Он начал наматывать тяжелый провод вокруг кулака, оборот за оборотом, подобно боксеру, бинтующему руки, приминая податливый металл и пластик, чтобы руке было удобно.
Отец спросил:
— Что, уже все знают?
— Это другое, — сказал Ричер, — Мы договаривались раньше.
Отец выглянул из двери на улицу и сказал:
— Ты справишься с этим парнем?
— Не задавай очевидных вопросов.
— Рядом с ним еще один.
— Чем больше, тем веселее.
— Подходят и другие дети.
— Они там есть всегда.
Ричер начал бинтовать другую руку.
Отец сказал:
— Сохраняй спокойствие, сын. Не искалечь его. Мне бы не хотелось устраивать разборки трое на трое с этой семьей, когда они поймут, откуда у этой проблемы растут ноги.
— Он не будет стучать на меня.
— Я знаю. Я говорю о непредумышленном убийстве.
— Не волнуйся, папа, — сказал Ричер, — Это не зайдет так далеко.
— Уж постарайся.
— Но я боюсь, что придется зайти чуть дальше, чем обычно.
— Что ты имеешь в виду, сын?
— Боюсь, на этот раз мне придется переломать кое-кому кости.
— Зачем?
— Мама сказала мне. Что-то типа этого.
— Что?
— В аэропорту, — сказал Ричер, — Она отвела меня в сторону, помнишь? И сказала мне, что ей кажется, что это место сводит тебя и Джо с ума. Она сказала мне, чтобы я присматривал за вами обоими и чтобы я решал сам.
— Твоя мать сказала так? Мы можем позаботиться о себе сами.
— Да? Почему же тогда всё зашло так далеко?
— Но этот парень не имеет ничего общего с этим.
— А я думаю, что имеет, — сказал Ричер.
— С чего бы это? Он что-то говорил?
— Нет, — сказал Ричер, — Но есть и другие чувства, кроме слуха, например обоняние.
Он засунул распухшие серые кулаки в карманы и вышел опять на улицу.
В тридцати ярдах от него стояла подковой стайка примерно из десяти детей. Зрители. Они переминались с ноги на ногу и вибрировали от нетерпения. Перед ними, ближе на десять ярдов, ждали вонючий детина со своим закадычным дружком. Вонючка был справа, а дружок — слева. Дружок был ростом с Ричера, но его плечи и грудь были мощными, как у борца, а лицо напоминало плакат «Разыскивается»: тупое и злобное, оно было каким-то невыразительным.
Плечи и лицо парня составляли примерно девяносто процентов его боевой мощи, понял Ричер. Парень был такого типа, что к нему не приставали исключительно из-за его внешнего вида. Вряд ли у него было много практики, скорее всего, он уже и сам верит в придуманные самим собой подвиги. Так что, возможно, он не такой уж драчун.
Есть только один способ проверить это.
Ричер шел быстрым прогулочным шагом, держа руки в карманах, по широкой изогнутой траектории направляясь к дружку вонючки, совершенно не замедляя шага даже на последних нескольких метрах, радостной походкой, с какой опытный политик или фанатичный священнослужитель подходит к человеку, как будто оказывать горячий и щедрый прием являлось его единственной целью в жизни. Язык тела обманул дружка, которого сбили с толку выработанные годами социальные условности. Его рука даже потянулась вперед, готовясь обменяться рукопожатием.
Не останавливаясь, Ричер боднул головой его в лицо. Слева, справа, есть! Отлично выполненная десятка, по стилю и содержанию, по силе и точности. Парень качнулся назад, ему оставалась еще четверть пути до пола, а Ричер уже повернулся к вонючему парню, и его обмотанные руки вынырнули из карманов.
В кино они бы мерялись силой, долго, напряженно и малоподвижно, как в сериале «OK Corral», насмехаясь и бормоча угрозы, с руками, расставленными в стороны, на цыпочках, может быть, кружась глаза в глаза, нагнетая интригу. Но Ричер жил не в кино — он жил в реальном мире. Не выжидая даже доли секунды, он вогнал свой левый кулак в бок вонючего парня, коварный удар, второй удар в быстром ритмичном танце на раз-два, где раз — был удар в голову.
Его кулак весил около шести фунтов в тот момент и он вложил в него все, что имел, в результате все, что вонючка собирался делать дальше, ему придется делать с тремя сломанными ребрами, и это мгновенно ставит его в невыгодное положение, потому что сломанные ребра вызывают адскую боль, и от любого вида физической активности становится еще больнее. Некоторые люди со сломанными ребрами не могут даже чихнуть.
