самих не запеленговали. В радиоперехвате чеченцы большие мастера.
— Не обратят внимания, у нас же код, — возразил Терпухин.
— Ну, к этому времени чеченцы могли поймать беглецов и вышибить из них любой код.
Операция завершилась неожиданно быстро. Беглецы вышли на связь, и вскоре «летучий отряд» майора Васнецова был в горах. Эльдара Хорхоева нашли в пустынной местности, в сарайчике, сколоченном из фанерных обломков. Парень был настолько обескровлен, что не мог самостоятельно передвигаться.
— Где тот человек, который вывел тебя из концлагеря?
— Он подорвался на мине, — сказал Эльдар.
— Насмерть? — спросил Терпухин.
— Нет, я еще мог идти, а он уже нет… Ступню ему оторвало, глаз выбило… Он застрелился, чтобы не попасть в руки преследователей. Они бы его живого затравили собаками…
— Ты видел это собственными глазами? — спросил Терпухин.
— Да, он был моим другом. Именно он предложил мне бежать. Мы бежали, бежали, пули повсюду… Потом взрыв, мина! Я не могу вернуться в Чечню, там тюрьма, я столько страдал, — Хорхоев умолк, чтобы передохнуть. — Он говорит, если любишь меня, — продолжил он, — убей меня, пожалуйста. Я не смог, но я дал ему пистолет, там две пули… Потом побежал, побежал, услышал выстрел и понял, что он мертв. Его семья… Что я им скажу? Я, Эльдар Хорхоев, должен буду сообщить о его смерти его отцу и матери… Как я посмотрю им в глаза?
— Ты поступил правильно, как настоящий мужик, — сказал Васнецов.
Терпухин некоторое время держал Хорхоева дома, чтобы отмыть и подкормить. Чеченец отлеживался, почитывал книжки, не особо спешил встретиться с отцом и наотрез отказался бриться, что было довольно странно.
Через пару дней Эльдар наконец изъявил желание встретиться с родными — с отцом и матерью. Терпухин отвел его к Полине. Заодно он поинтересовался своим делом.
— Насколько я помню, уговор был такой — деньги при доставке, — напомнил он женщине.
— Спасибо тебе большое, — сухо поблагодарила Золотарева. — Ты не знаешь радости матери, которая может увидеть свое дитя живым, а не в гробу…
— Пожалуй, ты права, это очень счастливое событие, рад, что участвую в нем. Но сейчас я могу получить свои пятнадцать тысяч?
— Деньги доставят тебе домой завтра.
— Нет, тогда я поеду к этому Хорхоеву сам.
— Ты должен уважать чувства отца и сына!
— Я уважаю чувства отца и сына, но ведь мы договорились — пятнадцать тысяч долларов в качестве аванса и пятнадцать сразу при доставке…
— Ты выражаешься как торгаш… При доставке товара! Это же живой человек! — едва не раскричалась Полина.
— Слушай, Золотарева, — сурово произнес Терпухин, — я вернул сына отцу. Где деньги?
— Ты бесчувственный, ты не изменился, — сказала Полина.
Вскоре приехала машина с хмурым водителем. Эльдар и Терпухин уселись в нее и приехали на окраину города. Особняк, в котором проживал Хорхоев, усиленно охранялся, правда, не милицией, а каким-то охранным бюро.
— Сына отцу везу, вот радость будет, — поспешил обрадовать водитель охранника, стоящего на воротах. Охранник, знавший водителя, пропустил машину, лишь взглянув на Терпухина и молодого Хорхоева.
У входа в дом стоял верзила в пятнисто-серой форме с фирменными нашивками охранного бюро.
— Вы кто? — преградил он дорогу Юрию.
— Я сына отцу привез, — буркнул Терпухин.
— Ты, что ли, сын?
— Нет, вот он, — сказал Терпухин, указывая на Эльдара. — Два года его боевики в подвалах держали…
Посмотрев на заросшее по самые глаза многострадальное лицо молодого чеченца, охранник почтительно открыл перед ним дверь, а у Терпухина спросил:
— У тебя, старина, часом оружия нет?
— Ты что? Какое оружие? — недоуменно уставился на него Юрий.
В полутемном коридорчике их встретила какая-то женщина. Взглянув на молодого парня, чеченка вскрикнула: «Эльдар вернулся!» Из комнат сразу высунулись головы любопытствующих, но Терпухин и молодой Хорхоев прошли дальше и попали в просторное фойе, где перед массивной дубовой дверью стоял еще один охранник.
— Эльдар! Эльдар вернулся! — слышались по всему дому крики домочадцев.
Эльдар подошел к охраннику. Тот улыбнулся и приветливо указал на дверь:
— Отец там.
Терпухин тоже кивнул охраннику и пошел вслед за Эльдаром. Его интересовали только свои пятнадцать тысяч.
В просторном кабинете было светло от больших окон. Из-за письменного стола поднялся грузный старик и протянул навстречу сыну руки. Терпухин закрыл за собой двойную дверь кабинета и решил постоять у порога.
Неожиданно старик изменился в лице.
— Кого ты мне привел? — вскрикнул он, но уже в следующее мгновение его псевдосын выбросил руку вперед, старик-чеченец дернулся и схватился за сердце.
Терпухин ничего не понимал. Эль дар обернулся. В его руке был маленький пистолет с глушителем.
«Только бы не в голову!» — успел подумать Юрий и от страшной боли в груди потерял сознание.
Когда он очнулся, то почувствовал, что в его руке находится оружие. Терпухин вскочил на ноги и потер грудь. Если бы не бронежилет, то он бы лежал сейчас в луже крови. Возле стола лежал старик-чеченец с простреленной головой. Окно в сад было распахнуто.
«Черт бы побрал этого парня, — подумал Терпухин и посмотрел на пистолет в руке. — Это же был обыкновенный киллер.»
Терпухин еще раз взглянул на убитого. «Контрольный выстрел сделал, гад! — пронеслось в его голове. — Форменный киллер! Все понятно. Подстроили, что якобы это я стрелял… Надо уходить. Тем же путем, что и киллер.»
