Кён Чжа улетела с Когурё на Левант, в пяти килопарсеках от дома, закончила Третью Школу ОСС и вернулась в Восточную Внешнюю Сферу — работать. Ей в голову не пришло бы назвать себя особенной умной или особенно талантливой. Но она была умна и одарена. Прослужив младшим специалистом всего два года, она стала начальником станции слежения. Еще два года — и вот она старший специалист командного пункта. А ведь ей всего двадцать три! Кён Чжа никому не говорила, но твердо знала, что в тридцать лет будет уже капитаном первого ранга и служить будет как минимум в главном расчетном центре ОСС в Сфере — если не в одной из трех в Галактике штаб-квартир Объединенной службы.
Скромные размышления Кён Чжа прервал сигнал в одном из контрольных окон. Она сразу увидела: ничего особенного. Сводные данные далеких диспетчерских за минувшие сутки. Просто там, в этих данных, было что-то в графе «особые отметки», иначе эти сводки даже не попали бы к ней на монитор, осев где-нибудь на серверах резервного копирования Службы.
Чжа открыла сводку. Ах, вот оно что. Станция слежения в системе Бальдура отметила сообщение диспетчерской одного из мелких космодромов на Вальхалле о том, что прошлым утром оттуда ушел в гиперскачок, не сообщив пункта назначения, частный корабль джамперного типа.
Чжа несколько секунд подумала. Корабль частный, режим безопасности на Вальхалле обычный, значит — они и не обязаны были сообщать пункт назначения. Но вот джампер… разве уже есть частные джамперы?
Ей хватило минуты, чтобы свериться с регистром судов Космофлота и выяснить, что джамперы пошли в серию и что как минимум один джампер уже продан в частные руки. Сведений о приписке этого судна в регистре пока не было, но регистр — довольно медленно обновляемая система, иногда проходят недели, пока новое судно появляется в нем — особенно если оно летает на Периферии. Что этот джампер сообщил о своей приписке диспетчерской на Вальхалле? Гм. Акаи? Где это?
Еще минута, даже меньше, ушла на то, чтобы выяснить: Акаи — планета страшно далекой федеральной Периферии. Даже не Периферии, а федеральных регистров — это означает, что население на планете меньше установленного порога признания планеты постоянно населенной. Но эта планета существует, числится за Институтом Планет Земного Типа и населена. Вот как к ним попал джампер? Все просто, какая-нибудь супербогатая планета, сделала кучу денег на торговле какими-нибудь ресурсами там, на Дальнем Западе, где всего вечно не хватает и негде взять, а джампер купила по каталогу, как только представилась возможность. Джампер через Галактику взад-вперед перегнать — суток пятнадцать-двадцать от силы. Чудо, что за машины, только стоят жуткие миллионы. Для очистки совести Кён Чжа посмотрела серийный номер джампера и дату его продажи. Первое марта… О, за такое время они могли в Туманность Андромеды сходить и вернуться…
Все было просто, четко и логично, Кён Чжа на всякий случай досмотрела сводку до конца и сбросила ее в архив. Впереди было еще шесть с половиной часов дежурства, и Чжа снова задумалась. На этот раз она пыталась посчитать, сколько времени сейчас дома у родителей, сколько — в сказочной стране Чосен и сколько — в том красивом городе на Жемчужине Империи, куда папа возил ее летом после первого класса. При этом ей не составляло ни малейшего труда параллельно следить за обоими терминалами и еще совершенно автоматически левой рукой набирать на своем личном блокноте письмо Чену, причем по-корейски (чтобы никто не смог случайно прочитать через плечо). Чену она писала, что ужасно ему благодарна, они скоро встретятся и тогда она что-то очень важное ему отдаст. В прошлом месяце она ему уже тоже это обещала, но до недельного ежеквартального отпуска было еще больше месяца, и Чен это знал. На самом деле Чжа вовсе не хотелось этого, но она знала, что так надо. Она представила себе, как станет капитаном первого ранга. Она знала, что так и будет: все-таки она была очень умная.
* * *
За тысячи световых лет от Внешней Сферы, на далеком и древнем Галактическом Востоке, там, откуда, согласно официальной идеологии Конфедерации Человечеств и мнению значительного большинства ученых Галактики, и началась когда-то Галактическая Экспансия, два пожилых человека значительно переглянулись, когда в матовой поверхности стола перед ними наконец возник текст официального распоряжения.
— Начинаем, дружище, — сказал один из них другому. — Он подписал.
— На наш страх и риск, — на всякий случай уточнил второй.
— Как обычно. Нам не привыкать, верно?
Второй помолчал. Наконец, его рука коснулась сенситива рабочего терминала, и он произнес:
— Пост оперативного контроля, здесь Номер Семь. Нами получено распоряжение с резолюцией «да». Реализуется план «Тень крысолова», операции придается то же название. Оперативный контроль постоянно — за мной, следующий уровень — Номер Второй. Точкой первоначальной реализации выбран вариант Сен-Уэн, ответственный от исполнителей — доктор Жозефина Сернэй, финальную стадию контролирую лично я. Не позднее, чем утром восемнадцатого, рабочий инструмент должен быть готов. Как поняли?
— Понял вас, Номер Семь, — услышали оба в наушниках своих вебберов. — Принято к исполнению. Оперативный дежурный по Управлению.
Оба пожилых человека согласно кивнули и поднялись.
— Ну что ж, дружище, — сказал первый. — Удачи тебе.
— Всем нам, — отозвался второй. — Она нам ох как понадобится.
* * *
Менее чем в одном парсеке от них, в неярко освещенном, обставленном с аскетической простотой помещении несколько человек молча ждали.
— Я считаю, что отчет вполне исчерпывающий, — произнес наконец тот, кто сидел во главе стола. Услышав это, стоявшие переглянулись с трудно скрываемым облегчением.
Сидевшие справа и слева от говорившего обменялись с ним несколькими неслышными репликами. Это не был даже шепот: они едва шевелили губами — микрофоны вебберов преобразовывали движения их языков и гортаней в речь, слышимую адресатом даже не барабанными перепонками, а непосредственно слуховым нервом. Однако одному из трех стоявших показалось, что он что-то разобрал в движении губ.
— О великий, — как можно смиреннее проговорил он, — у меня есть еще некоторые данные, которые я первоначально греховно собирался скрыть.
Сидевший во главе стола едва заметно поднял бровь.
— Говори, брат, — проронил он.
Тот облизал губы и бросил взгляд по сторонам. Наконец, решившись, он выпалил нечто неслыханное, немыслимое, совершенно невозможное:
— О великий! Данные эти я могу открыть только вам. Дерзновенно прошу возможности остаться с вами наедине.
Мертвая пауза длилась, наверное, секунды три. Все это время сидевший во главе стола неподвижно смотрел в глаза говорившему. Тот, кто сидел справа от него, начал набирать воздух в грудь, но был остановлен властным движением руки сидевшего во главе. Это было первое его заметное движение за все последние четверть часа.
— Оставь, — сказал он. — Он рискует, но я дам ему шанс. Прошу, братья, покиньте нас. Начальник смены охраны, — сказал он чуть громче.
За спиной у стоявших неслышно появилась невысокая фигура в белом.
Сидевший во главе стола показал глазами на двух из трех стоявших и сказал:
— Пусть братья подождут в холле.
Сидевшим же рядом с ним он сказал, пока выводили стоявших:
— Побудьте в моей комнате. Я позову вас.
Когда все вышли, сидевший встал и подошел к стоявшему. Шагая, он снял с головы веббер и сунул в нагрудный карман комбинезона.
Они были одного роста, но тот, кто раньше сидел, выглядел массивнее и солиднее. Он был много старше (на вид — лет семидесяти), а кроме того, у него была крупная, гордо посаженная голова, какой стоявший похвастаться не мог — череп у него был маловат даже для его не слишком впечатляющего роста.
Некоторое время они смотрели друг другу в глаза. Наконец, старший сказал:
— Я слушаю тебя, брат.