Вонючий парень тоже ничего не мог делать со сломанными ребрами. Он просто согнулся пополам, как раненый буйвол. Поэтому Ричер приблизился и провел резкий правый удар снизу, сломав ему еще несколько ребер с другой стороны. Это оказалось довольно просто. Тяжелый кабель превратил его руки в подобие огромных стальных шаров, которые применяют для разрушения старых домов. Единственной проблемой было то, что люди не всегда идут в больницу с такими переломами, особенно в семьях военных. Они просто туго бинтуют грудь и терпят боль.
А Ричеру было необходимо, чтобы парень оказался на больничной койке в окружении всей своей обеспокоенной семьи. По крайней мере, на один вечер. Поэтому он вытащил левую руку парня, зажимающую бок, ухватил его запястье своей левой рукой, неуклюжей из-за обвивающего ее провода, и, развернув ее на 180 градусов, так чтобы ладонь смотрела вверх, а локоть вниз, резко ударил правым кулаком в сустав. Парень взвыл, закричал и упал на колени, но Ричер положил конец его страданиям апперкотом в челюсть.
Игра окончена.
Ричер окинул взглядом слева направо полукольцо зрителей и спросил:
— Кто следующий?
Никто не пошевелился.
Ричер спросил снова:
— Есть желающие?
Все стояли молча.
— Хорошо, — сказал Ричер, — Похоже, всем всё понятно. Ну, как-то так.
Он повернулся и пошел обратно к своему дому.
Отец Ричера ждал в коридоре, вокруг его глаз появились бледные пятна. Ричер начал разбинтовывать свои руки, спросив у него:
— Кто работает с этой книгой кодов?
Отец ответил:
— Парень из разведки и двое из военной полиции.
— Можешь позвонить им и попросить их приехать?
— Зачем?
— Это часть плана. Так мне сказала мама.
— Они должны приехать сюда?
— Да.
— Когда?
— Лучше, если прямо сейчас, — Ричер увидел слово «Джорджия», зеркально отпечатанный на одном из пальцев оттиск от выпуклых букв на оболочке кабеля. Должно быть, это было место, где был изготовлен провод, и где он никогда не был.
Его отец позвонил на базу, пока Ричер смотрел на улицу из окна. Он подумал, что если повезет, выбор времени будет идеальным. Примерно так всё и вышло. Двадцать минут спустя подъехала машина, из неё вышли трое в форме. И тут же машина скорой помощи свернула на улицу сразу за ними и, объехав припаркованный автомобиль, направилась к дому вонючки.
Медики погрузили парня на машину, и его мать с кем-то, похожим на младшего брата, поехали в качестве пассажиров. Ричер прикинул, что его отец направится прямиком в больницу на своем мотоцикле в конце своей вахты. Или раньше, в зависимости от того, что скажут врачи.
Парень из разведки был майором, а полицейские были унтер-офицерами. Все трое были в камуфляже и стояли в коридоре с выражением на лицах: зачем мы здесь?
Ричер сказал:
— Видели парня, которого только что забрали отсюда? Вы должны обыскать его дом, который сейчас пуст, между прочим. Всё готово, дело за вами.
Трое посмотрели друг на друга, а Ричер наблюдал за их лицами. Было понятно, что ни один из них не имел реального желания утопить нормального офицера, такого, как Стэн Ричер. Ясно, что все они хотели, чтобы всё закончилось хорошо. Они были готовы схватиться за соломинку и даже пройти лишнюю милю, даже если для этого потребуется выслушивать подсказки какого-то странного тринадцатилетнего мальчишки.
Один из полицейских спросил:
— Что мы ищем?
— Вы поймете, когда увидите это, — сказал Ричер, — Одиннадцать дюймов в длину, толщиной в дюйм, серого цвета.
Трое вышли на улицу, а Ричер и его отец остались ждать.
Ждать пришлось недолго, как Ричер и предсказал. Вонючий парень продемонстрировал определенную звериную хитрость, но кем он уж точно не был, так это криминальным гением. И это было абсолютно точно.
Трое мужчин вернулись менее чем через десять минут с металлическим предметом, побывавшим в огне, в результате чего он приобрел пепельно-серую окраску. Когда-то блестящая полоса из металла одиннадцати дюймов в длину и дюйм толщиной, слегка изогнутая по ее узкой стороне, с тремя круглыми зажимами, распределенными по всей его длине.
Это было всё, что остается, когда сжигаешь обычную папку на три кольца.
Не жесткая обложка, не страницы, не содержимое, а только обгоревший металл.
Ричер спросил:
— Где вы её нашли?
Один из полицейских ответил:
