Так что бравого капитана вербовать было, без сомнения, легко, учитывая кое-какие накопившиеся за ним прегрешения, от которых в случае чего никак не отмажут ни местный губернатор, ни толстосумы-клиенты...
Сделав наивное личико совершеннейшей простушки, она взяла капитана под локоть, отвела в сторонку и понизила голос:
– А вы знаете, я слышала на одной вечеринке, когда выпито было изрядно и языки развязались... Кто-то мне хвастал, что на туземцев охотился...
– Это он вас разыграл, – сказал капитан, не моргнув глазом. – Насквозь противозаконное дело...
– А что, противозаконными делами и не занимается никто? По моему глубокому убеждению, тут все дело в затратах...
– Возможно, – сказал капитан. – Не только наша фирма устраивает здесь туры... Но у нас – приличное заведение, не вступающее в конфликт с законами...
Это было сказано со столь прямодушным и честным видом, что кто-нибудь мог и поверить: тот, кто не имел доступа к тем архивам, где совсем недавно вдоволь попаслась Марина...
– А эти... искатели приключений?
– Их много, – легко согласился капитан. – Вы бы удивились, узнав, сколько их бывает... Человеческая натура, знаете ли. Во всех местах, где, во-первых, полно экзотики, а во-вторых, есть реальная возможность разбогатеть, шляется превеликое множество авантюристов. Испокон веков. Понимаете ли, город не так уж и разрушен. В нем в свое время самую чуточку повоевали, но массированным ударам он не подвергался, и уж ядерное оружие безусловно не применялось. Скорее уж, столицу просто-напросто б р о с и л и. Великий исход, или великое бегство. Что-то унесли с собой, что-то эвакуировали, но многое осталось: там было много музеев, богатых домов, а город слишком велик... Там до сих пор несметное множество ценностей. Вот только это не самая легкая работенка – искать их среди развалин, учитывая, что туземцы, как дикарям и подобает, к незваным гостям относятся скверно. Смертность среди поисковиков, конечно, фантастическая...
– Но это, подозреваю, никого не останавливает?
– Конечно...
– Значит, это не сказки – про черепа посреди улицы?
Капитан оглянулся – респектабельный муж Артур стоял далеко и смотрел в другую сторону – понизил голос:
– По совести признаться, что-то такое встречается... Хотите, покажу, когда полетим к пристани? Если не страшно, конечно…
– Нисколечко, – сказала Марина и смерила его восхищенным взглядом. – С вами – нисколечко...
Каразин, как и следовало ожидать, сделал соответствующую физиономию – скромно-горделивую рожу опытного рыцаря удачи. «Зацепило, ага, – подумала Марина. – В шорты залезть не прочь...»
Приподнявшись на цыпочки, она шепнула ему на ухо:
– Покажете, а? Полетели?
– Ваш супруг...
– Боюсь, ему уже надоело, – сказала Марина громко. – Артур, ты доволен? Может быть, пора?
– Как хочешь, дорогая, – с облегчением отозвался скучающий муж. – Я, собственно, ради тебя все это затеял...
Закрутились винты, вертолеты взмыли над рекой и, кренясь на одну сторону, ушли влево. Пресыщенный поездкой респектабельный муж Артур подремывал на заднем сиденье, а Марина устроилась на переднем, у дверцы, смотрела вниз с живым интересом. Почувствовала в какой-то момент, что нога сидевшего рядом капитана легонько, но с определенным намеком прижалась к ее ноге, открытой чуть ли не на всю длину коротенькими шортиками цвета хаки (в тон рубашке защитного колера, классический наряд пустившейся в экзотические края белой леди, только тропического шлема не хватает). Не подумав отодвинуться, Марина послала ему многозначительный взгляд из-под взметнувшихся ресниц – томный, порочный, обещающий, и в рамках той же стратегии без всякой нужды расстегнула парочку верхних пуговиц на рубашке. Чтобы стоячком малость помучился, глядя сверху вниз на то, что прекрасно теперь просматривается.
Капитан коснулся плеча пилота, сделал какой-то знак, и вертолет опустился ниже, еще ниже, меж далеко отстоящими друг от друга двумя рядами высоченных зданий из светло-желтого кирпича, пошел ниже плоских крыш, гася скорость. Совсем близко, справа, замелькали темные проемы выбитых окон, сквозь которые иногда удавалось разглядеть внутренность квартир – все, конечно, перевернуто вверх дном и загажено, но на самых верхних этажах попадаются почти нетронутые...
Каразин перегнулся к дверце, показывая вниз, а правую руку словно бы нечаянно положил ей на колено и не сразу убрал. Не обратив на это внимания, Марина прижала нос к чистому стеклу дверцы. Вертолет завис над зарослями густого кустарника, занимавшего все пространство меж домами.
На широкой прогалине торчало с полдюжины кольев, и на них, в самом деле, красовались человеческие черепа – как она подметила, обосновавшиеся здесь уже давненько, выбеленные стихиями на совесть.
Вертолет резко пошел вверх. Приблизив губы к ее уху, Каразин громко прокомментировал:
– Слишком долго висеть тут опасно – мало ли... Могут и шарахнуть из зарослей.
– Я думала, у них только стрелы...
– И с к а т е л и сюда прутся, по уши увешанные огнестрельным оружием. И изрядное его количество как раз к туземцам и попадает, ясное дело. Хорошо еще, что у них нет особой возможности пополнять боезапас, но все равно, могут быть сюрпризы... А вы прекрасно держитесь, Татьяна. Даже не взвизгнули при виде черепушек, в лице не изменились…
– А я такая, – сказала она с той же многозначительной улыбкой, – меня напугать трудненько...
«А то и вообще невозможно, – мысленно добавила она. – Если бы ты, кот лощеный, пока что не холощеный, знал бы о половине того, через что мне пришлось пройти, – ужаснулся бы, холуек благополучный, шестерка при денежных мешках... Биться об заклад можно, крыс не жрал, в лохмотья не кутался и жопой не расплачивался за привилегированный статус в п л е м е н и...»
Еще с четверть часа вертолеты шли на приличной высоте, потом синхронно пошли вниз, приземлились у широкой спокойной речки. У поросшего веселой зеленой травкой берега идиллически стояли два красивых, казавшихся совсем новенькими, суденышка: одно именовалось «Принцесса», другое – «Пират». «Принцесса» явно предназначалась для господ – вся верхняя палуба закрыта стеклянным колпаком, открывавшим великолепный обзор, внутри видны кожаные кресла и диванчики. «Пират» гораздо проще, и на носу у него, перед рубкой – довольно большая полусфера из светлого пластика. «Ага, – сказала себе Марина. – Дело ясное. Вон по той четко различимой темной полосе эта штука и раздвигается, раскрываясь пополам. И там какой-то серьезный с т в о л. Законом запрещено, ясен день, но нужно же обеспечивать безопасность денежных клиентов, имеющих нешуточные связи в верхах…»
Они поднялись на борт «Принцессы» по белоснежному трапу с изящными перильцами, и Артур с ходу, повинуясь ее недавним инструкциям, заявил с усталой, пресыщенной физиономией:
– Танечка, я, пожалуй, подремлю где-нибудь в укромном уголке, он тут просто обязан быть... А ты уж сама смотри на все эти диковинки...
Откуда-то вынырнул проворный тип в расшитой золотыми шнурами зеленой униформе и, повинуясь жесту капитана, провел Артура в уютный закуточек по правому борту, со столиком, креслами и мягким диваном. Слышно было, как Артур на ходу брюзгливо наставляет: принести ему бутылку, тоника и не беспокоить, пока сам не потребует...
Краем глаза Марина заметила, что капитан не на шутку воспрянул: в его представлении события катились по накатанной, наилучшим образом обстояли, и вскоре, он уверен, удастся на мягком диванчике опробовать очередную богатую шлюшку... «Ну что же, подумала она, люблю разочаровывать людей в их романтических стремлениях, хлебом не корми...»
Последующее ее предположение полностью подтверждало: капитан с подобающей услужливостью повел ее на самый верх, в отдельный салончик, где дверь, как она тут же определила при первом же беглом взгляде, запиралась изнутри. И притворилась, что не заметила, как капитан мимоходом нажал большим пальцем на никелированную защелку, отведя ее вниз. Достала из нагрудного кармана мобильник, бросила на экран быстрый взгляд, удовлетворенно усмехнулась: не было ни микрофонов, ни камер. Наверняка сам Каразин об этом старательно заботился ради сохранения в тайне пикантных забав – чуть ли не у любой богатенькой красотки, которых он сюда таскает, имеется ревнивый собственник, башку оторвут в два счета...
«Принцесса» отошла от берега при неотступном сопровождении «Пирата», двигавшегося правее и позади, державшегося так, чтобы при нужде моментально прикрыть огнем от н е– о ж и д а н н о с т е й, могущих объявиться на берегу. Корабли плыли метрах в пятидесяти от крутого берега, когда-то давным-давно прилежно выложенного серыми, шестиугольными бетонными плитками – сейчас в щели меж ними повсюду вылезли пучки сочно-зеленой травы. Над зарослями стояли те же, уже надоевшие дома – в разной степени разрушенности, иные практически нетронутые временем, иные обвалившиеся унылыми кучами кирпича и бетонных панелей. Безотносительно к Марининым планам на ближайшее будущее смотреть было абсолютно не на что, ничего достойного внимания.
